Анна Московкина - Исток

Было еще кое-что. И девушка прекрасно понимала — этого ей сделать не удастся, а значит, провалится все.

13

Солнце слепило глаза. Майорин прищурился привыкая. Руки без рукавиц мгновенно покраснели. Колдун стоял в тени елей. Он ждал.

Солнце слепило глаза, но прикрыться заклинанием было опасно. Заметят. Он заслонился рукой. На дороге, ведущей к замку, показалась маленькая худенькая фигурка.

Колдун усмехнулся и убрал руку от лица. Тут не до удобства, руки должны быть свободны.

Фигурка быстро приближалась к серым стенам без кладки.

— Дяденька, а покушать не найдется? Дяденька! Я шел, шел, смотрю — замок! Думаю, вот тут добрые люди живут, ще-е-е-дрые, — затянул паренек, стаскивая со светлых встрепанных волосенок грязную шапку. На фоне свежевыпавшего чистого снега мальчонка казался особенно замухрыжным и грязным. — А, дяденька?

— Ладно, заходи, — сдался стражник, больно жалкий вид был у паренька. — Тебе годков сколько?

— Тринадцать зим мне, дяденька. Мамка зимой померла, вот я к тетке в Вирицу и подался, да токмо тетка меня вытурила. Иду теперь домой, да денежки кончились… Я работать с радостью, дяденька. — Голубые глаза мальчонки просияли. — Я мамке завсегда помогал.

Стражник почесал лысеющую макушку, посмотрел на пацаненка и отечески направил того подзатыльником ко входу на кухню. Выглянувшая стряпуха недовольно проворчала, кабы этот отрок не своровал чего, но, утонув в омуте кристально чистых глаз, умилилась и отправилась отмывать грязный нос от следов долгого пути.

Увидев, как фигурка скрылась за воротами, колдун нахмурился и пошел по собственным следам. Он устал.

Ох, как бесовски он устал.

Он отвязал Потеху, почти перегрызшую ветку, за которую он зацепил поводья, и пустил лошадь рысью, путая следы.

Жарка наконец нормально поела. Еда была горячая, приготовленная с любовью, и сильно отличалась от черствого хлеба с вяленым мясом. Слупила полукровка столько, будто и вправду месяц голодала. Перед торжественным входом внутрь они с колдуном тщательно обошли сооружение по периметру, убив на это важное дело часа три.

Главное здание, как выяснилось, было небольшим, но огораживающая его каменная стена со странным отсутствием кладки занимала приличную территорию. Зарисовав себе на снегу примерный план объекта, убийца вдохновенно нафантазировала содержимое и сейчас мысленно вносила коррективы. Стена действительно оказалась очень толстая, к ней липли пристройки, которых снаружи, естественно, было не видно. Вход в сам замок оказался похож на длинную пасть с раскрытыми клыками. Жарка задрала голову. Так она и думала, тонущий во тьме потолок был изрезан дырами бойниц, а щели в стенах коридора говорили о том, как легко он превращается во множество маленьких клеток. Стряпуха, квохтавшая над Жаркой, рвалась искупать «бедного сиротинушку», «сиротинушка» отчаянно сопротивлялся, так как при ближайшем рассмотрении оказался вполне зрелой барышней, может, чуток худосочной.

Девушка доела и, блаженно откинувшись на стул, жалобным голосом попросилась спать.

— Всю ночь шел, тетенька, ночевать в лесу страшненько, я шел-шел…

Стряпуха, чуть ли не рыдая от умиления, постелила сиротинушке в кладовке, забитой всяким хламом. Стоило сердобольной тетке завернуть за угол коридора, как сиротинушка выскользнул из отведенного ему помещения и отправился изучать замок в реальности.

Внутри он был вполне обычным: стены каменные — привычной кладки, обстановка богатая. Мягкие ковры глушили шаги. Висели зеркала, и девушка, проходя мимо них, сама себя сперва не узнала. Постаралась она на славу: короткие волосы распадались на желтые сосульки, сверху возлежала шапка, тщательно вывалянная в грязи. Босые ноги «по случаю холодов» обмотаны тряпками (а такая хорошая была нижняя рубашка!). Шерстяная верхница выпущена из мужских штанов, явно чужих, и суконная куртка Хорхе. Славная бродяжка.

Жарка, привычно укрываясь тенями, бесшумно шествовала по коридорам. Замок делился на два крыла, объединенных центральной частью. То тут, то там виднелись подготовленные, но не взведенные ловушки. Полукровка достала из мешочка на шее кусок пергамента и карандаш, быстренько зарисовала увиденное, обозначив также и самые подозрительные места. И продолжила осмотр. Башенок было пять, четыре оказались смотровыми и примыкали к стенам, с главным зданием никак не сообщаясь, но пятая — самая высокая, несимметрично вылезала из левого крыла. Она нарушала всю композицию замка, будто была построена по нужде, вопреки задумке строителя.

Левое крыло разительно отличалось от центральной части. На окнах парчовые занавеси, ковер узорчатый, стены обиты деревянными панелями. Жарка поплутала по левому крылу и, расслабившись от запустения, чуть не столкнулась со стражниками, еле успев в последний момент вжаться в стену.

Как ни странно, лат на стражниках не было, но оба они были при оружии. Они шли молча. Между ними шла Айрин.

— Не нравится мне все это, — сообщил Редрин Филин придворному архимагу.

Вместо ответа Орник Мадера провел рукой по седеющей бородке. Государь продолжил:

— То, что вы затеяли, грозит войной, сударь архимаг.

— Милостивый государь! Боги с вами! Мы ли?

— А кто? Вы, Владычица Ильма и мой брат. Айст строчит мне послание за посланием, и все как одно вопят вопросом: что происходит?! Мой брат требует незамедлительно возвести его если не в короли, то хотя бы в консулы или князья. Владычица устроила охоту на химер, в существовании которых я, надо признать, еще сомневаюсь. А вы всему этому потакаете и склоняете меня к пособничеству, уговаривая быть лояльным. Тогда резонно задать вопрос: а вы, Орник, готовы к войне с Цитаделью? Есть ли в Инессе сила, способная противостоять магам Цитадели? Или опять рубите сук не по себе?

— Ваша милость, Редрин, позвольте…

— Не позволю! — рявкнул Филин. — Замолчи, дай договорить! Дворяне хотят больше земель и квот на содержание, в Сауринии бардак, в Грионе бардак! В Луаре только и ждут, когда мы увязнем в междоусобице… А ты мне толкуешь об оппозиции, которая вроде как существует, но ни одного доказательства, кроме вашей мышиной возни, я так и не видел!

— Хотите голову химеры? — спросил Мадера.

— Не хочу. Не надо тыкать меня носом в труп мальчишки, который притащил мой брат. Твои соглядатаи вернулись? Что они говорят?

— В том-то и дело… Ваша милость…

— Мадера, прекрати лебезить и лизать мне зад, а то меня так и тянет проверить, не сел ли я в медовую лужу!