Роберт Говард - КОНАН: Рожденный битве

Едва они успели спрятаться, как во двор вошли чернокожие люди. У нижней ступеньки лестницы грянул металлический звон, Конан напрягся всем телом и схватился за рукоять меча. Но великаны прошли через юго-западную арку. Послышались глухие удары и стоны — ловцы побросали свою добычу на траву. Санча истерически захихикала, и Конан поспешил зажал ей ладонью рот, прежде чем эти звуки насторожили бы черных тварей.

Спустя некоторое время они услышали топот многих ног по травянистой земле. Когда наступила тишина, Конан привстал и глянул за парапет. Двор опустел, черные люди перебрались в соседний, к колодцу, и теперь сидели на корточках. Очевидно, пятна крови на траве и нефритовом бортике бассейна остались ими незамеченными. Вероятно, пролитая кровь здесь была совершенно в порядке вещей. Не заглядывали эти твари и в колодец. Они увлеклись беседой, в которой движения конечностей и мимика лиц с успехом заменяли речь. Музыкант снова заиграл на золотой флейте, а сородичи обратились в слух, застыв, будто статуи из черного дерева.

Конан взял Санчу за руку и бесшумно двинулся вниз по лестнице, пригибаясь, чтобы над стеной не было видно его голову. Девушка упиралась, в страхе глядя на арку, ведущую во двор с колодцем. Отсюда через арку не было видно ни колодца, ни зловещей компании рядом с ним. У подножия лестницы лежала груда трофейных мечей. Конан и Санча поняли, что это был за звон — великан бросил наземь охапку пиратского оружия.

Конан увлек девушку к юго-западной арке. Они бесшумно пересекли двор и через очередную арку попали в очередной двор. Там в беспорядке — кого где бросили — валялись моряки, в их ушах поблескивали серьги, из приоткрытых ртов текла слюна. То один, то другой ворочался и беспокойно стонал. Конан склонился над ними, а Санча рядом опустилась на колени, наклонилась вперед, опираясь на руки, и испуганно сказала:

— Какой странный запах… Сладкий, почти приторный. Это от них так пахнет?

— На берегу они наелись фруктов,— пояснил Конан. — Я помню, как они пахли. Наверное, их действие сродни черному лотосу — наводит на человека сон. Ха! Клянусь Кромом, они уже просыпаются! Проклятье, у них отобрали оружие. И эти черные демоны вряд ли будут мешкать — вот-вот они явятся сюда и потащат парней к своему адскому колодцу. Не проснувшись толком да без оружия много ли навоюешь?

Он с такой силой сдавил оливковое запястье, что Санча ойкнула от боли.

— Я знаю, как мы поступим! Я отвлеку этих черномазых негодяев, заведу их в другую часть замка и постараюсь там задержать. Ну а ты пока растолкай наших сонь и принеси им оружие. Это наш единственный шанс выбраться отсюда живыми, поняла, крошка? Справишься?

— Я… даже не знаю! — Она снова дрожала как заяц; похоже, от страха девушка плохо соображала.

Киммериец выругался, схватил ее за длинные пряди волос и тряс, пока перед ее глазами не закачались стены.

— Должна справиться! — прорычал он.— Должна! Другой возможности спастись у нас не будет!

— Я попробую,— пролепетала она.

Конан наградил ее одобрительным ворчанием и ободряющим шлепком, который едва не свалил ее с ног. В следующий миг киммериец скользнул прочь и спрятался за аркой, ведущей во двор с колодцем. Оттуда он следил за чернокожими извергами. Они по-прежнему сидели возле нефритового бортика, но их жесты уже сквозили злобным нетерпением. Со двора, где лежали пленные пираты, доносились стоны, все громче и громче. А вот послышались и нечленораздельные проклятия. Дыша сквозь стиснутые зубы, Конан напряг мышцы, подобрался, как пантера перед прыжком…

Любитель помузицировать встал на нош, отнял от губ флейту, а в следующую секунду Конан одним грандиозным прыжком оказался посреди опешивших от неожиданности черных тварей. Тигр на охоте прыгает, чтобы убивать; точно так же и Конан прыгнул, чтобы разить мечом. Трижды блеснул его клинок, прежде чем кто-либо из черных людей успел поднять руку в свою защиту. Затем Конан метнулся в сторону и стремительно пересек двор. На траве позади него трое лежали с разрубленными черепами.

Его яростный натиск застал великанов врасплох, но те, кого не коснулся меч, быстро оправились от замешательства. Когда Конан достиг западной арки, твари устремились в погоню. Длинные ноги несли их с невероятной быстротой, и хотя Конан думал, что способен оторваться, вовсе не такая стояла перед ним задача. Нет, он хотел отвлечь их от Санчи и зингарцев, чтобы девушка успела их разбудить и вооружить.

Варвар миновал западную арку… и в сердцах помянул Крома. Этот двор был не таким, как предыдущие,— не круглый, а восьмиугольный. И арка, через которую вбежал Конан, оказалась единственной.

Он повернулся и увидел, что все черные гиганты вбежали за ним во двор. Несколько тварей осталось у выхода, другие растянулись в цепь и пошли в атаку. Он медленно попятился к северной стене, пытаясь никого не упустить из виду. Вражеская цепь изогнулась в полукольцо, черные великаны явно затеяли окружить его. Конан по-прежнему отступал, но с каждым шагом все медленнее, следя за тем, как расширяются промежутки между атакующими. Они опасались, что он решит проскочить в обход фланга, и все больше растягивали цепь.

Конан ждал со спокойствием и настороженностью волка. Когда же он нанес удар, это напоминало вспышку молнии и всех застигло врасплох. Киммериец атаковал самую середку полукольца. Преграждавший ему дорогу великан, разрубленный от плеча до середины груди, растянулся на земле. Черные люди справа и слева не успели ничего предпринять — барахский пират перескочил через труп и оказался снаружи «клещей».

Сторожившая выход группа была готова встретить дерзкого человека, но Конан обманул и ее, не став нападать. Он обернулся и взглянул на преследователей, не показывая никаких чувств и уж тем более не показывая страха.

Они сообразили: неплотная цепь ему не преграда, глупо распылять силы, имея дело с таким расчетливым и сильным противником. Эти существа обладали способностью учиться на своих ошибках, особенно если за ошибки приходилось платить такую высокую цену. Снова образовав прямой ряд, они плечом к плечу без спешки двинулись на Конана.

Варвар догадывался — лобовое столкновение с этим скопищем вооруженных когтями мышц не сулит ему ничего хорошего. Как только он окажется среди черных тварей и они смогут дотянуться до него, его попросту задавят массой, и не спасет даже первобытная ярость.

Конан посмотрел вверх, на стену, и заметил над одним из восьми углов какой-то выступ. Для чего он служил архитекторам замка, можно было лишь догадываться, а вот для чего он послужит ему, Конан понял сразу и попятился в ту сторону. Великаны iфибавили шагу, им, очевидно, казалось, что они теснят своего противника в угол. Вне всяких сомнений, они сочли Конана существом низшего порядка, обладателем разума, который в подметки не годится их собственному. Они будут не первыми, кто обожжется на недооценке врага.