Джейн Уэлч - Властелин Некронда

Каспар облизал вмиг пересохшие губы и тут обнаружил, что самым неучтивым образом пялится на высокую грудь предводительницы.

Медленно и аккуратно, чтобы не возбудить подозрений, торра-альтанец вынул малышку из перевязи и протянул незнакомке. Но та отшатнулась и предостерегающе вскинула руки.

– Зачем вы явились сюда? Отравить нас? Вы принесли в нашу долину черный металл! – обвиняюще заявила она и прицелилась в Пеннарда из лука.

Каспар, заядлый лучник, уже успел обратить внимание на необыкновенно легкие луки и короткие примитивные стрелы воительниц. Воистину, близко же они должны были подобраться к ним с Пеннардом, чтобы всадить эти стрелы перед копытами коней!

– Нет-нет, мы хотим всего лишь вернуть вашего ребенка и найти моего, – заверил он и краешками губ прошипел Пеннарду: – Ради всего святого, сними ты эти доспехи. Видно же, они этого не выносят.

– Снять доспехи? Совсем спятил? Да наверняка я до сих пор жив только благодаря им, – возразил тот. – Забыл разве? Ты разговариваешь с убийцами и похитительницами детей.

– Сними их! – приказала незнакомка.

Голос ее звучал певуче, почти дразняще – но в то же время в нем безошибочно ощущалась угроза. В голову Пеннарду было нацелено двенадцать луков. Сын оружейника поднял руки в знак того, что сдается, и поспешил разоблачиться.

– Приведите мать девочки! – велела предводительница хрупкой женщине справа от себя.

– Да, Изелла, – шелковым голоском отозвалась та и, повернувшись, заскользила по траве, точно гонимый ветром лист. В ожидании Каспар неловко переминался с ноги на ногу.

– Вот видишь, Пеннард, никакие это не великаны и не деревья, а просто очень красивые женщины.

– Мы не женщины, мы – охотницы Ясеня, – чопорно возразила прекрасная предводительница, но юноша уже не слушал.

– А кто сказал, что тут не водится еще и великанов? – пробурчал Пеннард.

Слова его подтвердились самым неожиданным образом. Хрупкая посланница возвратилась в сопровождении еще одной миниатюрной женщины и двух дюжин настоящих гигантов. Они приближались с устрашающей скоростью и в считанные секунды образовали внешнее кольцо стражи за спинами охотниц Ясеня.

Каспар потрясение уставился на исполинских мужчин со зверскими физиономиями – каждый достигал по меньшей мере семи футов роста, да и талией обладал соответствующей. На бычьих шеях перекатывались бугры мускулов. Как и у охотниц, волосы у гигантов были серебристые, а кожа очень бледная, словно подернутая инеем. По пояс обнаженные, с переливающимися литыми мышцами, они являли собой поистине устрашающее зрелище. Вот только тусклым глазам великанов недоставало живости и осмысленности, да и стоя в кругу, эти могучие здоровяки слегка покачивались на огромных босых ножищах, точно энергии у них не оставалось ни капли.

В тишине громко раздавалось учащенное дыхание Пеннарда. Каспар кое-как держал себя в руках, не выказывая признаков страха. Боялся он лишь за Изольду. Все внимание его было приковано к крошечной женщине. Ее платье плотно обтягивало грудь, талию и бедра, а ниже расходилось широкими, пышными складками. Юноша не мог бы сказать, зеленого оно цвета или же серебряного, потому что ткань меняла цвет с каждым шагом женщины. Пришитые по рукавам крошечные колокольчики наигрывали нежнейшие мелодии в такт движениям ее рук. Но на лице красавицы читалась такая тревога, что молодой воин сразу понял, кто она.

– Твое дитя у меня, – произнес он, протягивая ей малышку.

– Мое дитя? – недоверчиво повторила она. Из глаз ее катились огромные слезы. – Мое?

Рванувшись вперед, мать подкидыша впилась глазами в сверток на руках Каспара. Великаны, сопровождавшие ее, ощетинились, точно не желая подпускать ее к чужаку. Протянув тонкие дрожащие руки, женщина внезапным рывком выхватила малышку, взглянула на нее и всхлипнула с невыразимым облегчением:

– Она жива! Жива!

– А моя девочка? Где она?

Выдержка покинула Каспара, в голосе отчетливо проступила злость. Среброкожие великаны заворчали и угрожающе пододвинулись.

Женщина словно ничего не заметила.

– Ты принес назад мою крошку! Она жива! – твердила она, заливаясь слезами.

Изелла погладила ее по плечу.

– Рада за тебя, Мирандель, – пробормотала она, хотя в голосе ее слышалась горечь.

Каспар кивнул, прекрасно понимая страстную любовь, что питала Мирандель к обретенной дочери.

– Да, да, она жива.

Осчастливленная мать бросилась к нему на шею, с пылкой благодарностью обнимая спасителя малютки.

– Спасибо, о, спасибо! Ты вернул ее! Вернул мою девочку! Теперь настала очередь Каспара дрожать.

– А моя?

– Твоя?

– Моя малышка.

Умирая от тревоги и страха, он заглядывал в глаза женщины, ища в них ответ.

– Но ты же мужчина.

– И что? Мне нужна моя девочка. Она здорова?

– Ну конечно, здорова. – Мирандель не отводила взгляда от своей малютки. – Играет себе в саду.

– Отведите меня к ней! – потребовал Каспар. – Скорее!

Гиганты не обратили на требование Каспара ни малейшего внимания. Часть из них бесцельно бродила взад и вперед, остальные улеглись на травку и принялись тихонько ворковать, точно довольные дети. Только один последовал за женщиной, когда она повела юношу вдоль реки.

На зеленом лугу, рассеченном надвое тенью высоких утесов, там и сям пестрели стройные ясени. Узкая река бурлила и стремительно неслась вдаль меж сковывающих ее берегов.

Однако ущелье это, несомненно, было изначально прорезано другим, куда более бурным и могучим потоком. Со скал свисали ветви плакучих ив и папоротник, что ласкал падающие на каменные стены пятна солнечного света. Какие-то ярко-желтые и золотые цветы доходили Каспару до пояса, но он даже не замечал их, безжалостно сминая на своем пути. Впереди раздался детский писк – знакомый и родной, как звуки собственного дыхания.

Трог взлаял и рванулся вперед.

Обогнув вслед за своей провожатой очередную рощицу, торра-альтанец оказался в виду странной деревушки и, не сбавляя шага, одним взглядом вобрал ее в себя. Ровную поверхность поросшего невысокой травой луга нарушали диковинные земляные курганы, больше всего напоминающие этакие гигантские кротовьи холмики. Подойдя ближе, юноша обнаружил, что земля этих курганов довольно плотная, а сами они выполнены в форме улиток с закрученным домиком, украшены спиралями кустарничков и достигают высоты по меньшей мере в два человеческих роста. Всего насыпей насчитывалось около двадцати, над тремя из них вился дымок. В центре поселения рос самый большой ясень, какой когда-либо видел Каспар.

Войдя в круг курганов, юноша увидел также, что в каждом из них имеется обращенная в сторону ясеня сводчатая дверь из крепкого дерева. На каждой двери висел маленький молоточек – какой можно увидеть на любом доме в Фароне. Здесь же, в столь таинственном поселении, эти молоточки выглядели по меньшей мере странно.