Кристофер Банч - Крылья Урагана

Хэл подчинился. Кантабри прополоскал рот, потом сделал глоток, вздохнул.

— Я был бы вам очень признателен, лорд Кэйлис, — сказал он, вопреки недавней беседе, очень формально, — если бы вы не обсуждали мои телесные слабости без крайней на то необходимости. Должен признаться, я отчаянно боюсь высоты.

Хэл был удивлен, и не столько тем, что Кантабри вообще чего-то боялся, сколько тем, что у него хватило мужества в этом признаться.

Он подумал, что ему предстоит еще многое узнать о мужестве, вытащил подзорную трубу и принялся разглядывать Оде. Кантабри поступил так же. Комталь, глубокий, полноводный, непроходимый, защищал подступы к городу с трех сторон. Это был настоящий город, лишь немногим уступавший Паэстуму.

Но если Паэстум давно разросся, выйдя за городские стены, Оде все еще скрывался за ними. Город стоял на высоком утесе, окруженный крепкими двойными стенами с башенками и навесными бойницами, которые к тому же еще и бдительно охранялись.

За второй стеной расстилался город с извилистыми узкими улочками, которые — Хэл это знал — будет неимоверно трудно взять и очень легко защищать. И эти улочки вели к цитадели, окруженной еще одной стеной круглой крепости.

С третьей стороны была наклонная площадка, надежно защищенная парой соединяющихся сторожевых башен.

Попытка напасть на замок была сущим самоубийством. Хэл не думал, чтобы какая-то человеческая армия была в состоянии его взять. Разве что в ней будет столько солдат, готовых полечь штабелями, что эти штабели достанут до краев стен, и остальные смогут перебраться по ним, чтобы, в свою очередь, погибнуть там, за этими стенами.

Хэл вспомнил слова сержанта Ти и еле удержался, чтобы не взглянуть на руки Кантабри — а действительно, не капает ли с них кровь?

33

Стояло солнечное весеннее утро, когда под рокот барабанов и цокот копыт Первая и Вторая армии пошли в атаку.

Хэл со своей эскадрильей проводили разведку для Первой армии, и с высоты это было захватывающее зрелище — рочийские рубежи прорвала тяжелая кавалерия, и сквозь зияющие прорехи туда хлынула легкая конница, а затем и мощный поток пехоты, до того охранявшей позиции.

Это, с радостью отметил Хэл, совершенно не походило на неудачное вторжение в Калабас. На этот раз лорд Эджиби раздал командирам подробнейшие инструкции, которые они должны были выполнить при любой представившейся возможности.

Хэл увидел двух драконов — среди них не было ни одного черного — и вместе со своим звеном бросился в атаку, загнав их в кровожадные руки солдат внизу.

Их прорыв тоже увенчался успехом, и они нескончаемыми колоннами маршировали на северо-северо-запад, к Оде и реке Комталь.

Они заметили трех драконов, сбили двух, а третьему удалось улететь.

В тот вечер большинство всадников в лагере ликовали, уверенные, что столь успешно начатое наступление не может не завершиться успехом.

Хэл пытался сдерживать их энтузиазм, но против своей воли сам чувствовал теплившуюся у него в душе надежду.

За следующие несколько дней они еще оттеснили рочийцев назад, и сейчас Хэл, проносясь над самыми головами солдат, слышал пение и видел, что они идут, сгибаясь под тяжестью трофеев, которые чуть раньше рочийцы отобрали у бедных окрестных крестьян.

Хэл, взяв Гэредиса и Гарт, пролетел над рочийскими укреплениями и углубился в их территорию. Потом в голову ему пришла мысль, и он заиграл в свой горн и махнул рукой, приказывая изменить курс на восток-юго-восток.

То, что он там увидел, или, вернее, не увидел, заставило его мчаться назад во весь дух, далеко опередив своих ошарашенных товарищей, пока он не заметил знамена Объединенного штаба армий.

Он приземлился, велел Гэредису присмотреть за Ураганом и отправился на поиски Кантабри.

— Ты уверен? — спросил лорд Бэб.

— Абсолютно, — ответил Хэл.

— Значит, ты дважды счастливчик, — сказал Кантабри. — Я помню, чего ты не увидел в тот день, когда мы атаковали Калабас.

— Надеюсь, что результат будет другой, — отозвался Хэл.

— Будет, если я приложу к этому руку. А теперь идем к лорду Эджиби и Десмоцерасу.

Глаза Бэба блестели.

— Хэл, это может помочь нам выиграть войну через неделю, самое большое — через месяц. Идем, парень!

— На юге рочийских полков не оказалось? — сдерживая недоверие, переспросил Эджиби.

— Нет, сэр, — ответил Хэл. — Я видел разрозненную легкую конницу, и они улепетывали во весь дух.

— Это поразительно, — сказал лорд Десмоцерас, сэйджинец, командующий Второй армией. Это был худощавый человек чуть ниже среднего роста, но его лицо и тело избороздили многочисленные шрамы, доказывавшие, что он боец, каких еще поискать.

— Я полностью доверяю лорду Кэйлису, — сказал Эджиби, но в его голосе прозвучало слабое сомнение.

— Как и я, — сказал Кантабри, но в его голосе не было даже намека на сомнение.

— Благодарю вас, господа, — сказал Хэл. — Лорд Десмоцерас, я опытный всадник. Я смотрел очень внимательно, но нигде не заметил ни замаскированных лагерей, ни войск. По-видимому, рочийцы расколоты на две половины. Я бы предположил, что часть из них отступает к Оде, а остальные, вероятно, присоединятся к другим подразделениям на юге. Я готов вылететь на разведку всей эскадрильей и выяснить, где они находятся.

Эджиби кивнул, но на предложение Хэла никак не ответил.

— А вы что думаете? — спросил он Десмоцераса. Сэйджинец потер кончик носа.

— Я думаю, что наш Совет баронов голову с меня снимет за то, что я не подчинился их приказам и свернул в сторону от Оде. Не говоря уж о том, что у нас не готовы никакие заклинания, а для того, чтобы дать армии другие приказы, понадобится никак не меньше двух дней. Я и сам могу только гадать, что подумает король Азир, если я изменю план атаки. Во-первых, у нас возникнут проблемы со снабжением, ведь мы отойдем в сторону от реки Комталь, а во-вторых...

— Думаю, мы вполне удовольствуемся тем, что оставили при отступлении рочийцы, — подал голос Хэл, сам несколько удивленный собственным нахальством.

Лорд Эджиби обернулся к нему, наливаясь краской. Потом взял себя в руки.

— Да. Благодарю вас, лорд Кэйлис, — сказал он холодно. — Не соблаговолите ли вы подождать снаружи, чтобы мы могли посовещаться о дальнейшем порядке действий?

Хэл, еле сдерживаясь, отсалютовал и вышел.

Через час вышел Кантабри, с поджатыми губами, судорожно сжимая рукоятку меча, как будто хотел убить первого же, кто попадется ему на глаза.

Хэл не стал даже задавать вопрос, каково было решение.

— Продолжаем атаку? — полуутвердительно спросил он.