Анна Московкина - Исток

Под скамьей, придвинутой к стене, закопошился серый комок. Фарт взмахнул рукой. Брызнула кровь, раздавленный крысеныш издал последний писк.

— А вы говорили, имунны…

— Я его раздавил, если его прихлопнуть камнем, он тоже его раздавит! Всех, всех перебить! Ясно?!

— Да, господин.

Агний Фарт стрелой вылетел из зала. Слуга медленно пошел вдоль стен, задувая свечи в канделябрах. Укоризненно смотрели портреты с одной стены и печально таращился юноша с гобелена, на котором крысы съели «Южную Цитадель Магии». Слуга равнодушно пожал плечами, туша язычки пламени возле объеденного произведения ткацкого искусства. Потом наклонился к гобелену, понюхал. И удивленно округлил глаза. Пахло горячим воском, дымом, крысиным пометом и салом. Совсем чуть-чуть. Слуга подогнул ткань.

Так и было. Сальный, лоснящийся след пролегал ровно по границе Инессы, именованной на полотне «Южной Цитаделью Магии».

Никаких доказательств не было, но он знал совершенно точно, кто это сделал.

Лохматая лошадка уралакской породы переступила тяжелыми копытцами по заснеженной обочине, на ней дремал согбенный годами старичок с козлиной бородкой, торчащей из-под надвинутого на нос капюшона.

— Зятлик! Старый хрыч!

— Кто старый хрыч? — пробудился старичок. — Я старый хрыч? Да ты на себя посмотри, морда давно плесенью подернулась! А челюсть наверняка в Инессе справил, знаю я там одного цирюльника, которым этим балуется!

— Сам, поди, и заказывал! — нисколько не обидевшись, хохотнул собеседник.

Он стащил суконную шапочку с лысой головы и шутливо помахал ею, раскланиваясь. Два черноволосых молодых мужчины позади переглянулись.

— Я? Да я младше тебя на добрых семьдесят лет!

— Поганое здоровье у нынешней молодежи, говорил я Ильме, надо лечебницы поднимать, денег не жалеть. Но девчонка еще, куда ей про здоровье думать. А горный воздух лечит, ничем не хуже вашей хваленой силы.

Лысый легко спешился, поправил сбившуюся бороду, заправленную за пояс для удобства.

Зятлик тоже слез с мохнатого конька, оказавшись по плечо приятелю.

— Ну, здравствуй, Зятлик, старый пердун. Дожили мы до новой встречи, смотри-ка, не развалились.

— Эх, Фотий, дожили! И цены бы тебе не было, если бы ты не болтал, как мальчишка. Намолчался в своих горах?

— Куда! Видишь двух молодцов?

— Вижу, не ослеп пока.

— Ученики. Пока не наорешь — не поймут! Стар я уже молодняк гонять. Годы, Зятлик, годы…

— Поехали, покормлю вас и двинемся. Времени мало.

— Баню бы, Зятлик…

— Будет тебе баня. Будет. Но потом. Однажды…

Заяц убегал.

Заяц был жирненький, белый, но драпал быстро, спасая недавно полинявшую шкурку.

Тень перескочила прикрытый снегом бурелом, метнулась в сугроб, азартно виляя волчьим хвостом. В лунном свете блеснули длинные острые клыки. Зайчишка затрясся и припустил еще быстрее. Стук маленького сердца сливался в монотонное гудение, волк это слышал.

Волк прыгнул. Распласталось поджарое, иссушенное годами лесной жизни тело.

Тяжелая лапа сбила зайчишку, острые зубы умело перекусили шею, выпуская кровь.

Снег под зайчиком потемнел. Волк сидел, не двигаясь, перестав дышать.

Молодой мужчина подошел к волку и покровительственно потрепал серого по голове. Волк преданно посмотрел в светящиеся в темноте желтые глаза человека.

— Молодец. Теперь беги. Поймай себе еще одного, — сказал человек, убирая руку.

Зверь послушно сорвался с места.

Желтоглазый стянул шапку и утер пот, бегущий по лицу. Набрал в пригоршню жесткого подтаявшего днем, а теперь застывшего коркой снега, окунул в ладони лицо. Правый глаз мужчины сильно косил.

Человек подцепил зайчика за уши и зашагал к маленькому, притаившемуся среди елей, костерку. Ночевать на полянах Лавт Борец не рисковал.

— Лови ее!

— Царапучая зараза!

— Заходи справа и на меня ее гони, на меня!

— А это точно она?

— Да она, она! Говорила же бабка: трехцветная, один глаз зеленый, другой коричневый!

— Похожа! — Один побежал за кошкой, второй, расставив руки, шел с противоположной стороны. Кошка резко свернула и взвилась на стог сена, за ней, не успевая притормозить, впечатался ловец. Зверюга победно мяукнула и одним прыжком перелетела на столб, поддерживающий крышу, вскарабкалась на потолочную балку.

К счастью мужиков, в амбаре, кроме сена, ничего не было. Иначе простыми царапинами ущерб бы не ограничился, разросшись до разбитых голов и сломанных конечностей.

— Чертова тварь!

— Может, ее на молочко подманить?

— Где ты молочко возьмешь, уж за полночь.

— Там коровник рядом, подоить…

— Да они уж все подоены, и мне ловли кошки по горло хватает, еще и за коровами бегать.

Жарка, сидевшая на потолочной балке под крышей амбара, лениво свесила руку.

«Как бы не заснуть?» — думала девушка.

Кошколовы уже битый час гоняли жертву по амбару. Сначала эльфийка делала ставки: кошка против мужиков. Теперь, позевывая, дожидалась конца представления. Рука покачивалась.

Время шло, кошколовы устали и устроились отдохнуть, развалившись на сене. Кошка заметила ритмично качающуюся конечность и пристально за ней наблюдала, настороженно дергая ушами. Достать до руки крысодавка при всем желании не могла, но сторожить не перестала, тем более со стога доносился раскатистый храп. Наконец зверюга взвилась и в одном длинном прыжке чуть не коснулась лапой ладони, и то только потому, что она была вовремя отдернута. Кошка зацепилась за другой столб когтями, повисла.

— Ох ты! — прошептала девушка. — Теперь понимаю, отчего крысы тебя боятся.

Кошка спрыгнула на пол, мягко приземлилась, снова превратившись в маленького зверька. Казалось, что она сама-то чуть больше крысы. И только глаза сверкали охотничьим азартом. Жарка опять свесила руку, дразня охотницу. В этот раз острые коготки успели оцарапать бледную кожу полукровки. Жарка чертыхнулась, поминая бесов, и руку убрала. Кошка побродила по запертому амбару, попыталась просочиться в крысиный лаз, но не пролезла.

— Смотри, сидит! — очнулся один из охотников и толкнул напарника локтем.

По разговорам Жарка уже поняла, что зовут его Пирт. Мужчина кувырком кинулся к кошке, та с мявом отскочила, цапнув мимоходом ловителя за щиколотку. Второй накинул на зверушку мешок и затянул горловину. Мешок задергался, пронзительно визжа и шипя. Жарка встала на балке, приготовившись следовать за кошколовами дальше.

Они вышли из амбара и направились уже знакомой убийце дорогой, девушка скользила тенью за мужчинами, легко прячась между деревьями. Пару раз они оборачивались, но видели только лес. Ближе к утру охотники и их преследовательница вышли к небольшому замку, почти особняку, если бы не пять башенок и внушительная стена вокруг. На карте его не было…