Олаф Бьорн Локнит - Склеп Хаоса

– Если не считать тех мелочей, что меня сначала треснул хвостом дракон, а потом кое-кому очень хотелось пересчитать, сколько у меня костей и нельзя ли их сломать, то я еще легко отделался, – беспечно отозвался Конан.

– Геллир не нарочно… – вступилась за дракона Агнесса.

– Знаю, что не нарочно. Но мне от этого ничуть не легче. Кстати, куда удрало это чудовище? И я краем уха слышал, что на набережной видели Плоскомордого. Он что, стал призраком? Так им вроде положено являться по ночам, а не средь была дня.

– Я не знаю, где Геллир, – честно призналась донна Вальехо. – После… э-э… штурма его никто не видел. Думаю, он воспользовался общей суматохой и скрылся. А Эван не призрак – он, оказывается, сумел выплыть. Только его тоже поймали. Он сейчас в городской тюрьме.

Конан присвистнул.

– Твой дядюшка не теряет времени зря, – признал он. – И наверняка задумал что-нибудь крайне любопытное. Ты случайно не хочешь поделиться со мной, какая умная мысль забрела к нему в голову? И, кстати, что творится на борту моего корабля? Он что, решили отпраздновать избавление от меня?

Агнесса мельком посмотрела на причал, возле которого покачивался «Вестрел», и на мерцающие рядом огоньки.

– Не знаю, – ее голос чуть заметно дрогнул, но капитан, кажется, не придал этому значения. – Я собиралась наведаться туда. Может, ваши люди придумали план вашего спасения? Сегодня вечером они показались мне весьма решительно настроенными.

– Спасение? – задумчиво повторил Конан. – Хорошая мысль, но несколько запоздалая. Надо бы их остановить, тебе не кажется?

– Кажется, – несколько поспешно согласилась донна Вальехо. – Так вас интересуют замыслы моего дядюшки или это может подождать?

– Интересуют, – твердо заявил киммериец. – Только выкладывай побыстрее, если можно.

– Дядя собирается завтра утром повесить Эвана, а Фареса обменять на вас, – доложила госпожа графиня и вкрадчиво добавила: – Так он обещал вашей команде.

– Надо же, какая забота, – презрительно фыркнул Конан.

– Я не сказала, что он это сделает, – подняв указательный пальчик, проговорила Агнесса. – Я сказала – «собирается».

– Заметная разница, – согласился корсар. – Тогда что на самом деле произойдет завтра утром?

– Не знаю, – девушка пожала плечами, и это получилось у нее вполне искренне.

– А что думаешь? – многозначительно спросил Конан.

Агнесса помедлила и выпалила на одном дыхании:

– Что губернатор Карташены слегка увеличит свое состояние, что кому-то суждено быть повешенным, кто-то вернется домой, а кому-то против своей воли придется совершить путешествие в Мессантию или в Асгалун. Путешествие, из которого редко возвращаются.

– Вот как? – посерьезнел корсар.

– Именно, – безжалостно подтвердила донна Вальехо. – Вы, случаем, не хотите сказать, что мой дядя мерзавец и мошенник? Говорите-говорите, не стесняйтесь. Это будет совершеннейшей правдой.

Конан коротко, но выразительно ругнулся и спросил:

– Моим людям об этом известно?

– Скорее всего, нет, – покачала головой Агнесса. – Но ваш помощник, кажется, заподозрил, что дело нечисто. Только что он может сделать? Завтра сюда придет подкрепление из Сеуты – дядя проявил редкостную предусмотрительность.

– Значит, я на редкость вовремя смылся, – заключил киммериец и уверенно поднялся на ноги. – Пошли на «Вестрел». Там, небось, уже успели по мне соскучиться. Или ты собираешься домой?

– Я лучше с вами, – легкомысленно ответила госпожа графиня. – Чинкуэда, ко мне!

Она наклонилась, чтобы поймать увертывавшуюся собаку за ошейник и оказалась позади Конана. Одно незаметное движение – и спрятанный в рукаве кинжал ткнулся шершавой рукояткой ей в ладонь. Агнесса еле слышно всхлипнула, не слишком умело замахнулась и коротко ударила корсарского капитана сверху вниз.

– Я-то думал, мы друзья, – укоризненно сказал Конан, перехватив занесенную руку девушки. Ему стоило лишь слегка сжать пальцы, чтобы клинок упал, ткнувшись острием в песок. Чинкуэда недоуменно посмотрела на двух стоящих вплотную друг к другу людей, но, поскольку хозяйка не кричала и не звала на помощь, мудро решила пока не вмешиваться. Люди такие странные. Порой сами не разумеют, что делают, а винят оказавшихся поблизости животных. – Как это прикажешь понимать?

Донна Вальехо молчала. Не плакала, не оправдывалась, просто молчала, глядя чуть расширившимися от испуга глазами на корсара. Конан легонько встряхнул ее – ничего не изменилось, только поперек лба девушки упала выбившаяся из прически черная прядь.

– Агнесса!

Тишина. Чинкуэда приглушенно заворчала – ей показалось, что хозяйку все-таки пытаются обидеть.

– Чин, замолчи, – бесстрастным голосом приказала госпожа графиня, не делая попыток вырваться. Впрочем, это все равно было бесполезно. Собака обиженно смолкла.

– Так в чем дело? – Конан не знал, посмеяться ему или рассердиться. Ему вроде нечего было делить с этой хорошенькой и умной девицей, и он не встревал в ее планы. Впрочем, женская непредсказуемость – особенно женщин Побережья – уже давно вошла во все известные поговорки. – Ты чего на людей с ножами бросаешься?

– Так было нужно, – наконец проговорила Агнесса и невозмутимо попросила: – Отпустите меня, пожалуйста.

– Да? – язвительно вопросил киммериец. – Чтобы ты опять решила проделать во мне пару дырок?

– Я больше не буду, – детским голоском сказала Агнесса и нормальным добавила: – Извините. Конечно, с моей стороны это была глупость. Я просто не представляла, что еще можно сделать.

– Но зачем? – не понял Конан.

– Чтобы вы не дошли до пристаней, – само собой разумеющимся тоном ответила девушка.

– Агнесса, не говори загадками, – потребовал корсар. – Конечно, ты не первая женщина, которая пытается меня прикончить, но у тех хоть находились веские причины… Ты-то за что на меня взъелась?

– Если вы меня отпустите, я все расскажу, – безмятежности донны Вальехо можно было только завидовать.

– А если не отпущу?

– Тогда все равно расскажу, но мне не хотелось бы завтра ходить с переломанными руками, – спокойно проговорила госпожа графиня. – Честное слово, я не собираюсь убегать или вопить на всю набережную. И простите за резкость, но вы мне ногу отдавили.

– Ну-у… хорошо, – сдался Конан. Любопытство всегда было одной из основных черт его характера, и именно любопытство частенько заставляло варвара встревать в дела, совершенно его не касающиеся. – Говори.

Освобожденная Агнесса отступила на пару шагов, оправила смятую юбку и снова замолчала, глядя на серебрящийся под луной залив.