Джуанита Коулсон - Цитадель бога смерти

Не очень уверенный, что он должен что-то отвечать, Тирус пробормотал:

— Я… я благодарю тебя. Бог Смерти.

Опять в его мозгу прокатился беззвучный смех, как горный обвал.

— Благодарность не нужна! Я тебя все равно заберу, только позже. Но, надеюсь, не как жертвоприношение. Сейчас я оставляю вас. Мое государство огромно, цитадель лишь маленькая его частица. Я правлю всем, как Врадуир убедится… всем… всем…

Звуки исчезли вдали. Пламя и дым тоже погасли. Погаси тихо и беззвучно. Как и голос Бога в их мозгах, пламя растворилось в воздухе, оставив после себя только абсолютно чистый стол, ни пепла, ни золы на нем не было.

Теперь они могли слышать только стук своих сердец и шум своего дыхания. Тишина была абсолютной после того, как исчез Бог. Исчез также и запах разложения, и дикий холод, который замораживал волю. В комнате было очень холодно, но это был обычный холод, холод дальнего севера, тот холод, который был известен в странах живых людей. Тирус и Джателла осторожно отошли от алтаря и направились к дверям, где находились Роф, Илисса и Эрейзан.

Роф покачал готовой, поморгал глазами и сказал:

— Неужели это действительно было?

— Врадуир — доказательство, — угрюмо сказал Тирус. — Он здесь оставлен, как украшение, которым будет наслаждаться Нидил, когда в следующий раз посетит цитадель.

Он опустился подле Эрейзана и пощупал его лоб. Ни жара, ни озноба он не ощутил. Но его раны могли привести к серьезным осложнениям. Тирус стал обдумывать, как же им возвращаться, ведь несмотря на защиту Нидила, путешествие будет тяжелым, а Эрейзан был слишком слаб, чтобы перенести его.

Эрейзан поднялся и посмотрел на Тируса.

— Мне приснилось… что он говорил, как будто снимет с меня заклятье.

— Не приснилось, — сказал Тирус.

— Это правда?

— Этому богу нет необходимости лгать, — Роф быстро обрел свою самоуверенность, после того, как бог удалился. — И он позволил нам пройти без опаски через все его земли, даже через Ледяной Лес с его Раскалывателями Черепов. Клянусь дьяволом, колдун, ты заключил хорошую сделку, неплохой обмен!

— Успокойся, — нежно сказала Джателла, глядя на Тируса.

— Слушаюсь и повинуюсь, королева. Как прикажете. Я ваш слуга.

— Разве? — брови Джателлы выгнулись дугой. — Надолго ли?

— Королева, вы раните меня. Я клянусь, что предан вам. И я заработал свою награду, — страстно сказал Роф. — Награда — это единственное, ради чего я повел вас в Ледяной Лес и в страну Бога Смерти.

— Награда? — Джателла пришла в ярость. — Ты пытался убить нас. Ты убил моих людей!

— Не я! — Роф говорил, как воплощенная невинность. — Я не пролил ни капли их крови. Зачем рисковать, когда Одноухий и другие делали это за меня? К тому же ваши люде неплохие бойцы. Двое из них еще живы. Они обыскивают цитадель в поисках вас и принцессы. Я легко сбежал от них, когда Врадуир послал меня по вашему следу.

— Гетания! И ты думаешь, что я поверю тебе?

— Я думаю, что на сей раз он не лжет, — сказал Тирус.

Бандит показал им свое оружие, которым он был увешан.

— Ты правильно понял меня. Если бы я хотел вас убить, то я бы сделал это без труда. Пока ты воевал с Врадуиром, колдун, твоя спина была передо мной. Я мог ее поразить как мишень. Это было бы очень просто. Затем акробат был бы следующей жертвой, ну, а затем и королева с принцессой.

Тирус улыбнулся и сказал:

— И ты все-таки стал нашим союзником, почему?

— Сделка с тобой была для меня более выгодной.

Джателла резко сказала:

— Это было не так, когда ты предал нас на Замороженной Равнине.

— Это было тогда, королева. А теперь, значит, теперь. — Улыбка пробежала по его, искалеченному шрамами, лицу. — Вы сказали, что когда принцесса будет свободна, я получу свою награду. Теперь она с вами. Мы квиты, а?

— Твоему выбору, без сомнения, помогло то, что Врадуир хотел убить тебя вместе с нами в камере Илиссы, — с сарказмом сказал Тирус. — А ты не думал, что мы за предательство можем отомстить и не платить тебе награду?

— Ты — человек чести, не то, что твой отец. Ты — королева из дома Фер-Со, который всегда честен в сделках.

Пристыдить Рофа было невозможно. Он закрутил свои обвисшие усы и вернул им прежнюю элегантность и лихость. Одежда его была испачкана в грязи и крови, перевязь висела на каком-то обрывке ткани, но он был все тот же веселый и самоуверенный бандит, который когда-то встретил их с Эрейзаном на улицах Куреда.

— Ты слишком поздно решил стать верноподданным, — сказал, ухмыльнувшись, Тирус.

— Как раз вовремя, чтобы спасти свою шкуру.

Джателла смотрела то на одного, то на другого, удивленная таким мирным и добродушным разговором.

— Тирус, он же предал нас…

— И помог нам, когда мы больше всего нуждались в помощи, — напомнил ей Тирус. — Без его силы и оружия мы бы никогда не пробились в убежище. Пожалуй, впервые Роф выступал на стороне правосудия.

Роф был ошарашен этим заявлением.

— Чепуха. Заплати врачам за эти мои царапины, колдун, и я покину вас. Сейчас сюда придут люди королевы. Они не будут столь великодушны, как вы.

— Покинешь? — Джателла показала на заваленный обломками коридор, в котором не было прохода. — Как?

— Здесь есть другие двери, королева. Хороший вор всегда должен быть уверен, что для него есть путь к бегству, вдруг дела его будут складываться неблагоприятно. Пока вы с колдуном болтали, я обыскал комнату и нашел чистый коридор. Не беспокойтесь, путь к воротам я найду.

Он поклонился и направился к двери. Джателла сделала движение, как будто хотела остановить его. Роф предупреждающе поднял палец, улыбнувшись королеве.

— Останемся друзьями, королева. Вы и колдун мне нравитесь. Не злоупотребляйте моей лояльностью. Мне будет очень жаль, если придется убить вас.

— Мы можем преследовать тебя, бандит, — однако было очевидно, что Джателла сама не верит в эту возможность.

Роф посмотрел на Илиссу и Эрейзана. В его черных глазах появилась неожиданная теплота.

— Я думаю, что нет. Вы связаны с теми, кто нуждается в помощи. У вас не будет времени гоняться за мной. Врадуир бы бросил раненых замерзать и истекать кровью. Вы не бросите. А, колдун?

Тирус смущенно сказал:

— Ты хорошо читаешь мои мысли. Может я тоже в сердце бандит, как и ты.

Роф, побледнев, закричал:

— Никогда! Забудь о том, что я нанимал тебя. У нас с тобой больше нет никаких дел. Я не хочу больше связываться с колдунами, даже такими честными, как ты! Я пошел. Излечи эти укусы и…

Тирус не сделал ни одного движения, но разум и язык Рофа замерли. Немой и немыслящий, он стоял, как статуя, Джателла задумчиво на него посмотрела. Тирус ждал, зная, что она скажет, еще до того, как она заговорила.