Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2) - Мэтью Стовер
- Он вон там.
Когда все глаза обратились к лику Ада, раздался раскат грома, смывший иные звуки, и город попал во власть полночи, словно бог уничтожил солнце. Потрясенное молчание ослепших длилось лишь один вздох, и темнота была рассечена столпом молний, танцевавших, бившихся, рождающих грохот... с вторым громовым раскатом свет вернулся в город, и на указанном - еще дымящемся от молний - месте встал худощавый мужчина с солью в черных волосах и седеющей бородой, в тунике и брюках, и сапогах из грязной, выцветшей черной кожи. И в каждой его руке было по черному ножу.
- Простите, что задержался, - сказал он дружески-насмешливым тоном. - Пропустил что важное?
- Что... но... что... - забулькал Маркхем. - Ты не... вы не можете...
Орбек стоял и смотрел с сердитой гримасой.
- Отдадим Поборнику должное, - буркнула Ангвасса. - Он знает, как являться публике.
Он сделал шаг, набирая скорость, взвился и воздух, чтобы исполнить элегантный разворот и приземлиться с звучным "бумм" на помост Легендарных Лордов. - Привет, ребята. Не вставайте.
- Серьезно. Не надо, - добавил он тут же, когда двое вскочили, сжимая оружие. - Сегодня я не убил ни одного хорошего человека. Не будьте первыми.
Он сделал сальто на ринг, приземлившись почти в поклоне, опустив колено и голову, подумав мельком: почему всё удается гораздо лучше, когда на него смотрят все?
Возможно, Коллберг был прав, много лет назад. Возможно, ему нужна в жизни лишь сила звезды.
- Милорды, - начал он сурово и встал. Сотни ружей были наставлены в его сторону. Он воздел правую руку. - Леди Хлейлок!
Крик усилился так, словно исходил от всего мира; слова его отскакивали от лика Ада и катились по белым мостовым города.
- Кто Поборник? Кто Живой Кулак Хрила?
Она вышла вперед. - Вы, мой Лорд!
Он стоял, выжидая, когда начнут затихать вопли недоверия и гнева. - Каково мое имя?
- Люди зовут вас Кейном, мой Лорд!
Тишина упала булыжником, готовым раздавить весь город.
- Мое полное имя?
Ангвасса Хлейлок встала на колено.
Ропот толпы казался далеким землетрясением.
- Лорд Поборник, вы Кейн Черный Нож, кватчарр огриллонов Бодекена.
В грядущие годы будут говорить, что рев толпы свидетелей Провозглашения Кейна нарастал, пока не треснул надвое мир.
Это было лишь метафорой, конечно же - поэтическим преувеличением, призванным подчеркнуть значимость события - и позднее это стало обычным клише, и любой катаклизм назывался "новым Провозглашением Кейна". Постепенно образ стал прилагаться ко всему громкому, пусть не драматичному. Во время сильного шторма, к примеру, кто-то мог сказать: "Ну, у нас тут чертово Провозглашение"; а тот, кто желал подчеркнуть непреклонную решимость, мог заявить: "А Кейн пусть Провозглашает что хочет". В будущем еще более далеком эта фраза стала использоваться в презрительном смысле, саркастической гиперболой чего-то вполне тривиального.
Среди суеверных простолюдинов говорилось также, что Провозглашение Кейна разбило не мир, а небеса вверху и все пекла внизу, и что рев приветствий исходил не из смертных глоток, но означал страх и отчаяние всех живущих богов, демонов, ангелов и дэвов, впервые услышавших имя: Черный Нож.
В отличие от указанных выше пословиц, тут крылась не обычная метафора.
Он ждал, пока уляжется шум.
А затем обернулся, оглядывая толпы, не спеша, словно встречая каждый взор. Отбросил черные ножи, так, что они вонзились в Круг Правосудия и остались дрожать у ног. Затем распустил ворот туники и начал снимать, говоря: - Всякий муж и жена, самец и самка, любой желающий оспорить мои титулы, спуститесь и встаньте в очередь. Хочу посчитать, скольких мне придется убить.
Голый по пояс, являя всем паутину шрамов, он пошел туда, где стояли Маркхем и Орбек, и коленопреклоненная Ангвасса.
Ангвасса опустила голову. - Мой Лорд Поборник.
Он коснулся плеча. - Добрый вечер. Приятная встреча, леди Хлейлок. Встаньте.
Даже обычный голос загремел по всему Бранному Полю.
Орбек тихо прорычал: - Драная Кайрендал. Вообразите. Эльфийская шлюха продала меня.
- Никто никого не продает, собачина. Молчи и сиди.
- Не отдавай приказов мне. Никогда.
- Вот оно как?
- Сам знаешь.
- Ну, как хочешь. - Он огляделся. - Кто-то еще?
Никто не желал спрыгивать к нему.
- Давайте, здесь точно есть тупоголовый идиот с тухлыми мозгами, думающий, что поборет меня.
- Я могу побороть тебя, засранец, - зарычал Орбек.
- Точно. Но ты не тупоголовый идиот.
Лицо Маркхема потемнело и отвердело. Он вышел в центр ринга.
- Я Маркхем Тарканен из Пуртинова Брода, Благочестивый Лорд Ордена Хрила, - произнес он раздельно. - И я объявляю, что так называемый Кейн Черный Нож - не Поборник Хрила, никогда не был Поборником Хрила и никогда не станет Поборником Хрила. Если кто-то оспорит мое заявление, я докажу истину, уложив их тела наземь, здесь и сейчас.
- Вот о таком я и говорил. Спасибо, Маркхем. - Он усмехнулся. - Так и знал, сегодня придется убить рыцаря. Рад, что это ты.
- Я уже побеждал тебя.
- Из засады, Подлый Трус да-хрен-с-тобой. Подними на меня руку, и я раскурю твою бронированную задницу, как дешевую сигару. Здесь и сейчас. Поверь.
Благочестивый Лорд коснулся стальной рукой стальной пластины на груди. - Мне разоружиться?
- Никто не хочет видеть твою голизну.
- Отлично. - Маркхем надел шлем. - Выбирай оружие.
- У меня есть любое оружие, какое захочу. Выбирай сам.
Маркхем подошел к помосту Легендарных Лордов. Один из них передал ему моргенштерн. - Рад услужить.
- Эй, есть идея. Орбек, ты думаешь, что сможешь отодрать меня и стать Черным Ножом?
- И могу, сам знаешь. Дерьмец. Мелкий хуманс.
- А ты, Маркхем, думаешь отодрать меня и стать Поборником.
- Если так решит Хрил.
- Точно. А если я отдеру обоих? Зараз. Уже поздно, а у меня еще много дерьмовой работы.
Лицо Орбека тоже покраснело, глаза подозрительно скосились. - Что за трюки ты задумал, мелкий говнюк?
- Есть простой способ узнать.
Он вытянул из пола два ножа и бросил к ногам Орбека. - Что думаешь, а? Прямо как в сказке. Огриллон с черными ножами, рыцарь с утренней звездой в руке и я, лишь с парой яиц. Думаю, если убью вас обоих на ринге, все другие заткнутся.
Орбек поднял ножи, взвесил в руках. - Что у тебя за оружие?
- Уверен, руки сами что-нибудь найдут. На раз-два, если понадобится.
- Это
