Юрий Никитин - Передышка в Барбусе
— Все мы жабы в том или другом. Только прикидываемся разными тварями. Вот мы даже людьми... Ты ешь, ешь! Тут всего много. У меня уже из ух полезло, а всё равно ем, раз уж задурно.
И всё равно день проходил бестолково. Весь в каких-то паутинных мелочах, разборе никчёмных жалоб, дважды приходилось выходить даже во двор, самолично указывать, кто прав, а кто не прав в извечном споре управляющих дворцом с властями собственно города.
Наступил вечер, Аспард продолжал дышать Мраку в затылок и едва не оттаптывал ему пятки. Даже когда Мрак закончил, как он объявил, с делами и отправился к свои покои, Аспард преданно шёл сбоку и на полшага сзади, закрывая своим телом и держа руку на рукояти меча.
Впереди из полутьмы выступила тёмная фигура, закутанная в плащ. Аспард вздрогнул, рука молниеносно выдернула меч.
Мрак сказал негромко:
— Тихо, тихо!.. Это свой.
Фигура не двигалась, руки скрещены смиренно на груди, но Аспард всем существом чувствовал дикую силу этого человека. Капюшон скрывал лицо незнакомца, но, когда свет упал на широкий подбородок с косым шрамом, Аспард тихонько вскрикнул:
— Геонтий?.. А он как здесь...
— Я позвал, — объяснил Мрак. — Аспард, давай дуй на выход, у тебя что-то охрана разболталась. Да и вообще, ты всё ещё не сообщил, кто бревно скинул мне на голову. У меня до сих пор шишка на темени.
Аспард отступил, глаза неверяще смотрели на Геонтия.
— Ваше Величество... Я не могу оставить вас с этим... этим! Он всё ещё того, может выкинуть всякое!
Мрак рыкнул:
— Ты что, думаешь, что я с ним не справлюсь?.. Это оскорбление, Аспард. Иди-иди. Мне нужно потолковать про одно дело. А если и ты будешь слышать, я не буду знать, кто из вас проболтался.
Аспард повесил голову, удалился. Мрак сделал жест, странник вошёл в его покои, огляделся с подозрением. Мрак благодушно махнул рукой.
— Скидывай эту хламиду. Вон на столе еда, вино... Жри в три горла, а я пока тебе скажу, что надо делать.
Геонтий всего лишь отбросил капюшон, сел, но к еде и вину не притронулся. Его серые глаза внимательно следили за тцаром.
— Чем вызвана такая таинственность, Ваше Величество? Мрак вскинул брови.
— А ты не знал?
— Нет, Ваше Величество.
— Ха, ты даёшь... Ты ж заговорщик, не знаешь? Замышляешь на мой трон! На мою власть, понял?.. Удавить меня мечтаешь. Или зарезать, это я не выяснил, тут мнения расходятся. Один так говорит, другой эдак, а третий вообще глаза возводит, мыслит, значитца. Или не решил. Так что ты везде прибываешь... или пребываешь тайно. Щас ты встретился со своими злоумышленниками, выработал план, разделили кому чем владеть, из-за чего не драться. Да ты ешь, ешь!..
Геонтий покачал головой.
— Что-то кусок в горло не лезет, Ваше Величество.
Мрак оглядел его с головы до ног.
— Да? А чё ж такой толстый?.. И вот ещё. Ты должен сюда перебросить не меньше чем тысяч пять хороших воинов.
Геонтий ответил с недоумением:
— Где я столько возьму?..
— Хорошо, — отступил Мрак. — Хотя бы три. Но — хороших. Которые не только на конях перед бабами. А вот ещё, чуть не забыл!.. Их надо в Барбус тайно. Одень богомольцами, паломниками, странниками, купцами... Да ты ешь, ешь!..
— Спасибо, Ваше Величество, — ответил Геонтий совсем ровным голосом. — Что-то уж совсем перехотелось... И что мы будем делать?
Мрак удивился:
— Трон захватывать, что ж ещё?.. Если кто и дознается, а такое скрыть будет трудно, слушки поползут, то всем все будет понятно... Я тебе расскажу, где разместить отряды... Да ты ешь, ешь!
— Спасибо, Ваше Величество, что-то горло уже давит. И что мои отряды будут там делать по вашему новому... стратегическому замыслу?
Мрак развёл руками, ахнул:
— Ну, ты даёшь... Что за память у тебя дырявая? А кто жаловался, что для флота нету гребцов?.. Я тебе даю десять тысяч крепких здоровых мужиков, которых либо в петлю, либо на цепь и к вёслам! А ты ещё и нос воротишь?
Геонтий смотрел ошалело. Потом краска вернулась в бледное лицо, трясущимися руками схватил кусок мяса, с жадностью отправил в рот, запил великанским глотком вина и попросил с набитым ртом:
— Подробнее бы, Ваше Величество, подробнее... Мне ж звёзды ничего на ушко не нашёптывают!
После разговора с Геонтием надо бы лечь да заснуть, вдруг что умное приснится, но Мрак не смог одолеть соблазн: перекинулся волком, побегал по просторам спальни, выскользнул в тайный ход, через полчаса вышел на ночную улицу под звёздное небо.
Город не спал. Он вообще никогда не спал, только под утро затихал чуть-чуть, но к этому времени вовсю работали булочники, скрипели вороты колодцев, по воздуху плыли запахи свежего хлеба, а слуги выплескивали ведра холодной воды на каменные плиты мостовой, смывали грязь и дорожную пыль.
Мрак двигался медленно, заглядывал в приглашающе раскрытые двери увеселительных заведений, вступал в разговор с запоздавшими гуляками — правитель должен знать, чем живёт город.
На перекрестке улиц красиво и умело швырял ножи в воздух и ловил, не глядя, бродячий жонглёр. Потом в воздухе замелькали булавы, тарелки, в конце выступления он жонглировал глиняными тарелками, сразу шестью штуками, настолько хрупкими, что щелчок ногтем мог бы их расколотить вдребезги. Жонглёр настолько легко и красиво ловил, подбрасывал и ловил, что ночные зрители уже не только хлопали, но орали и свистели от восторга, а в шапку на земле монеты полетели, как листья с дерева, сорванные сильным ветром.
Поймав последнюю тарелку, он сложил их стопкой, поклонился и сказал громко и хвастливо:
— Я, Нганасан Седьмой, сильнейший из жонглёров Троетцарствия!.. Никто не сможет сравниться со мной в моём искусстве!
Ему хлопали, орали, но из толпы кто-то крикнул ревниво:
— Подумаешь, Нганасан!.. А вот в Вантите, говорят, есть жонглёр и получше...
Жонглёр покраснел от гнева, надулся, как боевой петух, заорал яростно:
— Ложь!.. Всё — ложь! Вот все эти монеты пусть заберёт тот, кто сумеет повторить хотя бы половину того, что я сделал!
Мрак поморщился, это нечестно, здесь же нет жонглеров, сказал громко:
— Половину? Да я с закрытыми глазами сделаю то, что тебе не сделать с открытыми.
Жонглёр онемел от изумления. Рот его распахнулся, лицо налилось кровью, стало багровым, как свёкла. Зрители затихли, смотрели с интересом. Кто-то начал протискиваться поближе, ожидая не то состязание, не то драку.
Жонглёр с трудом выдавил из себя, задыхаясь от бешенства:
— Вот все эти деньги... твои! Если проделаешь хоть что-то с закрытыми глазами, чего я не могу сделать с открытыми!
Мрак обратился к собравшимся:
— Все слышали?
— Все! — закричали в толпе. — А ну-ка, покажи, что умеешь.
