Грешные души - Влада Владимировна Мишина
И аментет верила. Ей казалось, что ложь должна была выглядеть уродливо: лицо лгуна должно кривиться, а глаза прищуриваться. Но Кейфл оставался спокоен, уверяя аментет в честности всем своим видом.
– Тогда будь осторожен, – попросила она, доверчиво глядя в светлые глаза.
Кейфл улыбнулся.
Он хотел что-то ответить, но в этот момент в комнату с ехидной улыбкой заглянула Мересанх.
– Если все всё выяснили, я бы хотела забрать милую мою посекретничать. Надеюсь, принц мой, ты не будешь против?
Кейфл кивнул и направился к выходу из комнаты, но на пороге задержался.
– Зайди ко мне после, аментет. Всё-таки у меня осталась пара просьб.
Не дождавшись ответа, Кейфл вышел.
Мересанх неодобрительно цокнула языком.
– Даже самые хорошие принцы любят приказы… Пойдём, милая моя.
* * *
Проследовав за Мересанх, аментет оказалась в спальне.
Она даже представить не могла, что место отдохновения может выглядеть одновременно так величественно и уютно. Вокруг пахло сладкими маслами, а кровать была непривычно широкой и мягкой.
– Помнится мне, ты хотела научиться скрывать эмоции. Что ж, я готова помочь.
Аментет вспомнила, с каким трудом сохраняла самообладание в разговоре со своим собратом.
– Помощь мне и правда нужна.
– Хорошо! Сложнее всего бывает сдерживать смех. С него мы и начнём.
Мересанх присела на краешек кровати, выпрямила спину и провела языком по губам, словно готовилась выступать в мистерии.
Тряхнув головой, она заговорила нарочито ровным голосом:
– Приходит жрец к мяснику и начинает его благодарить. Говорит, что такой вкусной бычьей печени ему никогда не удавалось вкусить. А мясник ему отвечает, мол, он в храм накануне ничего не отправлял. Жрец подумал.
Побледнел. И так и не вспомнил, в какую канопу[7] положил печень недавно почившего визиря.
Представив весь ужас положения жреца, съевшего человеческую печень, аментет почувствовала дурноту. Увидев её нахмуренные брови, Мересанх поспешила извиниться:
– Ох, милая моя, прости. Как видишь, у меня тоже давно не было повода для хорошей шутки. Остались лишь плохие. Попробуем ещё раз?
Девушка опасливо кивнула.
– Знаешь, что люди говорят, когда восходит солнце? – с ухмылкой спросила Мересанх. – У-Ра!
Комната погрузилась в тишину.
Спустя пару мгновений маа-херу пробормотала:
– Ладно, эта была ещё хуже первой. Но ты справилась отлично.
Тут аментет и Мересанх уже не смогли сдержать смех. Они заливисто хохотали до тех пор, пока непривыкший к таким упражнениям живот девушки не свело.
– Да, с эмоциями всегда бывает непросто, – отсмеявшись, сказала маа-херу. – Особенно когда они берут верх над разумом.
Аментет задумалась над её словами. «Пусть лучше чувства берут верх, чем их вообще не будет».
– Если захочешь ещё потренироваться в сокрытии эмоций, начинай со смеха. Его обычно скрыть труднее, чем грусть или неприязнь.
Девушка благодарно поклонилась.
– Маа-херу Мересанх, прости, если мой вопрос тебя оскорбит. Но почему ты помогаешь мне?
Женщина улыбнулась и по-ребячески упала на кровать, раскинув руки.
– Ты мне нравишься, милая моя. И, возможно, когда-нибудь поможешь мне в ответ.
Аментет нахмурилась, не совсем понимая причину буйной радости маа-херу, но вдаваться в расспросы не стала.
– Последний совет, перед уходом, – уже серьёзно добавила Мересанх. – Я уверена, что на Полях Иалу есть какое-нибудь место, куда не забредают души и где тебя не будут искать. Если ты поймёшь, что сдерживать эмоции больше нет сил, то отправляйся туда и выплесни их. Это тоже помогает.
Ещё раз поклонившись, девушка покинула гостеприимную виллу.
* * *
Выйдя на улицу, девушка впервые задумалась о том, как должно было выглядеть восходящее солнце. «Вот бы увидеть, как оно плывёт по небу, – думала она, рассматривая вечную красноту заката. – Маа-херу часто вспоминают солнечные утра, прохладные ночи, а я не помню ничего из этого… Как бы мне хотелось взглянуть на мир смертных. Хотя бы на мгновение». Чем больше аментет думала о смене дня и ночи, чем больше представляла, как может выглядеть царство смертных, тем яснее ей становилось, что этим мечтам не суждено было сбыться. «Не глупи. Ты мертва. И не стать тебе живой». Такими невесёлыми мыслями она и скоротала путь до дома маа-херу Кейфла.
* * *
В этот раз принц открыл дверь после первого же стука, и аментет впервые увидела изнутри жилище, которое она ему создала. Пускай и тесноватая, но уютно обставленная комната очень подходила под образ своего хозяина. Простота и тайна одновременно.
– У тебя были просьбы, маа-херу Кейфл? – привычный вопрос, который аментет задавали всем оправданным душам, первым сорвался с губ.
Юноша внимательно пригляделся к лицу гостьи и, как ей показалось, облегчённо выдохнул.
– Прошу тебя, не говори… так. Мне начинает казаться, что всё твоё преображение было сном.
Девушка сама не поняла, почему слова маа-херу вызвали у неё улыбку.
– Хорошо.
– Спасибо, что пришла. У меня действительно есть две просьбы.
«И ведь не знаешь, чего ждать от твоих просьб, умерший принц…» – с беспокойством думала она.
– При жизни у меня была библиотека. Я вряд ли смогу описать всё, что там хранилось, но ты ведь и без описания смогла создать мне жилище.
Аментет облегчённо выдохнула. Такое простое желание было ей по силам.
– Конечно, маа-херу Кейфл.
Сила окружила девушку, а уже в следующее мгновение схлынула, как воды реки Хапи в дни засухи. В глубине комнаты появилась неприметная дверь из крепкого и искусно украшенного дерева.
С горящими от предвкушения глазами Кейфл прошёл в свою новую, точнее, старую библиотеку.
– Всё ли получилось, как ты хотел?
Принц не ответил.
Аментет видела, как взгляд Кейфла бегал по полкам с папирусами, словно он пытался что-то найти.
– Да-да, всё прекрасно…
Отстранённый тон маа-херу отчего-то кольнул сердце. Девушка хотела нахмуриться, но, вспомнив урок Мересанх, лишь вздёрнула подбородок, скрывая чувства за маской безразличия. «Раз я сама не знаю, что чувствую, то показывать эти эмоции даже Кейфлу не стану».
– Рада, что всё удалось. Теперь я тебя оставлю.
Она развернулась, чтобы уйти, но её остановило прикосновение мужской руки к запястью.
– Не спеши, маленькая аментет. У меня осталась ещё одна просьба.
Широко распахнутыми глазами девушка посмотрела на Кейфла, силясь прочесть новые незнакомые эмоции на его лице.
– Имя, – тихо сказал принц.
– Что? – беспокойно пропищала аментет.
– Я прошу тебя выбрать себе имя.
– Но я не знаю никаких имён, кроме тех, что принадлежат маа-херу на Полях да богам!
Кейфл обвёл взглядом библиотеку.
– Здесь собраны труды лучших писцов, жрецов, учёных и мыслителей. На этих папирусах написаны тысячи имён, – он мягко улыбнулся. – Я могу прочесть их тебе или ты попробуешь сделать это сама.
– Но разве имя
