Джон Норман - Побратимы Гора (ЛП)

- Ты же не знаешь это наверняка!

- Тогда Ты скажи мне, что может спасти Кайила?

- Ничто, возможно, - честно ответил я. - Я не знаю.

Кувигнака смотрел вниз с невысокого холма на широкое, освещённое светом многих костров место, заполненное пирующими врагами.

- Вон они, победители, - с ненавистью выплюнул он.

Местность перед нами, довольно широкая, была заполнена огромной толпой. Посередине был большой круг, в котором у верхушки были свои места, и были меньшие круги. В центре каждого круга горл костёр. В центре большого круга пылал огромный костёр, сверкая вспышками, когда туда подбрасывали очередную порцию сломанных шестов вигвамов. Абсолютно голые рабыни, стоя на коленях и потея, присматривали за сотнями котлов. Другие, так же нагие, суетились, обслуживая мужчин, принося им еду и воду, а когда те желали, то и самих себя. На щиколотках рабынь-поварих были закреплены шестидюймовые привязи, держащие их у котлов. Прислуживающие рабыни носили более длинные путы, позволявшие им без помех ходить, но не бегать. Когда кто-то из солдат или Жёлтых Ножей хотел воспользоваться одной из этих девушек, он просто отвязывал привязь от одной из её лодыжек, а закончив, привязывал на место. Иногда девушек утаскивали в тень, а иногда и не заморачивались с этим. Я видел, как два наёмника боролись из-за одной рабыни. Ошейники у большинства девушек были срезаны, поскольку это были ошейники Кайил. Почти все рабыни, на левой груди, носили метку, сделанную там чёрной краской. Это идентифицировало их, проясняя, кому они теперь принадлежали.

- Да, - трудно было оспаривать очевидное.

Мы видели, как кюр вскочил и схватил рабыню. Он поднял её над головой, держа за руку и бедро. Девушка верещала от ужаса, её беспомощное прекрасное тело было согнуто в дугу. Кюр слегка опустил рабыню и наполовину сомкнул свои огромные челюсти на её талии. Её глаза были широко распахнуты от охватившей паники. Монстр дал ей почувствовать давление своих клыков, а потом отшвырнул её от себя в грязь, а сам вдруг подпрыгнул вверх и, перекувырнувшись, приземлился в малом кругу. Запуганная девушка, постаралась поскорее отползти подальше. Кюр, раздвинул губы, обнажая огромные белые клыки, и возвратился на своё место.

- Это - юмор кюра, - объяснил я.

- Ты уверен, что они точно такие же как мы? – ехидно спросил Кувигнака.

- Ну, есть, конечно, некоторые различия, - вынужден был признать я.

- Смотри, это танцоры копья, - показал Кувигнака.

- Вижу.

Из-за вигвамов появилась длинная вереница, возможно из сорока - пятидесяти мужчин, нёсших копья. Колонна, подобно змее, извивалась между кострами, а затем танцоры начали раскачиваться, то сгибаться вниз, выпрыгивать вверх, извиваться и хором напевать.

- Это - танец сообщества Змеи – воинского сообщества Жёлтых Ножей, - пояснил мне Кувигнака. - У нас среди Кайил есть подобный танец, и любой воин, который засчитал куп, может танцевать это.

- Ты смотри-ка, по крайней мере, она всё ещё жива, - отметил я.

- Да, - усмехнулся Кувигнака.

- Я так понял, что Ты именно это и хотел установить в этой маленькой разведке, - улыбнулся я.

- Да, - признался он.

- Думаю, теперь она достанется Ивосо, - предположил я.

- Да, - согласился мой друг.

- Как думаешь, Ивосо сделает её хорошей служанкой? – спросил я.

- Можешь не сомневаться.

- Тебя оскорбляет, что они рассматривают её как рабыню?

- Нет. Она предала Кайил, - зло ответил Кувигнака.

- О, смотри, она возвращается и, встав на колени перед Ивосо склонив голову, вручает ей еду, - усмехнулся я.

- Должно быть, это очень приятно для Ивосо, - предположил парень, не отрывая глаз от происходящего.

- Она неплохо справляется, - признал я.

- Хорошо.

- Судя по всему, её здорово избили, - заметил я.

- Отлично, - озлобленно сказал Кувигнака. - Это быстрее приучит её к новому статусу.

- Ты думаешь, что она станет у Ивосо хорошей рабыней? – поинтересовался я.

- Я думаю, что она станет хорошей рабыней у любого.

- Я заметил, что она единственная краснокожая рабыня на пиру.

- Мы с тобой знаем, что есть и другие краснокожие рабыни, - напомнил Кувигнака. - Мы же видели нескольких.

- Ты думаешь, что тот факт, что она - единственная краснокожая рабыня на пиру, единственная среди всех этих белых рабынь, является преднамеренным? – спросил я.

- Конечно. Это сделано, чтобы унизить её. Это - удар достойной высокого интеллекта Ивосо, - признал он.

- Я полагаю, Ты также заметил то, что она - одна из немногих рабынь, которые носят ошейник, и что она - единственная рабыня, или одна из немногих, щиколотки которых не имеют привязи.

- То, что её лодыжки без привязи, означает ещё большее оскорбление, - пояснил смысл этого Кувигнака. - Предполагается, что она, хотя и краснокожая, но имеет даже меньшую ценность, чем бледнолицая рабыня. В любом случае, конечно, сбежать невозможно.

- Действительно.

- А ошейник - несомненно, Ивосо, - усмехнулся Кувигнака.

- Несомненно, - поддержал его я.

- Ивосо, должно быть, получила огромное удовольствие, когда тайно готовила для неё этот ошейник, и потом ещё раз, когда она надевала это на неё.

- Триумф Ивосо кажется полным, - не мог не признать я.

- Да, согласился Кувигнака.

- Смотри.

- Я вижу.

Воин схватил краснокожую рабыню за волосы и потянул её вверх на ноги, при этом выгибая её назад. Потом он внимательно исследовал соблазнительный изгиб её красоты, держа её за волосы перед собой.

Но тут Ивосо вскочила на ноги, и что-то сердито закричала мужчине. Тот захохотал, и отбросил от себя краснокожую рабыню, на расстояние в дюжину футов.

- Танцоры копья приближаются, - обратил я внимание моего друга.

- А Ивосо не хочет, чтобы её рабыня познала удовольствия мужчин, - отметил для себя Кувигнака. - Похоже, она боится, что это испортит её как служащую женщине рабыню.

- Она права, - признал я.

Танцоры окружили упавшую краснокожую рабыню, переплетаясь, вращаясь и извиваясь, они стремительно двигались вокруг неё. Некоторые из них просто положили холодные металлические наконечники копий, или плоскости лезвий копий, на её тело. Другие, танцуя, толкали её копьями. Блокету валялась пыли, закрывая руками голову и плотно сжав колени, маленькая, дрожащая и беспомощная под наконечниками копий.

Ивосо прыгала среди танцоров, ругаясь, крича и отталкивая их от своей рабыни. Это здорово веселило всех Жёлтых Ножей и танцоров в особенности.

Ивосо присела рядом с запуганной рабыней, сняла украшенную бисером, сделанную из сыромятной кожи верёвку с талии, по-видимому, ту же самую, что я видел у неё раньше, ещё до первого нападения на стойбище, и завязала её на шее своей беспомощной бывшей хозяйки. За тем она потянула её на четвереньках, назад к своему месту, где заставила лечь на бок, со сжатыми коленями, и дважды ударила стрекалом. Рабыня вскрикнула, корчась при ударах, но удержала свое положение. После экзекуции, довольная хозяйка заняла свое место в большом кругу, усевшись со скрещенными ногами среди мужчин. Она держала привязь рабыни, намотав на руку, сократив её, до длины приблизительно одного ярда. Танцоры, изображавшие змей, уже удалялись, не переставая извиваться.