Джейн Уэлч - Властелин Некронда

– Может, Тапвелл ему хорошо заплатил? – предположил Пип. – Замок Кульфрида так и сверкает от солнечных рубинов.

Халь нахмурился, взвешивая эту гипотезу. Все равно что-то не то. Допустим, Тапвелл мечтал заполучить Торра-Альту ради солнечных рубинов, что добывают в горах. Тогда понятно, как преступник задумал похитить принцессу Кимбелин и обвинить во всем торра-альтанцев, чтобы великий замок отдали на попечение его, Тапвелла, отцу. Непонятно одно: мотивы барона Кульфрида во всем этом предприятии.

– Тапвелл мог посулить Кульфриду и Ирвальду хоть горы солнечных рубинов, – выразил он свои сомнения вслух. – Но ведь король Дагонет наверняка дал бы втрое больше за любые сведения, что помогли бы спасти его дочь и схватить похитителей. У Кульфрида должны были иметься какие-то более веские причины, чтобы пойти против своего короля.

Руки Кимбелин на талии молодого воина судорожно сжались.

16

Поджав хвост и забившись под ноги пони, Трог рычал и клацал зубами на еще дрожащие стрелы.

– Говорил же я, тут сами деревья опасны, – в испуге завопил Пеннард.

– Не мели чушь! – резко оборвал его Каспар.

Оторвав взгляд от глубоко зарывшихся в мягкую почву стрел, он обвел глазами лес. Но нападавших не было и следа. Под низкими зелеными кронами древних ясеней плясали пятна солнца и тени, куда ни глянь – ровные стволы да могучие ветви. Пожалуй, понятно, почему люди Неграффера так верят, будто в этих лесах сами деревья способны обрушивать на чужаков праведный гнев.

Больная малышка так громко плакала, что думать было затруднительно. Зато эти крики по крайней мере оповещали ее сородичей, что девочка жива и невредима. Рассудив, что ее вопли предотвратят дальнейшие атаки, торра-альтанец вновь тронул пони с места. В ту же секунду лес снова наполнился трескучими разбойничьими криками вконец распоясавшихся сорок.

Обе собаки скулили и трусовато тявкали на тени по сторонам, даже коза натягивала поводок и рвалась прочь. Пеннард перевел взгляд с встревоженных четвероногих на ясени.

– Я же предупреждал – это все деревья.

– Ничего не деревья, – сердито прикрикнул на него молодой воин, хотя и сам не мог разглядеть ни малейших доказательств своей правоты.

Но до ущелья, похоже, уже было рукой подать. Чем забивать голову и тревожиться о том, что ему все равно неподвластно, лучше следить, чтобы пони не споткнулся на узкой каменистой тропинке.

Псина Пеннарда завыла, вторя надрывному реву младенца. Чтобы хоть чуть-чуть унять малышку, Каспар прижал ее покрепче к себе. Но как бы ни успокаивал он себя, от напряженного ожидания все мышцы сводило мучительной судорогой.

Мало-помалу лес начал редеть. Щурясь на солнечный свет, юноши выехали на опушку – и оказались над высоким обрывом. Сороки притихли, и всё кругом наполнила неестественная, точно перед грозой, тишина. Казалось, сотни невидимых глаз наблюдают за смельчаками, рискнувшими явиться сюда из мира людей.

Каспар с Пеннардом осторожно подъехали к краю и заглянули в ущелье внизу.

По дну потайной долины, петляя среди лугов и разрозненных рощиц, вилась серебристая лента реки. Идилличнее места и не придумаешь – кабы не нездоровый желтоватый оттенок травы. У Каспара защемило сердце от тоски по родине – Тор в Торра-Альте поднимался ровно из такой вот долины, и все кругом живо напомнило юноше далекий дом.

– Тихий рай, – выдохнул юноша, выискивая спуск вниз.

У самых ног открывалась узкая лощина, скалистыми уступами прорезающая себе путь к самому дну ущелья. Пеший прошел бы по ней без труда, зато всадник – только очень искусный. Каспар, не раздумывая, направил пони туда.

Пеннард неохотно потянулся за ним.

– Эх, чуяло мое сердце, не надо нам сюда соваться.

Не обращая на него внимания, Каспар снова закричал, на сей раз вниз, в ущелье:

– Я принес вашего ребенка назад.

Он поднял над головой запеленатую крошку, но она так завопила, что он поспешно сунул ее снова в перевязь, боясь уронить. С трудом сглотнув, толкнул пони пятками, подгоняя к каменистой тропке. Животное заартачилось, дернуло головой. Каспар сильнее огрел его по бокам.

– Ничего с тобой не случится, – ободряюще произнес юноша.

На родине случалось ему спускаться по дорожкам и покруче этой, высота его ничуть не пугала. Краем глаза Каспар заметил, что Пеннард спешился и оставил коня наверху, явно предпочитая спускаться на своих двоих.

– Смелость – это одно, а безрассудство – совсем другое, – пробормотал под нос сын оружейника. – Вот уж не хотелось бы сверзиться с самой кручи.

– Ваш ребенок у меня! – продолжал время от времени выкрикивать Каспар.

Вокруг слышались шорохи торопливых ног, перестук осыпающихся мелких камешков, но видно так никого и не было. Каспар наморщил нос и втянул в себя воздух. Какой сладкий запах! Лаванда и розмарин.

Тропинка оказалась и впрямь крутой, приходилось всецело сосредоточиться на спуске. Юноша сдвинулся назад в седле, чтобы облегчить нагрузку на передние копыта косматого конька. Тихие шорохи вокруг не утихали, но Каспар по-прежнему никого не видел вплоть до того, как наконец оказался на дне ущелья.

Он резко натянул поводья. Прямо перед ним, откуда ни возьмись, вырос вдруг полукруг фигур. Такое впечатление, будто они просто материализовались из воздуха. Захлопав глазами от неожиданности, юноша почел за лучшее слезть с пони.

– О, силы небесные! Вот это да! – В голосе Пеннарда звучало больше благоговения, чем страха. Он растерянно и недоуменно глядел на часовых неведомой долины. – Прямо не верю, что эти неземные создания убили моего отца!

Не удостоив этот непосредственный возглас вниманием, одна из гибких фигур плавно скользнула вперед. Каспар ничего не мог с собой поделать, пожирая эти роскошные формы глазами. Женщина. И невероятно, умопомрачительно хороша. Серебристую массу спадавших на плечи пышных кудрей удерживал серебряный обруч. Широко расставленные глаза. Чуть заостренные уши. Незнакомка отличалась неестественной тонкостью, но в этой тонкости не было абсолютно ничего болезненного, слабого. Глаза ее тоже отливали серебром, а движения напомнили Каспару жимолость, колеблемую легким ветром. Сам воздух вокруг нее благоухал цветами. Торра-альтанцу в жизни не приходилось видеть такой красавицы!

Юноша с трудом перевел взгляд на остальных и обнаружил, что их с Пеннардом окружило около дюжины женщин, все как одна облаченные в зеленые обтягивающие брючки и корсажи, туго схватывающие тонкие талии. Обуви они не носили, и восхитительные узкие ступни и стройные лодыжки незнакомок были обнажены. У всех – та же бледная серебристая кожа и вьющиеся серебристые волосы. И все без исключения обладали непостижимой красотой, исполненной невероятного соблазна.