Полдень Грифона - Адель Кейн
Нерисса вновь поступила по-своему, отправившись в деревню Фенри и не сказав ему ни слова. Лорана сводила с ума мысль о том, что могло случиться с ней и Алирой в пути, но он понимал: именно своеволие, дерзость и смелость Нериссы сделали его добровольным заложником ее воли и желаний. Даже если б хотел, он не смог бы ее остановить, разве что посадил бы на цепь. Но они проходили это во время путешествия на Клык, пользы оказалось немного. Нерисса была упертой и непреклонной, глупо было игнорировать это, но еще глупее не уважать. Однако от осознания, что с ухода девушек прошло уже четыре дня, неприятно сосало под ложечкой. Согласно донесениям Хеши, Фенри оккупировали северяне. Оставалось только надеяться, что они не взяли их в плен.
– Я хочу выпить, – протянул Беван. Он повернулся к Лорану, пока не подошли другие Теневые стражи. – Присоединишься?
Больше всего Лоран хотел ответить «да», но ему нужен был трезвый взгляд для того, чтобы разгрести все проблемы. Устало усмехнувшись, он покачал головой.
– Нет, отдохните без меня. И, Беван… – строго начал он, – контролируй своих людей, они нужны мне здравомыслящими до тех пор, пока не закончится эта война.
Рафтмур ничего не ответил и повернулся к нему спиной. Он ушел вместе с людьми из своего гарнизона в сторону стоянки Теневых стражей на западной границе лагеря. Лоран проводил друга взглядом и, подозвав слуг с телегами для сбора трупов, покинул поле боя.
Он как в тумане добрел до палаты совета и провел там около двух часов за обсуждением последних новостей и донесений разведки, затем отправился в свой шатер, наспех принял ванну и сел составлять письма. Поручить их написание кому-то другому Лоран не хотел – и не доверил бы. Последнее послание он запечатал, когда до основания выгорела третья свеча, оставившая вокруг себя бугристые и непропорциональные формы воска, которые напоминали мышцы огров и горбатых троллей. Поставив печать на конверт, Лоран провел пальцами по чернильным буквам, глядя на то, как подсохшие очертания переливаются бликами в отблесках печного света.
Лоран писал королю небольшого королевства, на остров, откуда более сотни лет тому назад пришел Гринфордт Фенрирскьефтен, – на Айскрохилл. В прошлом послании крошечное северное королевство ответило ему добром и согласилось поддержать его войска своими людьми, но для доставки крох на Великий Гринфордт нужна была флотилия, которой у Лорана не было. Последние его корабли фрозы разбили в порту крупного и малого островов Гринфордт. Поэтому возникал вполне закономерный вопрос – как доставить подкрепление с северо-запада на юго-восток, минуя при этом Ледяное море и каньон между Одичалым берегом и Форт-Роттерфолом? Должного морского оснащения, чтобы переместить армию, у Айскрохилла не было, поэтому проблема долго оставалась нерешенной, и самое печальное в этой ситуации – решить ее не удалось до сих пор. Единственный выход – это пересылать суда Грозов на север, но пока они минуют все моря, война может закончиться и будет уже слишком поздно.
Отложив в сторону конверт, Лоран уперся локтями в столешницу и закрыл лицо ладонями, растирая опухшие из-за писанины веки. За стенами шатра царили шорохи и шумы. Стояла ночь, но лагерь не засыпал ни на мгновение. Вдруг на входе хлопнул брезент и сквозь узкую щель протиснулась косматая голова Хеши.
– Король, к тебе кое-кто прибыл.
Лоран поднялся из-за стола и уперся кулаками в столешницу. Сил стоять почти не осталось, руки дрожали, и из-за этого мотало все тело. Вопросительно выгнув бровь, Лоран кивнул Хеши.
– Прибыл кое-кто из лагеря северян.
– Вот как? – Лоран довольно улыбнулся уголком рта. – Пусть войдет.
Голова Хеши исчезла за грубыми тканями, и в следующий миг в шатер зашел невысокий человек, одетый в простые многослойные одежды, свойственные северянам. При виде Лорана гость поклонился, и его рыжая борода почти коснулась пола, звякнув вплетенными в косички монетками и бусинами. Следом за гостем в шатер вошли Хеши и Залия, чтобы засвидетельствовать разговор.
– Посланец. – Лоран с подозрением прищурил глаза.
Он внимательно осмотрел невысокого и подтянутого человека, который уступал в росте и ширине плеч любому берсерку. Как пить дать, это мог быть лазутчик или наемник.
Качнув головой, Лоран обошел стол и оперся на него бедром, скрестив руки. К нему на личную аудиенцию мог попасть только человек, пришедший с доказательством того, что он непосредственный представитель короля Йотунна, – брошью в виде герба королевства.
Мышцы лица одеревенели. Лоран вспомнил своего посыльного, его отрубленную голову, лежащую в ящике как старая капуста, и брошь в форме грифона, демонстративно расколотую на два куска. Это был грязный плевок в сторону Великого Гринфордта, и Лоран до сих пор не мог забыть ту выходку фрозов. Желание свернуть шею посыльному было невыносимым, но если человек Йотунна пришел подтвердить догадки Лорана, его убийство будет некстати. От постоянных раздумий, как поступить – по правилам или совести, – голова распухала быстрее утопленника.
«Накажи их…» – заманчиво пронеслось в мозгу.
Стиснув челюсти, Лоран прикрыл глаза и шумно вдохнул. Теперь он знал природу возникновения этого дикого, гипнотизирующего голоса у себя в голове, и от этого становилось дурно до тошноты. Стало понятно, почему многие действия и выводы были такими импульсивными и необдуманными, но было нечто более ужасное – нередко Лорану нравилось это: он убил Моргота, чувствуя потребность забрать его жизнь; взял контроль над ордой бестий, не просто прислушавшись к голосу беса, а действительно пожелав заиметь армию нечисти. Порой мысли беса так плотно переплетались с его собственными, что он не понимал, где его воля, а где – владыки Нижнего Миира. Пришлось хорошенько подумать и подавить в себе желание прирезать посыльного.
Лоран спокойно сложил руки за спиной и дежурным кивком принял приветствие гостя.
– Сгораю от любопытства, зачем тебя прислали ко мне в разгар ночи? – безэмоционально выдал он, глядя на то, как печной свет отражается желтыми бликами на рыжей бороде северянина.
– Мой король шлет ответ, – сдержанно ответил молодой человек, хотя глаза его горели недобрым светом, как будто ему приходилось контролировать себя, чтобы не сболтнуть лишнего.
Иногда Лоран видел такое выражение лица у Хеши.
– Я весь внимание.
Вместо слов северянин зарылся рукой в складки одежды и выудил оттуда брошь в форме медвежьего профиля. Даже с расстояния Лоран заметил, что в глаз фигурного зверя был вставлен не простой камень, а самоцвет, отражающий свет яркими вспышками, – алмаз. В памяти снова появился образ расколотой булавки в форме грифона, которая обнаружилась в ящике вместе с головой мертвеца. Лоран тяжело вздохнул, избавляясь от искушения затолкать брошь
