Астемир Суншев - Хроники Загруса: Принцип Ящерицы

- Поздравляю вас с победой, - сказала Кристина, обращаясь к главе "Братства сильнейших", вспомнив о том, что Морибер Эльфист недавно вернулся с рейда.

- Благодарю вас, дорогая, - ответил Морибер. - Вас тоже есть с чем поздравить. Весь город гудит, у всех на устах имя Белоголовой, грозы бандитов и оборотней.

Кристина слегка покраснела, и, увидев, как радуется отец, вопреки своим ожиданиям ощутила гордость от похвалы.

- В большинстве случаев, мне просто везло, - сказала она, понимая, как глупо это звучит, учитывая, что она довольно улыбается.

- Не скромничайте, дорогая, - мягко произнес Морибер. - С оборотнем вы сражались в одиночку. Даже не обращенный вваерфулл крайне опасен.

Кристине показалось, что руководитель "Братства" говорит об оборотне с некоторой грустью в голосе, с грустью, переходящей в злобу. Но через миг поняла, что ей вовсе не показалось, сразу же после того как она взглянула в лицо Морибера Эльфиста. От ее довольной улыбки у него подернулись губы, складываясь в ответную улыбку, пытаясь тем самым скрыть вспышку злости. Но не это в основном насторожило Кристину. Его взгляд. Даже читая приключенческие романы, Кристина, сталкиваясь с выражениями вроде: "его пылающий взгляд пронзал насквозь...", или "его глаза были наполнены злобой...", - не совсем представляла, как это выглядит в реальности. Сейчас же, в ответ на свою глупую улыбку, она получила маленькую вспышку во взгляде Морибера, маленькую, но без сомнения вспышку сильнейшего гнева. Улыбка так и застыла на лице девушки, и она с трудом заставила себя убрать ее.

- Я, пожалуй, спущусь вниз, Пит, - Морибер повернулся к генералу Орэму. - Оставлю тебя с дочерью наедине.

- Хорошо, увидимся позже, - Питер Орэм похоже, ничего странного не заметил, и пошел провожать друга к лестнице.

- Очень приятно было познакомиться, дорогая, - напоследок сказал Морибер Эльфист. - Надеюсь, мы еще встретимся.

Хоть эти слова он и произнес вполне обычным тоном, Кристина все равно ощутила неприятное чувство.

- Я пробуду в городе всего два дня, - генерал Орэм вернулся к дочери. - В Белом замке мне любезно предоставили покои, а вечером меня ждет ужин с императором.

- Надо же, - без особого энтузиазма сказала Кристина, все еще удивленная поведением Морибера Эльфиста.

Генерал взял ее за руку, осматривая шрам, оставленный брошенным ножом. Он покачал головой, но улыбка тут же вернулась к нему.

- О Боги, как я горжусь тобой, дочь, - повторил он. - Нелегко тебе пришлось тут...если бы я тогда знал, в какую гущу событий ты попадешь после Академии, то сделал бы все возможное, чтобы отправить тебя на Юг. Однако сейчас я рад, что все так сложилось. Ты достойно встретила все опасности, выпавшие на твою долю, стала первым на моей памяти новобранцем, сумевшим заработать такую славу за столь короткий срок. А шрамы, - он кивнул на ее руку, - это не так страшно, как могло бы быть. Главное, что твое личико цело, да руки-ноги на месте, - он погладил дочь по щеке.

"Ты еще не видел шрамов, оставленных плетью на моей спине, папуля"

Волна радости, заполнившая Кристину при встрече с отцом, постепенно сходила на нет. Ей вдруг очень захотелось поделиться с ним, рассказать о том, что так сильно беспокоит ее в последнее время. Сказать, что от службы ее тошнит, что каждое убийство совершенное ею, или же совершенное на ее глазах, - оставляет отпечатки на ее душе. Грязные, темные, душащие ее пятна, которые часто не дают заснуть ночью, лишают спокойствия и аппетита. Сказать, что она мечтает убраться подальше из этого района, вонючего и кишащего отбросами в человечьем обличии. Сказать, что лишь горстка друзей еще в состоянии иногда радовать ее, но даже они не в силах заставить девушку примириться с текущем положением в ее жизни. Она очень хотела все это ему сказать, но понимала, что не сможет.

"Он не поймет меня. Он с такой гордостью говорит о совершенных мною убийствах, что у меня нет никаких шансов на понимание с его стороны. Никаких шансов"

От этого, желание усилилось в несколько раз: захотелось разреветься, и как в раннем детстве прыгнуть на шею отцу, и нажаловаться на всех, как она жаловалась, когда ее обижали братья. Хотелось вцепиться в него, и позволить увести отсюда, обратно в Ампер...

Пока отец продолжал восхищаться ее подвигами, Кристина вновь нацепила на себя глупую улыбку, и боялась открыть рот, зная, что наверняка тут же расплачется. Слова вместе с рыданиями так сильно рвались из нее, что она едва удержалась от того чтобы не зажать рукой рот.

- А теперь, - генерал, закончил наконец восхищаться, - поговорим о твоем будущем в гвардии. Такое начало карьеры открывает для тебя большие перспективы. И что самое главное, эти перспективы для тебя создала ты сама, своей службой, своими действиями, а не используя имя и влияние богатых и знаменитых родителей, как, к сожалению, у нас заведено. Я понимаю дочь, Старый Розервут место нескучное, но, тем не менее, мне бы хотелось, чтобы ты перевелась в более порядочное место. Отслужишь здесь до конца года, и я без труда устрою тебе перевод, куда пожелаешь. И никто не посмеет шептаться за спиной, мол: очередная доченька известного папаши получает хорошую должность и место службы, ничего при этом не сделав.

Кристину на мгновение вновь охватило радостное чувство, которое, впрочем, тут же погасло. Она подумала о Рике, и подругах. В первый момент ей в голову пришла глупая мысль о том, что со временем, можно будет и их перевести вслед за собой, если она будет иметь должность на новом месте. Но девушка отбросила эту мысль как крайне маловероятную, и от того такую притягательную. И как ответить отцу? Этот вопрос заставил Кристину серьезно задуматься. К счастью, отец не торопил с ответом.

"Уехать отсюда? Оставить ненавистный район? Да, да, да, - миллион раз ДА!!! Но, как же так? А Рик? А Милла? Тодми? Анна? Нет, я не могу отказаться от них. Не могу... И оставаться здесь, тоже НЕ МОГУ"

- Это очень хорошее предложение, отец, - осторожно произнесла она, прокашлявшись. - Я его хорошенько обдумаю.

- Вот и славно, - улыбнулся генерал Орэм. - Сейчас, я от тебя и не ждал другого ответа. У тебя будет время все это обдумать. А сейчас, пошли, прогуляемся.

- Пошли, - сказала Кристина, и позволила отцу увести себя с вершины башни.

"Я обдумаю твое предложение, отец. Я не могу сейчас ни согласиться, ни отказаться. К счастью, время еще есть. И мало ли, что может измениться до конца года".

ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ.

Он с большим трудом открыл глаза, и уставился в белый узорчатый потолок. Глаза, тут же стали слипаться, но он заставил себя держать их открытыми. И так неясно, сколько времени он провалялся в сумасшедшем бреду. Он помнил, как просыпался несколько раз, чувствуя себя еще хуже, чем после битвы с чикаром. Полученные раны страшно болели, все тело горело от лихорадки. Внутренности сводило, его выворачивало и скрючивало. В такие моменты, он начинал хрипло кричать, и тогда, к нему подбегал какой-то человек и с силой вливал ему в рот холодную жидкость с резким неприятным вкусом. И Альтаир снова проваливался в глубокий безмятежный сон. Однако сейчас, он чувствовал себя неплохо. Ни боли, ни судорог, ни лихорадки - только сильная сонливость. Парень выпростал левую руку из-под одеяла и осторожно коснулся раненого плеча. Туловище и правая рука находились под толстым и плотным слоем бинтов, от которых исходил легкий, но довольно-таки резкий запах. Альтаир попытался приподняться, раздался скрип кровати, затем быстрые шаги и перед его лицом оказался лысый пожилой мужчина, с обеспокоенным взглядом.