Иван Белов - Ненависть
Утро третьего дня выдалось пасмурным, с ночи небо затянули лохматые тучи, припустил нудный, моросящий дождик. Рудольф в своей легкой одежонке вымок до нитки. Слава Богу стихия буйствовала не долго. Противная изморось иссякла, стало проглядывать теплое, весеннее солнышко. Группа прошла краем огромного болота с проглядывающими окнами чистой воды и тянущимися вверх остовами погибших деревьев. Под ногами противно зачавкало.
Стрелок взял левее и повел группу по едва заметной, звериной тропе петляющей сквозь густой, захламленный валежником, малинник. Дальше шли по темному, еловому бору. Заложили крюк и снова вышли к болоту и началу малинника. Ну точно, — Рудольф узнал высохшее, раздвоенное у верхушки дерево и замшелый, полугнилой ствол, через который перелезали минут тридцать назад. Заблудились?
Терры залегли в буреломе. Тихон коротко мыкнул, указал рядом с собой и приложил палец к губам.
Рудольф прижался к земле. Немой повторил жест, призывая помалкивать, сделал страшные глаза и коснулся навершия большого, охотничьего ножа закрепленного на груди. И ведь зарежет, к гадалке не ходи. Терры расположились в линию, наблюдая за подходами к болоту. Проверяют не идет ли кто то по следу, — догадался Руди. — Хитро придумано, заложили петлю и ждут у тропы. Возможный преследователь сам угодит в ловушку. Всю дорогу так, идут осторожно, постоянно настороже. Как звери, в постоянном страхе и недоверии. Потому и злые такие.
Лежали около часа, Руди чуть не заснул, угревшись на солнышке. Зато одежда просохла. Затекла правая нога, но попытка пошевелится была прервана едва слышным урчанием Тихона. Черт с ней, с ногой, можно и без нее обойтись. Осталось лежать и смотреть как отряд больших, красных муравьев деловито обследует местность, собирает прошлогодние зернышки и уничтожает прочих насекомышей оказавшихся в чужих угодьях. Одному мурашу, хромому бедняге без передней лапки дал даже имя — Олли, в честь рыжего товарища из автомастерской. Олли суетливо носился за партнерами, пытался помочь, тыкался усиками и тер морду, всячески создавая видимость работы и пытаясь быть хоть немного полезным. Потом вскарабкался на сухую травину, видимо оглядывая окрестности, неудержался и свалился вниз. Рудольф немного испугался, но муравей тут же вскочил и умчался к своим с докладом. Вся компания направилась в сторону трухлявого, изрытого сотнями ходов пня. Пока Олли, удачи!
Стрелок удовлетворенно кивнул и коротким жестом указал в сторону угрюмо чернеющего за спиной бора. По следу чисто, можно продолжить движение. Терры спустились в заросшую травой ложбину с бегущим по дну ручейком и метров через триста вышли к непроходимому бурелому, тянущемуся на сколько хватало глаз. Бандиты чему-то обрадовались, заулыбались, Тихон заурчал огромным, страшным котом.
Что за радость такая противоестественная? Руди с ужасом посмотрел на хаос из поваленных друг на друга деревьев, густо поросших мхом и лишайником. Сухой валежник ощетинился тысячами острых сучков. Лезть туда просто самоубийство. Тут как в джунглях дорогу мачете не прорубить, надо взрывать. И тут же облегченно вздохнул, группа взяла в сторону и двинулась вдоль лесного завала. Стрелок замер, сложил руки у рта и издал отрывистый, пронзительный крик, один долгий, два быстрых, коротких. Так охотники подманивают добычу. Проголодался бедненький? — пришла в голову неуместная мысль. В ответ, из глубины леса, прозвучал ответный птичий крик, короткий, долгий, короткий. Впереди кто то есть, и определенно люди. Хотя дьявол их знает, может они и с животными говорят, слухи разные ходят.
И точно, не прошли они и ста метров, как впереди, словно из ниоткуда, выросли два силуэта с оружием на перевес. Грамотно притаились, с двух шагов не заметишь. Оба в старом, застиранном немецком камуфляже, на головах бесформенные сетчатые чехлы с нашитой мешковиной, делающие их похожими на грибы.
Бандиты чинно обнялись, похлопывая друг дружку по спинам и едва слышно переговариваясь по своему. Группа двинулась дальше, Руди успел заметить натянутую маскировочную сеть и узкий, темный лаз ведущий под кучу валежника. Наблюдательный пост. А откуда в лесу наблюдательный пост? Ответ на поверхности, рядом самая настоящая террористическая база. Вот, видимо, и конец путешествия. Сердце тоскливо сжалось. Скоро узнаешь зачем тебя ведут как бычка на бойню. Почему нельзя оттянуть этот неприятный момент? Век бы ходил себе по тайге, любуясь на наглых белок и медвежье говно.
Едва заметная тропа повела сквозь бурелом и скоро вышла на настоящую лесную дорогу с наезженной колеей. Следы явно не от машин. Телеги? Воображение снова живо нарисовало сырые, грязные землянки, пещеры, вонючие, страшно дымящие костры, хижины из шкур животных увенчаные человеческими черепами. А вокруг злобные, полуголые варвары, только и думающие как сожрать твою печень.
Дорога заложила крутую петлю среди нагромождения огромных, полусгнивших стволов. Хитро придумано, вход на базу отлично замаскирован и охраняется, пройти можно только по одной дороге, которая простреливается насквозь. Внезапно бандитов не взять, или нарвешься на пост или сунешься в бурелом, наведешь шума и переломаешь ноги.
Завал кончился, сменившись чистой, пронизанной светом березовой рощей. Ни валежин, ни пней, ни сухостоя. Похоже на парк. От дороги побежали тоненькие, затейливо завитые тропки. По таким пойдешь и голова закружится. Где-то совсем рядом протяжно и тоскливо замычала корова. Ей вторили другие, по лесу понеслась короткая перекличка. Рудольф обескураженно закрутил головой. Откуда посреди леса коровы?
Первый дом он увидел совершенно внезапно. Рубленный из потемневших бревен, с небольшими окошками, тяжелыми ставнями, резными наличниками, высоким крыльцом и аккуратным полисадничком. На кольях, вместо черепов, глинянные горшки. Просто дом посреди леса, ничего необычного. Сзади огорожен большой кусок земли, изгородь уходила в заросли, внутри гуляла скотина: пара коров, козы, множество кур. Перед дверью встала незамеченная прежде собака, мохнатая, с острой, умной мордой и чуткими ушами торчком. Лаять не стала, только настороженно смотрела, наклоня лобастую голову в бок. Дескать попробуй, подойди.
На окошках белые занавески, цветы в горшках. Особенно впечатлила крыша, высокая, двускатная, крытая дерном. На коньке успела вырасти маленькая березка. Даже кирпичная труба выкрашена зеленым. Отличная маскировка надо признать, с воздуха ничего не поймешь, лес и лес. Печи скорее всего тоже по хитрому сложены, что бы без дыма…
Дома стали встречаться чаще и чаще, похожие друг на друга как две капли воды. По телику пару раз показывали фильмы о жизни унтерменшей, но там были стандартные деревеньки: улица, по краям избы, грязные дороги, валяющиеся свиньи, вечно голодные дети. Здесь все иначе. Дома хаотично разбросаны в лесу и соединиены изогнутыми тропами. Если специально не приглядываться и не увидишь.
