Охотники за книгами Сезон 1 - Коллектив авторов

***

— Черт, — в сердцах произнесла Сэл и передала бинокль Асанти.

— Их ведут в главный шатер, — заметила Асанти. — Гомункул взял Лиама в заложники.

— Может, гомункул еще облажается. Может, Норс не знает, на что способна Грейс.

— Вряд ли, — заметил Менчу. — Магия взывает к магии. Эта штуковина не даст Грейс возможности подраться. — Он нахмурился. — Зато она занята ими, а значит, нас не сможет остановить. У нас есть джип, можем снести ворота и подъехать к шатру.

— Да ну, святой отец. — Сэл покачала головой. — Грейс же сказала, что в лоб это место не возьмешь.

Асанти опустила бинокль.

— Остался единственный путь.

— Нет, — откликнулся Менчу.

— Я понимаю твое нежелание, но…

— Каждый раз, когда мы прибегали к магии, она пыталась нас убить.

— Выбора у нас, по сути, нет, разве что ты, может быть, захочешь сразиться с мистером Норсом уже после того, как он получит книгу? Без Лиама. И без Грейс.

Менчу медленно бродил туда-сюда по обочине, пока не подыскал слова:

— Даже если воспользоваться магией — как именно? На стороне Норса время. Машины. Инструменты. Знания.

— Мы слуги Церкви, — возразила Асанти. — Как и рыцари. Тут у нас перед ним фора. Нам нужно место, так или иначе связанное с библиотекой рыцарей Святого Иоанна — например, кабинет во дворце великого магистра. Архив или сокровищница. Место, где есть зеркало.

— То есть ты предлагаешь в ближайшие два часа незаконно проникнуть в одну из основных исторических достопримечательностей Родоса, причем без Грейс и Лиама?

— Есть предложения получше?

Между священником и архивариусом повисло злое напряженное молчание, и Сэл пришлось заставить себя выговорить:

— У меня есть.

4

— Мисс Чен, мистер Дойл. — Норс приветствовал их широким жестом, не отрывая, впрочем, глаз от приборной доски. — Как любезно, что вы к нам присоединились. — Он повернул ручку, и песнопения, заполнявшие комнату, выровнялись по тону и темпу. — Устраивайтесь поудобнее.

Шатер был ярко освещен; помимо Норса и его машин тут никого не было. Перед тусклым зеркалом в кольце проводов стояли два стула.

— Сесть, — приказала гомункул. По шее Лиама сползла, запятнав рубашку, струйка крови. То ли коготь соскользнул, то ли он вдохнул слишком глубоко.

Перед зеркалом лежал фермер, запеленутый в собственную кожу.

Грейс перехватила взгляд Лиама, села. Гомункул подвела Лиама к соседнему стулу. Когда пальцы-ножи отпустили его горло, он попытался дернуться назад и напасть на гомункула, но она стукнула его пистолетом по виску, и он упал на сиденье. Гомункул отошла, держа Лиама на прицеле, и заняла позицию там, откуда могла видеть обоих — и в случае надобности пристрелить.

Грейс выжидала. Лиам рядом с ней истекал кровью.

Песнопения зазвучали громче. В прозрачных трубках по углам шатра забулькала жидкость. Грейс не хотелось угадывать, что это за жидкость: у нее были сильнейшие подозрения, что она и так это знает.

Норс нахмурился, подкрутил ручки на панели, которую Грейс приняла за микшер. Звук не изменился, однако она ощутила какое-то движение у себя в костях и в крови.

— Просто удивительно, на что способен Механический Турок, — произнес Норс, хотя его никто не спрашивал. — Магия любит человеческие мозги — для нее это любимая оперативная платформа. Когда-нибудь у нас появится для этих целей искусственный интеллект, селективная имитация мозговой деятельности, и мы сможем проводить масштабные параллельные песнопения. Пока же простые задачи лучше всего решают именно люди, которым выдается компенсация — столь незначительная! — за сдачу в аренду их мозгов. Пример тому — повторяющиеся часовые песнопения по «Скайпу», сведенные с помощью синхронизирующей дорожки. — Он двинул бегунок, музыкальные вибрации стали резче. — Важно разобраться с запаздыванием, отсюда микшер, а также, как выяснилось, существует ряд второстепенных эффектов, для фокусировки или отсечения которых можно использовать кровь и прочие гуморы — отсюда вся эта машинерия. У культистов все проще и традиционнее, но их кормить и обхаживать — тут и человек побогаче моего разорится. Я предпочитаю современные методы.

Грейс выжидала. Лиам наблюдал за Норсом и его гомункулом, пылая праведным гневом, который Грейс понимала, но отказывала себе в удовольствии разделить. Аппаратура побулькивала.

— Никаких вопросов? Никаких заверений, что мне это не сойдет с рук? Я рассчитывал как минимум на беседу.

Грейс улыбнулась ему.

— Ну, дело ваше. Я привык работать в одиночестве.

Он почти час колдовал над пультом, иногда принимаясь негромко напевать в такт песнопениям, затыкая пальцем одно ухо, чтобы проверить тональность. В голове у Грейс крутились слова, трепыхались в крови. Наконец Лиам взревел от боли.

— Прекрати, сволочь…

Норс щелкнул переключателем.

Песнопения смолкли.

Нет. Что-то не так. Она по-прежнему ощущала крючки в сердце, червей под кожей, однако напев изменился, вибрировал не воздух, а некая иная субстанция. Грейс поморщилась. Когти скребли по классной доске мира. Шатер пульсировал и раздувался, будто животное, гниющее изнутри.

Кривое бесформенное зеркало в центре шатра не было больше ни кривым, ни бесформенным. Поверхность стекла, прежде бугристая, сделалась гладкой, точно искусственный водоем. Рама выглядела крепкой, несгибаемой. Норс отвесил поклон. Никто не зааплодировал.

Норс опустился на колени рядом с земледельцем. Лезвие ножа прочертило красную линию по центру плоти, там, где раньше было лицо. Приблизившись к зеркалу, Норс вытер пальцами кровь с клинка и нарисовал на стекле круг. Когда круг замкнулся, стекло исчезло.

За рамой зеркала Грейс увидела поблескивающий камень, шахматный пол и свет.

Она могла его остановить. Даже если гомункул пальнет в нее из пистолета, она, возможно, опередит пулю. Если только Норс не выставил иной защиты. Если ей плевать, что Лиам погибнет.

Вроде — и ладно. На кону судьбы мира: что же остается делать? Остановить злодея? Или спасти друга?

Норс шагнул в зеркало, Грейс лишь посмотрела ему вслед.

***

Проникнуть в публичную библиотеку Родоса оказалось проще, чем Сэл ожидала, — по крайней мере, до тех пор, пока не сработала сигнализация.

— Хорошо то, — заметил Менчу, когда они бежали мимо абонементной стойки, озаренной миганием тревожных ламп, — что магия не требует сосредоточенности или тишины.

Ему пришлось орать во весь голос, чтобы перекрыть вой сирены.

— Вообще-то кражи со взломом — не моя работа, — заметила Сэл. — Я не виновата, что злой маг взял в заложники нашу боевую группу.

— Сама такой план предложила, — ответил Менчу. Сэл подумала, что он мог бы вообще-то ей на это и не указывать.

— Сюда. — Асанти повела их по современной лестнице, тут хотя бы вой сирены не отражался от голого камня.

— Времени у нас мало, — заметила Сэл. — Скоро копы заявятся.

— Мы почти на месте.

— Что мы вообще ищем? Какой-то древний артефакт?

— Не совсем, — ответила Асанти и открыла дверь женского туалета: гудящие лампы дневного света озаряли казенную зеленую плитку.

Менчу резко остановился.

— А что?

— В хрониках упомянута палата для очищения, с зеркалом, которая находится в библиотеке, принадлежащей рыцарям Святого Иоанна. Мы подобрались к ней максимально близко. — Асанти открыла сумочку, вытащила оттуда зажигалку, пакет швейных иголок, кисточку и серебряную рюмку, расставила на полочке под зеркалом в туалете. — Если я не ошиблась, Норс своими усилиями, так сказать, вырыл колодец, приблизив наш мир к… тому месту, куда рыцари, покидая Родос, отправили свой архив. Но мы можем вслед за ним нырнуть в тот же колодец и без его ресурсов.

Она до черноты нагрела над зажигалкой кончик иголки, уколола себе палец, выдавила в рюмку каплю крови. Облизала кисточку, чтобы та сделалась совсем тонкой, намочила в крови, нарисовала на зеркале круг и цепочку угловатых букв, не вполне греческих.