Бог не Желает - Стивен Эриксон
- Ладно, - согласился Кожух. - Здравое суждение. О чем я?
- Голова Твари между твоих коленей.
- Спасибо, Дай.
- Я Ори Громче.
- Да, но я глядел на Дая, когда он повторял губами твои слова. Знаешь, он так делает. Выглядит ужасно.
- Между коленей!
- Полагаю, Тварь хотела тепла. Что ж, если между моих ног заползает что-то теплое и мохнатое...
- Стоп! - закричали почти все.
Через миг Скажу-Нет громко фыркнула. - Тварь охотилась на мышей. Тут легко ошибиться.
- Я пытаюсь показать, - продолжил Фолибор, - что жизнь Вольных кажется более сбалансированной, легкой и приятной, чем жизнь типичного цивилизованного гражданина империи - или любой другой цивилизованной страны.
- Трудно квалифицировать, - буркнул Кожух. - Слишком субъективно, вот так.
- Зубы, - сказал Фолибор.
- Мне жаловаться не на что, - возвестил Ори Громче, показав всем ровную белоснежную улыбку.
- Наши правила гигиены, - указал Дай. Ори Громче неслышно повторил его слова, даже обращенные к самому себе. Оба засверкали глазами.
- Так или иначе, - продолжал Фолибор с тоном отчаяния, - в вопросе неизбежного вторжения я не могу понять их мотивов...
- Сладости!
- Людоедство!
- Ласки!
- ... и, - напирал Фолибор, - склонен считать, что Вольные вторгаются не потому, что чего-то хотят, но потому, что им приходится вторгаться. Подумайте о стадах карибу, бегущих на юг, и этих тундровых крысах. Что-то, - закончил он многозначительно, - творится на севере.
- Чреватый вывод, - пробормотал Кожух, сведя пышные брови.
- Возможно, пророческий, - добавила Скудно-Бедно. Вынула тряпку, сунула за воротник и принялась вытирать между грудей.
- Тебе точно нужно это делать при всех? - возмутился Дай. - Отвратительно.
- Что отвратительно - это пот между грудей, - возразила Скудно-Бедно. - Ни разу не видела, как ты протирал между ног. Могу только вообразить, какой там кошмар.
- Природа, - протянул Дай, - всегда находит равновесие. Зачем мешать ей в столь деликатном деле?
- Я видела лошадь, которая сбежала, едва ты на нее поглядел искоса.
- Это не та, что всюду ходит за тобой?
Дверь открылась, Фолибор обернулся к гостю. - А, пришло время поработать. Сержант Муштраф, ну разве не приятный вечер?
Муштраф скривился. - Пьян?
- Нет, никак нет.
- Не пьян? Значит, свихнулся, - кивнул Муштраф. - Ночь кишит кусачими мухами, а вам пора ползти в траве. Без ругани. Нужно всё сделать скрытно. Бенжер поможет. А теперь, - оглядел он тяжеловесов, - по местам. Уносите свои зады.
Все встали. - Вы с нами? - спросил Фолибор.
- Нет. Идите. Я встречаюсь со Штырем и Шрейкой. Сегодня командуют Снек, Подтелега и Моррут. Боги подлые, Скудна! Что ты делаешь?
- Гигиену. Попробуй как-нибудь.
- Идемте все, - сказал Фолибор. - Оставим сержанта в покое.
Они вышли. У двери Ори Громче склонился к Скудно-Бедно и сказал, негромко, но не так, чтобы никто не расслышал: - Эй, могу взять себе твою тряпку?
Муштраф плюхнулся на стул, Сторп тут же подошел с двумя кружками. Пододвинул одну сержанту, сам сел напротив и смотрел, как тот пробует.
- Что теперь, Сторп?
- В мои дни тяжеловесы были идиотами.
- И сейчас идиоты.
- Не уверен. Они сообразили, что это не обычное нашествие.
Муштраф фыркнул. - Долго соображали. Десять тысяч карибу бегут на юг, через месяц один тяжеловес говорит "Хэй, это было странно", второй кивает и говорит "Думаешь, это что-то значит?" и эти свои "многозначительно, чревато, зловеще". Много слов, один треклятый смысл. - Он уставился на Сторпа. - Я же сказал, идиоты.
- Вам не хватит времени для эвакуации города.
- Они здесь все упрямцы. Слушай, Сторп. Может, ты вмешаешься и убедишь их, что тут либо бежать, либо погибать?
Теперь Сторп уставился ему в глаза. Смотрел, пока сержант не выпил еще. - Когда служишь, - начал Сторп, - не врубаешься. Когда в отставке, ну, до тебя доходит. Дело в якорях. Дело в том, чтобы найти место на остаток жизни.
- Кстати, у тебя отличный фургон. Возишь фляги и бочки.
- Так и я об том. Вы его не получите.
- Нет, получим, - буркнул Муштраф. - Вот почему нам не хватило времени. Одного толчка недостаточно. Даже пинок не помогает. Остается крайнее средство: острие меча. - Он подался вперед. - Реально хочешь отведать наших мечей, Сторпи? Если придется, отведаешь. Результат будет одинаков, так зачем топать ногами и визжать?
- Постареешь, - ответил Сторп, - сам прекратишь бегать и куда-то стремиться. Назовешь место своим и встанешь насмерть.
- Они не такие старые.
- В головах - старые. Думаешь, твои скитания - норма? Что-то типичное? Армии привлекают людей особого рода. Ты словно слепнешь и не понимаешь, что таких меньшинство.
- Предпочтешь остаться и умереть, или бежать и выжить?
- Думаешь, это такой простой выбор?
Дверь открылась, вошли Штырь и Шрейка, за ними Глиняный Таз.
Сторп крякнул, вставая и унося кружку к бару. Пока все садились, Муштраф хмуро сказал Глиняному Тазу: - Что ты тут делаешь? Я думал, тебя послали на... задание.
- У Глины есть донесение. - Шрейка выгнула спину и провела пальцами по длинным волосам.
- О, вот идея, - заметил Муштраф. - Дай-ка встану и подвигаю ноющим тазом, вперед-назад.
- Я просто потягивалась! - сказала Шрейка. - Сторп, чего так долго?
- Ему нужно пришить третью руку, - объяснил Муштраф. - Требуется время.
Сторп вернулся с хитроумным подносом, надежно вмещавшем три кружки. Глиняный Таз взял прямо с подноса и выпил разом. Махнул Сторпу пустой кружкой.
- Погоди, - велел Штырь. - Сначала твой доклад, Глина.
Солдат скривился. Сторп отошел. - Ну так, это не доклад. Просто ощущения.
- Готовься, едва закончим, удушим тебя в объятиях.
- Рад, что ты не мой сержант.
- Нас двое, радостных.
Глиняный Таз уныло глядел в пустую кружку. Потом вздохнул, опустив ее. - Я говорю за себя. Быть морпехом - работа не хуже прочих. Так я вижу. И примечать - не моя работа, разве только важные вещи. Бенжер что-то сделал, исцелив ту горожанку. Сместил что-то вдалеке. Изменил... внимание.
- Какое внимание? - сказал Штырь.
Глиняный Таз пожал плечами. - Неважно какое, сержант. Внимание есть внимание, и почти всегда это плохо. А
