Полина Дрожжинова - Что ты ищешь?

Миссис Лирова сочувственно взглянула на него.

— Это всё девочки. Они соль добавили, но не перемешали — так что там много нормальных. Надеюсь вы не обидитесь на взбалмошность нашего семейства.

Эйнар прыснул от смеха и украдкой показал язык близняшкам. Те не остались в долгу.

— Что вы. Мне так нравится у вас — уютно, душевно. Я завидую.

Глава семейства Лировых с загадочным видом достал откуда‑то небольшую бутыль и подлил из неё всем гостям.

— Вот, выпейте, чтобы не простыть. Путешествовать зимой сущее наказание. Кстати, а кто вы по роду занятий? И как вы сдружились с Элей?

— Я продаю принадлежности для письма. Еду в Ивье чтобы купить железные перья. — Объяснил господин Вальдр Ярдар.

— Да — да. Он в нашу школу бумагу и чернила поставляет. А в Ивье лучше всего чернила делают. И эти… Перья… — Поспешно поддакнула Рина.

— А я странствующий музыкант. Зарабатываю на жизнь пением. — Заявил наследник престола Двуипостасной империи.

— Вы поёте? Как хорошо! — Подала голос тётя Рины — немолодая уже женщина с грустинкой в глазах. — Может быть и нам что‑нибудь споёте?

— А вы правда этого хотите? — С придыханием спросил принц.

— Конечно! — Старшее поколение поддержало его радостными возгласами, а близняшки стали коленями на скамейку и вытянули шеи, тут же приготовившись смотреть представление.

— С удовольствием вам спою. — Эйнар очень искренне и тепло улыбнулся. — А у вас есть мандолина?

— Нет, к сожалению.

Хозяйка дома вскочила с места и ушла в соседнюю комнату, вскоре она вернулась с домрой в руках. Протянув Эйнару инструмент, она сказала:

— Только такое. Муж умел играть.

Принц кивнул.

— Пойдёт.

У Эли внутри всё похолодело и она уже приготовилась затыкать уши одновременно двум близняшкам и Миле.

"Ой, кошмар! Только не те частушки! Нужно в него чем‑нибудь кинуть!"

Эйнар уселся на табурет подальше от стола, чтобы быть у всех на виду и тронул струны. Последовал проигрыш.

К удивлению девушки, это не было ужасно — даже наоборот. Она не подозревала, что из домры можно извлечь подобную музыку. Парень играл, склонив голову и его длинные пряди иногда касались струн. Потом он запел:

— С далёких северных морей

Долетает шум прибоя

Между гор заблудилась метель.

Из дому манит звук волчьего воя…

Эля почувствовала, как кто‑то дотронулся до её плеча. Обернувшись, она увидела как Рина манит её за собой.

Тихонько выбравшись из‑за стола, она вслед за подругой вышла в другую комнату. Закрыв за собой дверь, приглушившую звуки пения, она огляделась. В помещении было множество сундуков. На столе лежала стопка книг. Окна были занавешены весёленькими шторками с вышитыми на них цифрами. Рина зажгла побольше лучин и сразу стало очень уютно.

— Что‑то мне тревожно оставлять там принца. Мало ли что он ещё спеть захочет.

— Да ладно — второй парень с тяжёлым взглядом за ним присмотрит. У меня всё время складывалось впечатление, что он хочет его отшлёпать.

— Ага, как будто он адекватнее. — Вздохнула учительница письма, присаживаясь на кровать. — Мне нравится обстановка — сразу видно, что здесь живёшь ты.

— Не переводи тему. — Рина уселась на стул напротив подруги и скрестила руки на груди. — Ты ещё не рассказала мне захватывающую историю о том, как умудрилась притащить сюда двух оборотней, один из которых — принц. И почему Мила так спокойно к ним относится? Хотя тут можно сослаться на шок.

— Это действительно захватывающая история. После таких историй жизнь не становится прежней. Но проблема в том, что я не могу тебе всего рассказать — кое кто пообещал оторвать мне за это голову… А он оторвёт…

— Этот псих мне сразу не понравился. Может подсыпать ему мышьячку или хотя бы слабительного?

— Нет, ну правда, там очень личная история, а у другого наоборот — государственной важности. Я еду с ними только потому, что везу одну странную вещь. Эта вещь прицепилась ко мне как…

Учительница счёта призадумалась.

— Ничего не поняла, но я уже к этому даже привыкла… Зато я поняла, что моя жизнь очень скучная.

— О! Умоляю — давай я тебе двух оборотней и поездку в столицу, а ты мне свою скучную жизнь! С удовольствием поскучаю! — Взорвалась Эля. Тут же сменив тон. она жалобно попросила. — Пожалуйста, расскажи мне, как ты здесь скучаешь. Я так скучаю по скуке.

— Ну, летом здесь, наверно, всё по — другому… А пока мы тут припорошенные снегом и отрезанные от мира. Часто бывает нечем заняться. Совсем нечем заняться. — Добавила Рина, кивнув на вышитые шторки. — Я привыкла к городской суете, и для меня это дико. Ем булочки и слежу, чтобы сёстры ничего не сломали и не подожгли… Что мне нравится, так это озеро… Завораживает. Хотя от рыбы меня уже тошнит. — Рина встала и подошла к окну. Отодвинув скрывающую темноту ткань, она уставилась на мечущиеся за стеклом снежинки. Отсветы дрожащего пламени ближайшей лучины скользили по её тёмной косе. — Знаешь… Ты правильно поступила, что привезла сюда Милу. Не волнуйся — ей здесь будет хорошо. Девочки её растормошат, а она, в свою очередь, надеюсь, заразит их своей вежливостью.

Внезапно дверь приоткрылась и в комнату вошёл Эйнар, ведущий за руку сонную Милу. За ними, серьёзный как надзиратель на шахтах, шествовал Вальдр.

— Матушка сказала уложить её в вашей комнате — среди знакомых ей будет уютнее.

Девушки засуетились, укладывая ребёнка на кровать и укрывая её цветастым лоскутным одеялом.

— А он точно принц? Второй больше подходит. С каких это пор он называет мою маму "матушка"?

Облокотившись о стену и скрестив руки на груди, Вальдр рассматривал обстановку с видом императора, забредшего в трущобы.

— Дяденька… — Мила сжала в кулачке краешек одеяла.

— М? — Эйнар наклонился над засыпающей девочкой.

— А вы можете опять стать… Ну… Пушистым таким. У вас тогда такой красивый хвостик…

— Принц тихонько засмеялся. Смех плавно превратился в урчание — уютное, кошачье. Теперь возле кровати, облокотившись о неё огромными передними лапами, стоял белоснежный тигр.

Рина тихонько охнула. Вальдр фыркнул.

— Вообще‑то снежные барсы более пушистые. — Услышала Эля его бормотание.

Мила протянула руку и дотронулась до усатой морды зверя.

Дверь открылась в самый неподходящий момент. Все, включая тигра, повернули головы и уставились на вошедшего.

— А наливочка‑то, а наливочка!.. — Радостный возглас отца Рины застыл в воздухе. Стерев с лица улыбку, мужчина медленно развернулся и вышел из комнаты. — Лая, наливка, кажется, испортилась!.. Говорил — не мешай туда всё подряд!