Тэд Уильямс - Грязные улицы Небес

Доехав до Камино Рил, я заскочил в небольшой кафетерий, достаточно заполненный людьми, чтобы не быть там единственным посетителем. Заказав поздний завтрак, я ознакомился со ссылками, которые Жировик прислал мне о душах, пропавших в Сан-Джудас (он использовал список, переданный мне Моникой). Я уже просматривал эту информацию, но с тех пор прошло несколько дней, и, значит, свежий взгляд мог уловить что-то новое.

Атеистический уклон, который рельефно выделялся в случаях с Уолкером и двух других человек, никак не проявлялся у остальных исчезнувших душ. Некоторые из них принадлежали религиозным людям, а один из них являлся хорошо известным христианским священником — лидером процветавшей евангелистской церкви, которая ассимилировала многих бывших католиков Испанского квартала. На первый взгляд казалось, что пропавшие души выбирались наугад.

Мой завтрак состоял из жареной картошки и бекона. Выпив вторую чашку кофе и потянувшись к тарелке с фруктами, я вдруг понял, что теряю время на поиски вторичных связей (таких, как соседи и места работы, общины и даже школы детей). Но мое внимание почему-то упускало важную деталь, которая действительно объединяла все случаи. Я не затрагивал причины их смерти. Уолкер совершил самоубийство. Рубио, священник, упал с балкона офиса, когда под его рукой сломалось ограждение. Уважаемая преподавательница Стэнфордского университета поскользнулась на перроне перед движущимся поездом, когда рядом с ней никого не было. Полиция считала ее смерть трагическим инцидентом. А остальные? Два самоубийства и еще три якобы естественные смерти.

У меня возникли первые вопросы. Итак, три доказанных самоубийства. Не слишком ли большой процент для семи выбранных наугад смертельных случаев? Почему эти люди решили отказаться от дальнейшей жизни? Один из самоубийц был серьезно болен, что уменьшало вероятность грязной игры. Но и его смерть выглядела несколько необычной.

Но если Элигор или другие стратеги Ада придумали способ выхватывать души прямо из-под ангельских носов, почему им понадобилось выставлять эти смерти как самоубийства? Люди ежечасно оставляли земную юдоль, и обе стороны имели тысячи оперативных работников, которые обеспечивали их переход в посмертную жизнь. Зачем нужно было тревожиться и спешно вытаскивать некоторые души из смертных тел для их последующего захвата? Или, возможно, для похищения души требовался особой вид смерти? Не поэтому ли в дело вступали такие хитроумные и неуловимые типы, как Хабари? Специальные агенты, которые «помогали» избранным покинуть тела, хотели они того или нет? Но если преподобный Хабари планировал совершить обычное убийство, почему он затратил столько времени, обхаживая Эдварда Уолкера? Возможно, перед смертью намеченной жертве следовало передать какое-то устройство — некий собиратель душ или равно нереальный опознавательный маячок? Но тогда проще было бы подослать к Уолкеру карманного вора. Он подкинул бы устройство будущему самоубийце, и тогда такому агенту, как Мозес Хабари, не пришлось бы неделями крутиться рядом с намеченной жертвой.

Нет, мне не хватало данных для разгадки исчезновения покойного Уолкера. Во-первых, у меня не было догадок о методе похищения. Во-вторых, я не имел никаких намеков о мотивах преступления. Зачем красть души и скрывать это от остальных? Конечно, Оппозиция могла бы пойти на такой шаг. Но когда в состязании участвуют лишь два игрока, а один из них всегда мухлюет, то к чему тревожиться о секретности? Неужели в извечном состязании появился новый игрок?

Я ознакомился с документацией коронеров. Жировик прислал мне не только отчеты судебной медицины, но и показания очевидцев. Я не находил никаких зацепок, однако искренне жалел, что такие умные люди уходили из жизни — не важно, по какой причине. Затем меня вдруг осенило. Фактически догадка вспыхнула в уме, как молния, и я лишь восхищенно прошептал: «Вот это да!» Значимые люди. Обстоятельства их гибели могли казаться случайными — и сами жизни не были связаны друг с другом, — но все исчезнувшие души имели одну общую черту. Будучи живыми, они считались умными и интересными людьми.

Когда я понял это, по моей спине пробежал холодок. Ученые, педагоги, ведущие менеджеры и даже священник. Я снова осмотрел список. Теперь в нем все кричало о моей находке. Некоторые люди не были такими богатыми, как Эдвард Уолкер. Тем не менее, получив хорошее образование, они сделали успешную карьеру и заслужили признанное уважение. Прекрасные гордые люди. Яркие, решительные сформировавшиеся личности.

Гордые люди? Озаренный внезапным предчувствием, я набрал номер, по которому не звонил уже какое-то время. Мне повезло. Я услышал голос Гарсии Виндовера.

— Ё! Джи-Мэн на связи!

— Это Бобби Доллар. Парень, ты можешь оказать мне услугу?

— О чем речь, босс! Я всегда готов к работе!

Босс? Когда он успел стать моим представителем? Или, хуже того, моим помощником?

— Хорошо. Тогда слушай. Если Поузи рядом с тобой, я хотел бы, чтобы ты увез ее куда-нибудь на пару часов. Ты можешь сделать это? Понимаешь, я волнуюсь. Думаю, что в доме ей может угрожать опасность.

Кажется, я уже объяснял вам, что некоторые земные ангелы иногда растягивают правду в разные стороны.

— Обеспечь мне два часа, и я сообщу тебе, когда вы с Поузи можете вернуться.

Мне пришлось конкретно объяснить ему, что им лучше вообще покинуть жилищное товарищество — желательно сразу после полудня. Он обещал сделать все, о чем я просил.

— Скажу ей, что нам, типа, угрожает бомба. Или еще что-нибудь такое.

Причина показалась мне не очень хорошей, но Поузи тоже не блистала умом. Я решил не придираться к Гарсии.

— Спасибо… Джи-Мэн. Я перезвоню тебе через пару часов.

Вам хочется узнать, почувствовал ли я стыд? Хороший вопрос. Но мои действия не угрожали ребятам. Наоборот! Я хотел осмотреть дом Уолкера, и пока они держались подальше от меня, это улучшало их шансы на долгую и счастливую жизнь. Вы же знаете, как ко мне липли беды.

Я оставил заимствованный у Орбана «Бенц» на углу переулка и вошел во двор Уолкера через боковые ворота. Дом был пуст. Очевидно, Джи-Мэн выполнил свое задание. Я мог бы попросить его не запирать одну из дверей, но меня пугала мысль о том, что он, услышав о моем намерении проникнуть в особняк, решил бы вернуться обратно, чтобы оказать мне посильную помощь. В любом случае, бывший боец «Арфы» мог вскрывать замки с закрытыми глазами и связанными руками. Я не стал осторожничать и вошел в дом примерно через минуту. Гостиная почти не изменилась, хотя после моего прошлого визита на книгах и предметах искусства собралось много пыли. Я понял, что Поузи больше нравилось сидеть на диване, чем наводить порядок в доме. Возможно, она собиралась продать особняк. Мне нужно было завершить свои поиски как можно быстрее.