Нет места под звездами (СИ) - Кос Анни

Магия откликнулась мгновенно, побежала по венам, мягким светом окутав его руки. И потянула из ее тела заклятье демона. Оно поддавалось, хотя и не очень охотно. Но Хальвард не отступил, аккуратно впитывая каждую кроху смертельной магии, растворяя ее в себе, а затем выпуская в землю. Яд, оставленный заклятием, просачивался сквозь камни, уходил вглубь и исчезал бесследно: его мощь в сравнении с силой целого мира была ничтожна.

Постепенно дыхание Йорунн выровнялось, крупная дрожь отступила, глаза закрылись, а потом она глубоко вздохнула и пришла в себя.

— Двигаться можешь? — встревожено спросил он.

— Больно, — голос еще не слушался, — спина.

Она чуть пошевелилась, и с облегчением поняла, что руки и ноги слушаются, хотя и неохотно.

— Где демон? — она попыталась подняться, но Хальвард придержал, не пуская.

— Его больше нет, — родной голос прозвучал для нее подобно музыке.

— А портал?

Они оглянулись одновременно и с изумлением поняли, что переход между мирами все еще сияет ярким светом и не думает закрываться.

— Но почему?

Хальвард не ответил, только нахмурился, встал, подал ей руку.

Йорунн казалось, что с момента, как они въехали на площадь, минул целый день, хотя на самом деле солнце едва продвинулось по небосклону. Из города уже долетали тревожные звуки: там шел бой. Сложно сказать, что именно происходило. Высокие крыши и массивные дома закрывали обзор, однако в том, что голодные твари уже добрались до людей, сомнений не оставалось. Йорунн от души понадеялась, что Ульфу и страже Дармсуда удастся справится с потоком врагов. А сквозь огненное кольцо продолжали прибывать все новые противники.

Правитель вновь выпустил свою Тьму, и демоны, безошибочно почуяв в нем главную угрозу, отступили прочь. Даже на той стороне перехода произошла заминка, казалось, что твари ждут чего-то, не решаясь сделать последний шаг.

У Йорунн ладони похолодели от страха. Хальвард мазнул взглядом по двум распростертым на земле телам: император и его сестра неподвижно лежали в нескольких десятках шагов, но ни единая ниточка магии не тянулась от их тел к исполинскому кольцу. Хальвард подошел к порталу, провел рукой по его краю, изучая каждую деталь.

— Поздно, — наконец глухо сказал он. — Слишком много вложено в создание этих врат, слишком долго они стояли открытыми. Даже смерть магов, не лишила их силы.

Хальвард отступил на шаг и ударил до порталу всей своей мощью. Сияющее кольцо даже не дрогнуло. Правитель сощурился, сплетая из нитей Тьмы сложное заклятье. Постепенно оно наполнилось силой, начало пульсировать и разрастаться, а потом устремилось к переходу и взорвалась, разметав кругом пыль и осколки. Демоны на той стороне отпрянули, но сам портал остался невредимым.

Йорунн подошла к нему вплотную и коснулась пальцами. Крылатый змей вновь появился рядом, оскалил зубы, вздыбил шипастый гребень, показывая врагам, что подходить к людям опасно. Магия колола пальцы острыми иглами, дрожью отозвалась во всем теле, а в голове Йорунн внезапно зазвучали слова, сказанные некогда братом.

— Его открывали двое, — неожиданно для самой себя сказала она. — Один — порождение нашего мира, второй — воплощенная Тьма. И нужно двое, чтобы закрыть. Лид говорил, что иногда достаточно и малой жертвы, слова, капли крови, но бывает, что врата вовсе не удается запечатать.

— Мы попробуем, — Хальвард крепко сжал ее плечо. — Вместе.

Хальвард сделал на ладони небольшой надрез, Йорунн последовала его примеру. Вихри силы поднялись, словно ураганный ветер, закручивая изорванную одежду, играя волосами, заставляя щуриться от бешеного напора потоков. Йорунн постаралась отрешилась от происходящего, успокаивая разум. Ее магия всколыхнулась, силясь закрыть собой рану в ткани мира — и бессильно отступила, отвергнутая. На глаза навернулись слезы отчаяния. Неужели все это было зря, и придется смириться с тем, что демон все-таки победил?

Правитель убрал свою руку, дыхание его стало неровным и тяжелым. Чудовища на той стороне, похоже, поняли, что люди не справились со своей задачей и постепенно теряют силы. Медленно, шаг за шагом, демоны начали подбираться к вожделенной добыче.

А Хальвард вдруг бросил на Йорунн взгляд, полный отчаянной тоски и какой-то безумной надежды. Он развернулся и обнял ее, прижал к себе, поцеловал жадно и неистово, словно хотел выпить ее жизнь и силу этим поцелуем. И тихо выдохнул:

— Иногда малой жертвы недостаточно. Два существа, два мира, два края одного пути. До самого конца, до дна, без остатка. Обещай, что поможешь мне!

— Что? — Йорунн стояла перед ним, еще не догадавшись, что он задумал.

— Обещай! Это важно! Ты должна продержаться до конца, сделать все, что в твоих силах. Иначе это не имело смысла.

— Я… — она дрогнула от нехорошего предчувствия, но растерянно кивнула: — Конечно, сделаю все, что могу.

Лицо его озарилось улыбкой, он ласково провел рукой по ее щеке, склонился к ней и прошептал едва слышно:

— Я люблю тебя, и всегда буду любить.

А потом оттолкнул ее от себя и шагнул в портал.

Хальвард еще успел услышать ее отчаянный крик, почувствовать, как она рванулась за ним и замерла, поняв, что опоздала. Среди демонов ей не выжить, слишком велика разница между их мирами. Йорунн обхватила себя руками, сжала, пытаясь заглушить душевную боль.

— Не делай этого! — прошептала она, понимая, что он теперь не услышит, а даже если услышит — не изменит своего решения.

Бесплотность чужой реальности ощущалась, как нехватка воздуха, отсутствие опоры под ногами и одновременно — как нечто непередаваемо родное и правильное. Хальвард видел, как его тело стремительно тает, размывается, теряет всякое подобие формы. Сознание начало мутиться от переизбытка силы, которой стало слишком тесно внутри. Последним отчаянным усилием он направил поток собственной магии к вратам, а бесплотные тени за спиной дрогнули и устремились к нему.

“Ну же! — мелькнула отчаянная мысль. — Ты же обещала!”.

Последнее, что он почувствовал — тепло ее прикосновения, отзвуком пробившееся через грань между мирами. Йорунн рванула силу портала на себя, смяла ее и обрушила, все-таки закрыв переход.

***

Когда Ульф Ньорд добрался до площади, стало ясно, что все уже кончено. Земля под ногами была усыпана обломками и битым камнем, по каменным плитам во все стороны змеились трещины, некогда величественный храм лежал в руинах. От магии портала и выпущенных плетений в воздухе остались лишь крохотные искры и пепел.

Торопливо пробираясь среди каменных обломков, Ульф бросился к единственному живому существу, что осталось на площади. Йорунн неподвижно застыла в самом центре этого хаоса и даже не обернулась на звук шагов. Девушка сидела на коленях прямо на земле, и смотрела куда-то в пустоту, не замечая окружающих ее разрушений. Черный Волк аккуратно положил руку ей на плечо, и она обернулась.

Сколько же боли было в этих глазах, сколько безграничной, никем не измеренной тоски! Горе, всеобъемлющее и абсолютное, застыло на ее лице, стерев с него прочие эмоции. Ульф почувствовал, как внутри все оборвалось, а душа ухнула в бездну.

— Он ушел, Ульф. Я не смогла его защитить, не смогла спасти, не смогла изменить того, что было предначертано. Мне не хватило сил, и теперь уже ничего не исправить.

Черный Волк хмуро кивнул, не в силах выдавить из себя ни слова. Понимание, что его самого близкого друга теперь нет, накатывало на него постепенно, неторопливо, словно волны прибоя, безжалостно впечатывая в сознание мысль: они остались одни.

Йорунн прикрыла глаза, из под век ее скатилась слезинка. Она прочертила на грязной щеке девушки светлую дорожку, превращая неподвижное лицо в плохо раскрашенную маску. Степнячка бессильно склонила голову к руке Ульфа и, ухватившись за нее, как утопающий за спасительную веревку, дала волю чувствам. Они так и остались посреди площади: победившие, спасшие мир, и потерявшие самое дорогое для себя.

Однако город настойчиво потребовал их внимания. На площадь подтянулись воины Недоре, ветер донес сюда звуки сражения, вдалеке пели горны, тревожный бой одинокого колокола наполнял воздух. Откуда-то появился Малкон. Он бросился к телу Мейрам, рухнул рядом с ним на колени и едва не взвыл, прижимая возлюбленную к себе. Магия Огня не изменила ее облика, даже золото волос не померкло, но красота ее казалось совершенно безжизненной. Трясущимися руками Малкон коснулся ее лица, чуть приподнял голову, прижался губами к ее губам в последний раз.