Далия Трускиновская - Диармайд. Зимняя сказка

Ася тут же вспомнила – она собиралась из чувства признательности поменять Даре постельное белье раньше положенного. И ничего более.

Выпроводив горничную, Дара взялась за видеокамеру. То, что она там увидела, лишнего оптимизма не внушало, но с искажениями плоти, оказывается, можно было бороться, да и отрывать левую руку от глаза тоже следовало умеючи – не всю приклеившуюся ладонь разом, а словно собирая с него в горсть какую-то мягкую и липкую дрянь.

Это была уже восьмая попытка короткого проникновения в Другой Мир по методу фоморов.

Дара отнеслась к своему новому состоянию так, как посоветовал бы ей Фердиад – если бы она вздумала просить его совета. Она изучала все нюансы входа в Другой Мир, телесные и духовные, изучала осторожно, впервые после стычки со старухой Буи она осмелилась туда сунуться на доли секунды – привязав левую руку ремнем к трубе парового отопления, чтобы, даже потеряв сознание, отодрать ладонь от глаза.

Занятие оказалось увлекательным. А кроме того, она возилась с ксерокопиями. Она отыскала там немало про «дуновение друида», которому обучил ее Фердиад, и только хмыкнула, узнав, что оно может менять образ не одного, а сотен человек разом, придавая им в глазах врага иллюзорное сходство с пустившим прием в ход друидом. Фердиад дал ей самую простую технику – и то она считала себя в тот день, когда впервые ее опробовала, всемогущей и великой. А ведь, кроме краткого преображения, «дуновение друида» могло лишать разума – тоже ненадолго, ну да ладно! – и даже отнимать подвижность тела…

Всему этому можно было и нужно было учиться.

Обрывок заклинания, заставляющего исчезнуть из виду предмет, на который оно нацелено, Дара сумела продолжить без особых затруднений – это было сочетание «дуновения друида» с тем приемом входа в Другой Мир, который показала ей Эмер (надо полагать, обученная Фердиадом). При желании и полном выплеске силы можно было переместить туда и холм с деревьями! Дара экспериментировала с мелкими предметами, и зубную щетку окружил, как полагается, клок угольно-черного тумана, завился смерчем, сам в себя втянулся водоворотом – щетки не стало. Дара вышла из своего рабочего транса – щетка постепенно, начиная со щетины, вернулась. Ничего плохого ей Другой Мир не сделал – и Даре очень захотелось рассказать про все эти опыты Фердиаду, чтобы услышать его похвалу.

Но исследовательская эта деятельность постоянно уступала место иному азарту. Каждая галочка на полях фолианта, сохраненная ксерокопией, каждая фраза, вписанная от руки, заставляла душу беззвучно вскрикнуть: Диармайд?!

Дара впервые, имея дело с мужчиной, задавала себе вопрос: какой он? И не телесные приметы она подразумевала, не паспортные данные – хотя одно то, что она не знала прежнего имени Кано, уже могло бы показаться странным.

Возможно, раньше ей действительно хватало телесных примет и паспортных данных…

– Какой ты? – тихонько спрашивала она Диармайда, чтобы потом не задеть случайно того, чего задевать не полагается, чтобы стать очень осторожной. В отношениях с Фердиадом ничего такого не требовалось – если и возникали моменты неловкости, он как старший с ними справлялся. Кано был достаточно толстокож. Другие мужчины не вызывали того напряженного любопытства души, которое проснулось теперь, они были полностью на виду. Об Артуре же и говорить нечего – Дара до сих пор возмущенно фыркала, вспоминая, как ее, профессионалку, ввели в заблуждение длинное теплое пальто, почтенная шапка, солидненький животик, создав образ мужчины уравновешенного и занятого делом.

Диармайд вслух не отвечал – и огромное значение приобрели интонации его голоса, кусочки его биографии, его почерк, сохраненный хотя бы одним из оставленных им фолиантов!

А потом Дара вновь возвращалась к технике и приемам филидов, которые строились на превращении слова в Слово. И ее труд напоминал ей труд друида Ситхенна, что был также и кузнецом, старательно и трудолюбиво кующего оружие.

Она осваивалась со своими новыми знаниями в одиночку, она заново изучала свое тело в одиночку, и ей сильно недоставало собеседника. Звать Изору она не хотела – она с самого начала знала, что давать Изоре лишние знания бессмысленно, этой красавице нужно было ровно столько, чтобы заниматься ремеслом, хотя именно с ней возникли самые теплые отношения. Звать Сану Дара боялась – как бы эта энтузиастка не пустилась в опасную магическую самодеятельность. Она спасла Дару от старухи Буи – это да, но она же решительно ставила неудачную ловушку на сида!

Но именно Изорин зов отвлек Дару от кучи ксерокопий, из которой она извлекла весьма любопытную страницу. Речь шла о совместном заклинании филидов семи разрядов, от самого старшего, который назывался оллам, до младшего, который назывался мак фурмид. И тут тоже была работа с Другим Миром, но заклинание не передавалось из уст в уста при обучении – она рождалось прямо на месте, местом же был поросший боярышником холм (о том, что в холме находились шийн и бру, или же шийн и тулмен, наполовину принадлежащие к Другому Миру, Дара и сама догадалась). Заклинание рождалось из сочиненной заранее издевательской песни-насмешки и было проклятием на семи уровнях. Довольно скверная штука – раньше Дара знала только про целительные обряды, проводимые всемером и семиступенчатые, сама в них участвовала, даже могла руководить таким обрядом, теперь оказалось, что у них есть черное зеркальное отражение…

Дара как раз, держа перед собой на видном месте описание этого действа филидов, искала копии унизительных стихов для образца, чтобы попробовать проклясть хотя бы кусок туалетного мыла. Изора буквально взвыла. Дара, как всегда, задала себе вопрос: с чего бы крестнице так буянить?

И сама же ответила: нетрудно сказать, это Фердиад засветился поблизости от Сашки.

Она не видела большой беды в том, что девочку, в которой зреет настоящая сила, раньше срока примется учить мастер своего дела – а не мама с шалой подружкой. Ей только не хотелось, чтобы мастером этим был Фердиад! При всем надзвездном полете своей души к Диармайду она странным образом и о Фердиаде ни на секунду не забывала…

Изора время от времени звала ее – Дара бездумно ставила блок, даже не подозревая, что ее блоки сделались другими. Насторожилась она, когда одновременно пришел зов и от Саны.

Сана передала ей свое желание помчаться на помощь к Изоре, и как раз это Даре не понравилось. Очевидно, положение было опаснее, чем ей показалось.

Дара аккуратно собрала свое бумажное хозяйство и переоделась. К синим джинсам она натянула белый пушистый свитер, купленный за то, что был неимоверно приятен на ощупь. Потом застегнула на запястье большие часы с синим циферблатом, дамский вариант «командирских». И, наконец, достала «Змейку».