Сергей Осипов - Луна над Лионеей

– Согласно спискам пассажиров, на борту присутствовали: Андерсон Денис, Андерсон Томас и Крамер Берта… – Фишер оглядел присутствующих, немного удивился выражениям лиц и счел нужным добавить: – Берта Крамер – это одна из двух служанок, которые…

– Ты хочешь сказать, что мой сын погиб?!

– Выражаю искренние соболезнования, ваше величество, – сказал Фищер и склонил голову. В таком положении он простоял секунд пять, а затем продолжил: – Таким образом, требования вампиров не могут быть удовлетворены по объективным обстоятельствам, итоги поединка теряют всякое значение, и конфликт с расой детей ночи можно считать исчерпанным.

Фишер закрыл папку и снова огляделся; на лице его возникло удивленно-обиженное выражение. Он явно ждал какой-то иной реакции, не мертвой тишины и не отведенных глаз. Пальцы королевского секретаря зависли над клавиатурой, но печатать было нечего, все молчали, а секретарь не знал, как можно зафиксировать в электронной летописи Утерова правления тот многорукий ледяной ужас, что схватил за глотку каждого из четверых. Поэтому секретарь не шевелился, душил в себе кашель и изо всех сил старался стать тенью на стене.

Но тут другая тень подала свой скрежещущий голос:

– Это значит, проблема решена, мистер Фишер?

– Да, конечно, – поспешно выпалил рыцарь-администратор и повернулся к королеве-матери, едва ли не улыбаясь от радости, что обнаружил родственную душу в этом жестком мире.

Только Настя моментально развернула его назад:

– Сколько их было?

– Было кого?

– Людей на самолете.

– Не знаю… Не знаю, но могу посмотреть, – он зашелестел бумагами, но тут Настя задала следующий вопрос, и Фишер вздрогнул, как от удара.

– Скольких человек мы с вами убили, мистер Фишер?

– Что?

– Сколько?

– Принцесса… – Фишер пытался сыграть голосом возмущение и упрек, но у него всегда были проблемы с обычными человеческими эмоциями, и в его голосе прорезалось не возмущение, а злость.

– Ваше величество, – Настя повернулась к Утеру. – Ваш сын жив и здоров. То есть я не могу гарантировать, что он стопроцентно здоров, но я уверена, что он жив, потому что его не было на этом самолете.

– Принцесса, как вы можете утверждать, что принц жив? – Фишер быстро справился и со злостью, и с растерянностью. Словно впитав целительную силу папки с документами, он вновь стал сосредоточен и холоден. – Король не нуждается в ложных надеждах.

– Откуда ты знаешь?! – неожиданно громко и горько бросил ему король. – Заведи сначала детей, а уже потом пытайся угадать, в чем я нуждаюсь, а в чем нет…

Фишер хотел что-то сказать в ответ, но сдержался и послушно кивнул, видимо выражая таким образом твердое намерение завести несколько штук детей в самое ближайшее время.

– Сколько? – повторила Настя вопрос, но Фишера этим было уже не пробить. Он заглянул в папку и вытащил нужный листок:

– 117 пассажиров и 8 членов экипажа, итого 125.

– Мистер Фишер…

– Да, принцесса.

– Вы чувствуете то же самое, что и я? Чувствуете пустоту внутри вас? Чувствуете, как что-то сжимается вокруг вашего сердца, сдавливает его…

– Нет, – сказал Фишер. – Подобных симптомов не наблюдается. А вы, принцесса, плохо себя чувствуете?

– Да, мне плохо. А вам?

– Почему мне должно быть плохо?

– Потому что мы вместе с вами убили эти 125 человек.

– Что это значит? Почему – мы убили? Это катастрофа. Авария, причины еще не выяснены… Черный ящик… Почему вы говорите такие странные вещи? В присутствии короля…

– Вы знаете, почему. А теперь и я знаю.

– Анастасия, – подал голос Смайли. – Расскажите мне. Чтобы и я знал тоже. И король.

– Принцесса нехорошо себя чувствует…

– Заткнись.

– Непозволительный тон, мистер Смайли. Хотя, если король не возражает…

Король Утер в это время не смотрел на Фишера и, возможно, не вслушивался в его слова. Он смотрел на Настю, и она стала рассказывать, персонально для короля Утера Лионейского.

– Примерно две недели назад я видела Дениса. Это было на похоронах Анжелы. После похорон мы с ним говорили, и он сказал, что собирается вместе с сыном и Бертой уехать из Европы. Я сказала, что это надо делать осторожно, потому что либо вампиры, либо кто-то другой попытается проследить его путь. И я посоветовала ему сделать так, как сделал Иннокентий после нашего побега в прошлом году – сбросить кредитные карты и документы, отдать их посторонним людям, чтобы создать ложный след. Так что на самолете не было Дениса Андерсона, там были другие люди. И они погибли, потому что кто-то узнал, что по паспорту Дениса и по его карточке куплены билеты в Торонто, и этот кто-то позаботился, чтобы самолет не долетел до места…

– Это могли быть вампиры, – бесстрастно заметил Фишер.

– Вампиры не взрывают самолеты, – возразил Смайли. – Они предпочитают сводить счеты глаза в глаза.

– К тому же, – поддержала Настя, – им не нужен мертвый Денис, он им нужен живой, чтобы судить его. Тем более, после выигранного поединка. Если бы вампиры знали, что Денис летит этим самолетом, они бы постарались его выкрасть, но не взорвать. К тому же, я не говорила вампирам, куда именно собирается лететь Денис. Они не знали, на каких рейсах его следует искать.

– Не говорила вампирам? – Фишер не нашел ничего лучшего, как продемонстрировать навыки логического мышления. – Значит, сказала кому-то еще. И этот кто-то использовал эту информацию…

– Дезинформацию, – поправила Настя. – Я хотела проверить, можно ли доверять этому человеку, и я сказала, между прочим, что Денис Андерсон собирается улететь в Канаду. Теперь я знаю, что этому человеку доверять нельзя. Но это… Это такая ерунда по сравнению с тем, что сделали вы, мистер Фишер…

– Я? А что сделал я?

– Вы взорвали самолет. Чтобы не выдавать Дениса вампирам. Чтобы решить проблему.

– Я не взрывал самолета. Это просто удачное стечение обстоятельств. То, что на самолете не было Дениса Андерсона – еще более удачное стечение обстоятельств, потому что принц жив. Но мы сможем сунуть вампирам официальные документы о его смерти…

Брошенный Утером стакан угодил ему в плечо.

– Ты хотел убить моего сына? – спросил король и не без труда встал на ноги. – Ты…

Он сказал еще что-то громкое и грубое, а Фишер ответил, и Смайли был вынужден вмешаться… Было странно смотреть, как гном мечется между пошатывающейся громадиной королевской фигуры и вытянувшимся по стойке «смирно» Фишером… Секретарь механически барабанил по клавишам, но в глазах его стоял ужас, а королева-мать по-прежнему сидела в тени и, как почему-то казалось Насте, беззвучно улыбалась каким-то своим мыслям.