Каменное сердце - Дмитрий Ласточкин
Контрактники с ужасом и ненавистью посмотрели на десятника, а потом один из них пошел вперёд, медленно, выверяя каждый свой шаг.
Тяньша внутренне порадовалась, что у неё есть прожорливый паучок, а потом включила Инь-зрение. Всё окружающее пространство резко изменилось! Всё было оплетено сотнями массивов, и большими, и малыми, но наполненными энергией под завязку. Все они были активированы ещё тогда, в войну сект, и до сих пор сохранились, подпитываясь от большого массива. Десяток шел прямо в гущу смертельной паутины, с каждой секундой опасность возрастала.
Следующим умер ученик Купели Крови, неосторожно шагнувший в сторону, чтоб обследовать чем-то заинтересовавший его камень. Он успел его поднять, буквально обнюхать и откинуть, когда из земли появилось щупальце, обвило практика так, что его кости затрещали, а потом стало заглатывать его огромной пастью. Десятник быстро отреагировал, скомандовал схватить неудачника за ноги и тянуть, рубя щупальце, но они смогли вырвать из пасти только ноги и задницу.
-Давайте лучше я пойду вперёд! Мне кажется, я лучше чувствую массивы. — подала голос Тяньша, когда все стояли злые и с негодованием смотрели на уползающее в землю щупальце.
-Ну, раз хочешь, то иди. — Безразлично пожал плечами десятник и махнул мужчине, что сейчас был первым. — А тебе повезло, девушка решила подставить свой зад вместо твоего!
Тяньша теперь шла впереди. Время от времени, когда массивы совсем перекрывали дорогу, она просила всех остановиться, а потом аккуратно замыкала цепи массивов, вызывая их взрыв. Они всё ближе подходили к руинам, а десятник смотрел на девушку с одобрением. Он не ценил жизни контрактников, но и быстрой смерти им не желал. Ценный ресурс, им надо распоряжаться с умом, а эта деревенская девка оказалась очень полезной.
-Хорошо, очень хорошо! — потёр руки десятник, когда они добрались до руин. — Так, ты, укажи, где можно ходить, а где — нет, и будем потрошить развалины.
-Ладна. — Тяньша кивнула, немного обидевшись на такое обращение к ней, и стала пояснять.
Вскоре десяток разбежался по остовам домов, аккуратно собирая всё, что могло быть хоть теоретически полезным. Тяньша с десятником пошла к самым крупным руинам, возможно, там было жилище самого сильного ученика.
-Давай, убирай отсюда массивы. — Су Лин махнул рукой, отойдя немного в сторону.
Тяньша осторожно вошла в остатки дверного проёма. Массивы тут и правда были, два. Один защищал само здание, второй блокировал угол пола, где явно был какой-то тайник. Сосредоточившись, девушка перерезала одну из энерголиний массива — и огненный факел ударил из дверного проёма, чуть-чуть не достав до десятника. Тот смахнул с лица превратившиеся в сажу брови и с неудовольствием посмотрел на Тяньшу, та лишь пожала плечами, мол, бывает и так.
Массивчик в углу оказался более вычурным. Он, скорее, маскировал и блокировал доступ к тайнику, а не наносил урон. Поэтому пришлось покопаться, выискивая ту линию, которая смогла превратить наполняющую его энергию в яркую вспышку света.
-Ух, молодец! Неплохая добыча! — бормотал десятник, выгребая нефритовые таблички с техниками, пилюли и Духовные камни из тайника.
-А моя половина? По контракту мне положено половина добычи! — возмутилась девушка.
-Потом! Вот выберемся — тогда мы всё посчитаем и отдадим! Там же не сказано, что тебе твою половину прямо на месте отдадут! Ты можешь воспользоваться половиной найденного, а можешь и не воспользоваться. Верно же? Хе-хе-хе!
Развалины они обследовали ещё трое суток. Десятник заставил Тяньшу методично вскрывать массивы в каждом доме, тщательно обыскивал и выгребал всё ценное в своё кольцо. Кое что перепадало членам Купели Крови, а вот контрактникам обещали отдать всё «потом». Те злились, но ничего не могли поделать — пока в их духовных сосудах стояла печать, их жизни были не в их руках.
На четвёртые сутки все развалины по одно сторону следа от меча были обследованы и ограблены. Десяток собрался в безопасном месте, решая, что делать дальше. Хоть добыча и была обильная, но не особо ценная. Так, для шага Духовного Ядра в основном, что для людей в десятке было не нужным. Поэтому надо было решить — искать следующее место или брать не качеством, а количеством, и потрошить другие развалины. Жадность всё же победила, и десяток стал перебираться на другую сторону разлома.
Они уже перебрались на другую сторону, когда к руинам с другой стороны подошли большая, в полсотни человек, группа культиваторов. И на многих из них были значки секты Затаившегося Демона! Две группы практиков застыли, смотря друг на друга, а потом один из «демонов» завопил:
-Это она! Эта та сука, которая убила наших учеников! Вон! За ней! Скорее! — бесновался, вопя и брызжа слюной Младший Старейшина Сумо Лю.
От практиков Затаившегося Демона сразу повеяло убийственным намерением, их глаза впились в девушку, и руки машинально стали вынимать из пространственных колец оружие. Несколько дальнобойных техник полетело в Тяньшу, но они разбились об защитные массивы.
-Да твою мать! — выругался десятник Су Лин и заорал Тяньше и «затаившесядемоновцам». — Ты — пошла вон! Эй, мы не с ней! Делайте с ней, что хотите, мы не будем вам мешать! Пошлите, парни, валим!
Десяток стал убегать с приличной скоростью по уже обезвреженной части развалин, оставив Тяньшу одну, а затаившесядемоновцы с воплями и проклятиями неслись к ней, разряжая охранные массивы ударами техник.
Глава 39. Между демоном и призраком.
Сумо Лю нёсся со всех ног за тварью, из-за которой ему пришлось страдать! Догнать её! Разорвать на куски! Но медленно, чтоб это продолжалось днями и неделями! А перед этим он её трахнет. И все, кто с ним, тоже. А может даже во время! А потом, как она умрёт, он выймет все её кости и сделает из них скелета-миньона. Хе-хе-хе, от одной мысли об этом его кровь закипала в предвкушении!
После того, как Младший Старейшина вернулся в секту, его тщательно допросили, исследовали с ним место смерти учеников, а потом наказали — запечатали его культивацию на неделю, выжгли у него на коже сотню клейм и со сломанными руками и ногами бросили в подземную камеру на неделю. Потом, конечно, как культивацию распечатали, он за пару дней залечил все увечья, но позор останется с ним на
