Бастион – N - Кира Уайт
Кривовато улыбаюсь, неотрывно глядя в серо-зеленые глаза собеседника. Возможно, Рид осведомлен о моей деятельности не так хорошо, как я считала, раз задает подобные вопросы. Или это проверка? В любом случае, я не собираюсь рассказывать ему ничего из того, что он непременно использует против меня. Вместо ответа настойчиво повторяю:
– К чему тогда был весь этот фарс со свидетелем, Ксандер?
Он всем своим видом дает понять, что недоволен моей несговорчивостью. Но тем не менее отвечает:
– Хотел посмотреть на твою реакцию.
– Посмотрел? Понравилась?
Ксандер награждает меня своим фирменным убийственным взглядом.
– Прекрати паясничать. Я думал, у тебя достаточно ума, чтобы не пойти по стопам Джея, но ошибся. И куда тебя это привело?
Не сдержавшись, злобно фыркаю.
– Не смей говорить мне про Джея.
– Твой брат… – начинает он, но я перебиваю.
– Знаю я, что ты с ним сделал. Теперь то же ждет и меня?
Пару секунд Ксандер смотрит на меня так, будто собирается прожечь дыру в голове.
– Ты преступница, Хэтти, – нравоучительным тоном сообщает он, будто я и без него этого не знаю. – За нарушение сразу нескольких законов Континента ты уже сегодня можешь отправиться в тюрьму и никогда оттуда не выйдешь. Но я предлагаю тебе возможность понести более мягкое наказание.
Он на полном серьезе считает, что общественные работы – привлекательная версия моего будущего? Как бы не так.
– Насколько я знаю, офицер Рид, – произношу издевательским тоном, – ты никогда не предлагаешь преступникам сделки. Что изменилось?
Он секунд двадцать пристально смотрит мне в глаза и только после этого заговаривает:
– Между тобой и Органа я выберу рыбу покрупнее. Ты расскажешь мне, что произошло в том доме на самом деле, и дашь всю информацию по группировке Теда, а я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы тебя не отправили в пожизненную ссылку.
Несколько секунд размышляю, не желая так легко соглашаться на его условия.
– А если я сдам еще более крупную рыбу, чем Тед? У тебя хватит полномочий, чтобы отменить наказание?
Рид смеряет меня недоверчивым взглядом и повторяет с нажимом:
– Ты – преступница. И ты слишком долго избегала наказания за регулярное нарушение закона.
– Я бы хотела, чтобы впредь так и оставалось. – С показной небрежностью пожимаю плечами, хотя ничуть не верю в успех задуманного. – Повторяю, я могу сдать куда более крупную рыбу, чем Органа и вся его группировка.
В серо-зеленых глазах Рида мелькает интерес, но, когда он заговаривает, я слышу изрядную долю недоверия.
– Имя?
– Мне нужны гарантии…
– Не будет никаких гарантий, пока я не услышу имя, – жестко перебивает он, гневно сверкнув глазами.
С шумом выдыхаю. Ладно, будет тебе имя, мул упрямый.
Подаюсь вперед, практически укладываясь грудью на стол, и выжидательно пялюсь на Ксандера. Он закатывает глаза и с показной неохотой копирует мое действие.
– Дэрил Шеффилд, – сообщаю шепотом.
Рид резко выпрямляется и смотрит на меня как на идиотку. Черты его лица искажаются гневом.
– Думаешь, я поверю?..
На этот раз перебиваю уже я, проявляя завидную настойчивость:
– Именно он схватил меня, как и Теда. Ему зачем-то потребовались обсидиановые диски, и он собирался забрать все мои запасы. Проблема только в том, что никаких запасов у меня нет.
Ксандер качает головой и снисходительно улыбается.
– Ты бредишь. Зачем коменданту Алерта нарушать закон?
– Вот у него и спроси, – огрызаюсь я, начиная терять терпение. – Но если ты вспомнишь, в каком виде обнаружил в том подвале нас с Тедом, и пораскинешь мозгами, то поймешь, что с Органа что-то явно было не так. Он пролежал в отключке все время, пока Шеффилду не сообщили, что служба безопасности на подходе. Теда привели в чувство с помощью шокера за пару минут до вашего появления, и он был никакой.
Ксандер с таким вниманием всматривается в мое лицо, будто ищет там признаки сумасшествия, и я едва сдерживаю нервный смех, чтобы не подкреплять его подозрения.
– Ты же не думаешь, что я в это поверю? – наконец спрашивает он, и я разочарованно вздыхаю.
– Не верь, мне плевать. Просто проверь информацию. Ты ведь это можешь. Мы оба знаем, что дотошнее тебя в службе безопасности никого нет. И тебе наплевать, кто перед тобой, лучший друг или незнакомец. Если он нарушает закон, ты отправляешь его за решетку.
Ксандер взирает на меня молча, вероятно, обдумывая только что сказанное. У него нет ни единого основания, чтобы прислушиваться к моим словам. К словам преступницы. Наверняка ему не раз приходилось иметь дело с жалкими оправданиями нарушителей закона, которые всеми способами хотели избежать наказания. Но сейчас не тот случай, и мы оба это знаем. Уверена, в конце концов Ксандер выдаст именно ту реакцию, на которую я и рассчитывала, подбирая нужные слова. Но в этом не будет моей заслуги, все дело в том, какой он человек. Закон для него превыше всего.
Ксандер слегка подается вперед, собираясь что-то сказать, но настойчивый стук в дверь не дает ему этого сделать. Одновременно поворачиваем головы, когда в допросную заглядывает незнакомый мне сотрудник службы безопасности.
– Офицер Рид, прошу прощения, что прерываю, – слегка взволнованно говорит он. – Пришли результаты из лаборатории, вы должны на них взглянуть.
Ксандер тут же поднимается на ноги, грозно смотрит на меня и произносит предупреждающим тоном:
– Оставайся тут, продолжим чуть позже.
Не успеваю сказать ни слова, а он уже покидает помещение.
Медленно выдыхаю и пытаюсь расслабить напряженные плечи. Возможно, меня ждет гораздо более лучшая участь, чем я ожидала, когда несколько часов назад пришла в себя в камере. А может, и нет. Если Ксандер прислушается ко мне, он обязательно докопается до правды. Но что при этом получу я? На свободу рассчитывать не стоит. Я ведь не идиотка, чтобы надеяться на помилование. Как справедливо заметил Рид, я – преступница. А таким, как я, только две дороги. Но пока мне не светит ни одна из них, ведь, чтобы найти доказательства незаконной деятельности коменданта Алерта, даже Ксандеру потребуется немало времени, которого у меня нет. В чем я уверена наверняка, так это в том, что, пока будет длиться расследование, я просижу за решеткой. А без очередной порции противоядия я загнусь меньше, чем через неделю. Надо ли упоминать, что меня это не устраивает?
Ксандер возвращается минут через пятнадцать и ставит передо мной стаканчик с исходящим паром ароматным напитком. Вскидываю брови, удивленная столь широким жестом со стороны того, кто терпеть не может нарушителей
