Андрей Кощиенко - Златовласка зеленоглазая

— Это будет решать командование, — сухо ответила она и добавила: — Но я хочу, чтобы миссия под моим командованием была успешной. И надеюсь, что все приложат усилия к тому, чтобы именно так и произошло. Вы меня понимаете, господин архивариус?

— Не сомневаюсь, что именно так и будет… так и будет, — улыбнулся я ей многообещающей улыбкой.

Но все это было вчера. А сегодня мы собрались на первое собрание, дабы обсудить организационные моменты. Однако, как мне кажется, все же главным, пусть и не озвученным моментом этого сборища, было выяснение одного очень важного вопроса: «Кто будет сверху»? Пока для них, видимо, это не ясно… Я-то давно уже все решил. Хе-хе…

— Но если вы будете путешествовать в карете, то тогда придется разделить команду. Кто-то должен будет ехать с вами, чтобы охранять, а кто-то будет с лошадьми. В результате пятерка будет неполная, и ваша безопасность окажется под угрозой так же, как и вся миссия. Однако если мы будем ехать все на лошадях, то такого не произойдет…

Лейтенантша несколько свысока посмотрела на меня: мол, что ты скажешь на этот довод? И варгуши, глянув на нее, смотрели так же, с ухмылочкой. Ну-ка, скажи! Да скажу… Запросто! Какую-нибудь дурь, например…

— Если ехать на лошади, то ноги станут кривые, — с абсолютно невинным выражением лица провещал я.

— Кривые? — озадачилась леди Биргит, с совершенным непониманием от такого перескока с вопроса безопасности на вопрос прямизны ног. — Почему кривые?

— Ка-ак?! Вы что, разве не знаете, что у тех, кто много ездит верхом, ноги становятся колесом? — искренне изумился я.

— Почему колесом?

— Ну как же! У лошади ведь бока круглые? Круглые! Ноги у всадника прижимаются к бокам. Вот и кривеют они… со временем, — доходчиво объяснил я с самым бесхитростным выражением лица.

Леди задумалась, видно представляя, как происходит сий процесс во времени. Варгуши переглядывались между собой и дружно опускали глаза вниз, похоже, проверяя, как там у них с кривизной. Ага! Мысль о кривеющих ногах с каждым часом, проведенным на лошади, брошена в массы! Интересно, они что, никогда не слышали такой побасенки? Бородатая ведь шутка. Или, может, поскольку тут все на лошадях, то такими вещами не шутят? Но Сихот меня побери, какие же они наивные! Кто послал красных шапочек с волком в темный лес? Они же этого не переживут!

Настроение мое стремительно пошло вверх. Поездка вдруг представилась солнечным пикником на летнем взморье. Со спутницами, шутки над которыми могут замечательно скрасить скуку путешествия.

«Нормально, — подумал я, — оказывается, не так уж сильно Мотэдиус меня и прижал! Шею, главное, не подставлять, и все будет вполне нормально».

— Вас так сильно беспокоит стройность ног? — наконец вышла из задумчивости леди Биргит.

— Конечно, — не раздумывая, откликнулся я, — для мужчины ведь что в жизни главное? Чтобы ноги были стройные! Кому нужны кривульки?

Секунды две все таращились на мое серьезное лицо, потом, видно заметив мой взгляд, направленный на их нижние конечности, до них наконец дошло, что я имею в виду не свои, а их ноги.

— Мы разговариваем о важных вещах, — нахмурилась лейтенант, — о подготовке к экспедиции! Прошу вас, господин Аальст, проявить максимум серьезности в вопросе, который касается нас всех.

— Я абсолютно серьезен и поэтому говорю сразу как есть. Лошадей не люблю. Таскаться по дорогам не люблю. Всякие постоялые дворы — то же самое. Люблю комфорт, удобства и вкусную еду. Кстати, леди Биргит! Надеюсь, ваши подчиненные умеют правильно мыть посуду в походных условиях? Жирные на ощупь тарелки и не начищенные до блеска грязные котелки способны пагубно повлиять на мое здоровье. Я могу от такого заболеть! Если я заболею, то не смогу работать. А если я не смогу работать, то, значит, экспедиция провалится! Надеюсь, это очевидно и понятно. Поэтому, чтобы такого не случилось, качество мытья посуды я буду проверять са-мо-лич-но! А рвение и усердие каждого члена вашей пятерки, проявленное во время экспедиции, по возвращении оценю и отражу в своем отчете…

Какая в ментале яркая, восхитительная по своей чистоте ненависть! Причем сразу у всех пяти «посудомоечных машин». А вы что думали, на прогулку едете, что ли? Работать будете! Туристки…

— Ведь мы же с вами хотим, чтобы наша миссия завершилась полным успехом? — наклонив голову вперед, обращаюсь я к госпоже старшему лейтенанту, вопросительно глядя на нее из-под бровей. — И уж, коль речь у нас зашла о столь прозаических вещах, как мытье посуды, — продолжил я, не видя попыток сопротивления, — давайте тогда сразу обсудим тот уровень быта, который вы будете должны мне обеспечить…

Впечатления об Эри.

— Высокомерный выскочка…

— Дурак и сволочь…

— Самовлюбленный гад…

— Сережку носит… Не мужик…

— Трус и слабак. Жаловаться он будет…

— Ябеда… Надо его слабительным накормить…

— Так, отставить разговоры! Нам нужно еще сегодня получить магические свитки, амулеты и карты. И взять у главного эконома все, что мы сможем у него взять! Напра-а-во! По кор-ридору — шагом марш!

Но вот что госпожа старший лейтенант подумала об Аальсте, вслух она не произнесла…

Принц.

— …Таким образом, политика нашего восточного соседа…

Младший принц империи внимательно следил за расхаживающим у настенной карты старшим дипломатическим советником. Тот увлеченно рассказывал о положении на Востоке, иногда показывая на ней в качестве иллюстрации населенные пункты и границы. Однако хоть Диний и внимательно следил глазами за перемещениями оратора и иногда кивал, создавая вид своего присутствия, но в этот момент крутились в его голове совершенно посторонние мысли, не имеющие к дипломатии никакого отношения.

«Почему Стефи стала так редко писать? — размышлял он. — Раньше она писала каждый день, а теперь в неделю — всего одно письмо. И опять какое-то… короткое! И так уже второй месяц! Что случилось? Может, она болеет? Да ну! В университете целый факультет целителей. Давно бы уже вылечили… Или мне бы сообщили… Может, она на что-то обиделась?»

Принц глянул вправо, на сидящую рядом с ним девушку. Вьющиеся, до плеч, светлые локоны с легким золотым отсветом. Голубые глаза, губы, покрытые нежно-розовой помадой, длинные ресницы, красивое личико…

Заметив брошенный на нее взгляд, девушка, сидевшая вполоборота, с готовностью повернулась и улыбнулась принцу.

Диний вздохнул и снова перевел взгляд на советника.

«Личный секретарь, — подумал он, — приставленный мамой… Хорошо, хоть на занятиях одна положена… А так всегда за мной по две ходят и меняются каждую неделю… А на обедах так вообще всей толпой сразу вокруг меня… Может, отец пошутил тогда надо мной? Просто не представляю, каким дипломатом нужно быть, чтобы уговорить маму снять с меня этот эскорт… Да какая, к псам собачьим, дипломатия! Тут скорее выживание! Постоянно приходится следить, чтобы не остаться с кем-нибудь из них наедине… Точно женят. Вон как у всех глаза горят! Все готовы стать принцессами! А Стефи не пишет. Может, ей о них рассказали? Вполне возможно. Сплетников полный дворец… Обиделась. Она гордая. Нужно мне с ней поговорить. Сказать, что я люблю только ее. Сказать, глядя ей в глаза. Она увидит, что я не вру… И успокоится…»