Юрий Ижевчанин - Первая колония

— Слуги и крестьяне сохранят свой статус и свое имущество. Члены семьи труса станут рабами. Ваш азнаур опозорил и обесчестил всех вас, не будет вам никакой пощады и почета. И выкупить вас я ему не позволю. Все ваше имущество поделим по справедливости.

Все семейство вернулось ограбленными догола и связанными. Местных рабов Урс решил в деревне не оставлять, а побыстрее переправить в крепость и дальше в Арканг, чтобы продать в другие страны. В дом азнаура он сразу же вселил одного из своих дворян. Шитону он предложил занять освободившуюся саклю и взять себе жену, но тот предпочел идти дальше и воевать:

— Однорукий! С тобой я завоюю себе не одну, а несколько жен и богатство! И я не хочу отставать от тебя в славных битвах. Я возьму себе дом и жен сразу после конца этой войны.

В саклю вселился один из отличившихся в боях ихлан. Шитон получил теперь старкское имя и род: Шон Скинторан. Ихлане попросили Урса сделать его командиром своего отряда. Барон с удовольствием исполнил их просьбу.

Аориэу вовсю помогал в переводе и всем своим видом выражал радость по поводу того, что крови пролилось мало. Он высказал Урсу на старкском и так, чтобы слышали практически все командиры-старки:

— Теперь вся Лазика на твою сторону может перейти. Надо лишь их царя убить или заставить сбежать.

— Помолчал бы. Мы сами разберемся на военном совете, — оборвал вышедшего за свои рамки слугу Урс. Но слова уже запали ему в уши.

Все джигиты выстроились перед Урсом, желая идти с ним на бой и добычу. Посмотрев на них, Урс остался недоволен. Сразу было видно, что дисциплины у них совсем не было, да и боевая выучка была хуже, чем у любого из отряда Урса: ведь в свободное от набегов время они совсем не упражнялись в военных искусствах, если не считать охоты. И тут Урсу пришла в голову идея.

— Глехи! Кто из вас желает встать в мой строй? У кого есть оружие и хоть какая-то броня, имеет на это право!

Вышло крестьян еще больше, чем джигитов: все они очень желали повышения статуса. Урс сразу же отсеял тех, кто выглядел слабым и у кого оружие было совершенно не в порядке, оставив крестьян по числу джигитов. После этого он заявил:

— Столько воинов мне не нужно. Достаточно половины, но добрых. Поэтому бросим жребий, и каждый крестьянин с джигитом проведут бой на дубинках. Если джигит проиграет бой, он уходит из войска и отдает свое оружие крестьянину.

Более трети джигитов выбыло, потому что крестьяне дрались отчаянно: за повышение своего статуса. Остальные джигиты, как на первый взгляд было странно Урсу, проводили своих бывших товарищей насмешками и восприняли с ликованием приказание Урса всем побежденным сегодня же взять в руки мотыги и начать обрабатывать свои участки. Аориэу тихонько прокомментировал:

— Оставшиеся теперь уверены, что они стали твоими дружинниками. А побежденные у горцев жалости никогда не заслуживают.

Аргирисса прибыла в Великий Монастырь Ломо в одежде кающейся грешницы. Ее поселили в женской половине монастыря и через шесть дней вызвали к самому Пресветлому Владыке.

— Грешная дочь моя, расскажи, что тебя мучает?

И Аргирисса начала свою исповедь. Сначала это была обычная исповедь гетеры, виновной в естественных грехах, а затем она рассказала то, что произошло с Тором и как она грубо нарушила все правила важнейшего обряда.

— Я наведу справки. Пока что налагаю на тебя малое покаяние на две недели. Потом опять приходи ко мне.

Через две недели Аргирисса увидела, что Настоятель смотрит на нее с какой-то жалостью.

— То, что ты сделала, может привести к гибельному рецидиву. Случай совершенно необычный, и тебе самой придется почувствовать, как предотвратить худшее, если только это возможно сделать. И ты прошла по такому краю, что только твоя высокая духовная и физическая тренировка позволила тебе не стать йогиней худшего сорта. Ты права, достаточно было тебе сорваться в тантру, и ты угодила бы в объятия Кришны. Именно поэтому твои сестры жестко предупреждали подобные действия, как у вас случилось с Тором, и жестоко карают за такие нарушения. А пока что я налагаю на тебя еще одно малое покаяние на два с половиной месяца. чтобы ты полностью очистилась телесно и духовно перед тем, как попытаться исправить содеянное. Не бойся, заряда, который вы получили, хватит для Тора по крайней мере на полгода.

А Тор, и не подозревая, что же ему грозит, вновь окунулся в жизнь. И скоро Эсса почувствовала, что в ней зародился ребенок. А через несколько дней к ней прибежала Ангтун и призналась в том же. Так что после ритуалов представления нового хозяина и владению и нового раба хозяину Тор вынужден был тоже соблюдать чистоту.

Поздним вечером к Урсу подскакал всадник.

— Барон! Принц Лассор по приказу царя двинулся на юго-восток сдерживать возможные вылазки из Лазанской Долины. А тебе царь велит обороняться в крепости, зная, что самое большее через десять дней войска Ссарацастра уйдут сами. По этой причине он просит в открытый бой не вступать без полной уверенности в победе.

— Я пришлю ответ царю со своими людьми. Отдыхай и присоединяйся к пиру в честь первой почти бескровной победы. Жители этой деревни уже перешли на мою сторону, и я теперь не могу их оставить без защиты.

Урс сразу же написал краткие послания царю и принцу, собственноручно переписал их и велел нескольким своим всадникам скакать в Аякар. Там тем, кто имеет послания к принцу, взять свежих коней и отправиться по разным дорогам с рассветом, чтобы как можно быстрее разыскать принца. А посланцам к царю переночевать, отдохнуть и спокойно ехать к основной армии. Словом, всем стало ясно, что с информацией царя о своих действиях и дальнейших планах Однорукий не торопится. А вот совместные действия с Лассором ему очень нужны.

После полуночи вся деревня оказалась взбудоражена: Урс велел всем своим воинам подниматься и идти на "столицу" Лазики Гуржаани. Эта деревня пышно называлась городом, хотя стен у нее никогда не было, а "ремесленный квартал" составляли несколько лавочек да четыре мастерские.

Столица ожидала нападения, но не на следующий день ранним утром. Ценой трех убитых лазанцев из деревни (все три оказались джигитами), которые слишком рано попытались начать грабить, она была взята. Царек Лианури сбежал, бросив на милость победителя свое семейство. По поводу уже второго "властителя", проявившего такую "мощь духа", Урс немедленно сложил песню:

Раб царствующий

Мор может вынести страна,

Нашествие, раздор.

Но раб, что сел на царство —

Страшнейшее из зол.

Любовница-служанка