Нэнси Фармер - Земля Серебряных Яблок

Ни горсти песка не смягчало твердого пола. Случайно дотронувшись до стены, Джек потрясенно осознал, что камень холоден как лед. Снаружи царило лето, но отсюда, похоже, никогда не уходила зима. Знобкая стужа забиралась даже в башмаки. У остальных, по-видимому, тоже пальцы ног свело: все начали спотыкаться.

— Почти дошли, — прошептал Бука. — Мужайся, Пега, любимая!

Тропа пошла вверх, стылый холод помягчел. Впереди замерцал свет. Ободренные путники зашагали быстрее. Теперь уже можно было разглядеть мрачные стены: иссиня-черный камень поглощал любое освещение. Сквозь отверстия под потолком проникали длинные лучи того, что сам Джек описал бы как «меньшую тьму».

Отряд миновал несколько массивных железных дверей.

«Темницы, — подумал Джек. — Интересно, там, внутри, кто-нибудь есть?»

По-видимому, коридор снова вывел к морю: издалека донесся шум волн и завывания келпи.

— Ох, так-то лучше, — вздохнул Бука, складывая уши.

Сперва чуткие белые волоски легли вплотную к коже, края сами собою завернулись, накрывая «щупы», и, наконец, сами уши закатались в аккуратные валики. Теперь, когда все закончилось, они больше всего напоминали толстенькие колбаски.

— Мы с Немезидой подождем здесь — грязевики такой шум поднимают при виде хобгоблинов, просто диву даешься. Вы ступайте себе вверх вот по этой лестнице — и выйдете во внутренний двор. А потом проберетесь к нам обратно через черный ход.

— Вы только смотрите побыстрее, — проворчал Немезида, прислушиваясь к завываниям келпи на взморье.

— Я попрошу Барда о помощи, — пообещал Джек.

Хобгоблины отыскали в стене нишу и забились туда.

Без всяких скрытношерстных плащей они благополучно сливались с тенями.

Джек поднимался первым. Он знать не знал, какого приема ждать от короля Иффи, но король явно боялся Барда. Он не посмеет повредить тому, кто находится под защитой и покровительством старика. И снова мальчуган ощутил болезненный укол совести из-за того, что так и не сказал Немезиде про Иффи.

«Бард что-нибудь придумает», — решил Джек, гоня прочь неприятное чувство.

При виде железной двери в конце лестничного проема мальчуган не сдержал улыбки. Он вернулся! Теперь все они смогут вернуться домой. Отец Север наверняка обоснуется в монастыре Святого Филиана. Этне станет монахиней. Пега выйдет замуж за Буку: тут Джека вновь ощутимо кольнула совесть. Но, право же, а есть ли у нее другие возможности? В деревне она так и будет считаться бывшей рабыней; бедняжка так уродлива, что никто и никогда не попросит ее руки. А в Земле Серебряных Яблок Пега станет королевой.

«А у меня не останется соперников», — подумал Джек.

И тут же до глубины души устыдился собственных мыслей. Он никогда не завидовал Торгиль, при том что девчонка нередко приводила его в ярость. Да, из Торгиль воин куда лучший, чем из него, Джека. Ну так он никогда и не хотел быть воином. Он — бард. А вот голос Пеги затмевает его собственный.

Джек разом перестал улыбаться. Как же это неприятно — открыть в самом себе побуждения настолько гадкие! Отец Север объявил бы их грехом, а Бард, чье мнение для мальчика значило куда больше, сказал бы, что это низко и недостойно.

«Я непременно должен побороть их», — пообещал себе Джек.

Мальчуган уже почти поднялся к двери. А как же Торгиль? Он обернулся через плечо: воительница шла следом за отцом Севером, Пегой и Этне, оберегая их. С Торгиль-то что прикажете делать? В монастыре Святого Филиана ей не обрадуются. А если в ней еще и викинга узнают, так все жители побережья взалкают ее крови. А уж эта ее одежда…

Впервые Джек взглянул на Торгиль глазами поселян. Она ходит в мужской одежде. Волосы коротко подстрижены. Смотрит с вызовом и даже в лучшие моменты жизни — грубиянка та еще. И как ему объяснить односельчанам, отчего она такая?

Призвав на помощь всю свою силу, Джек распахнул тяжелую железную дверь. В лицо ему ударил дождь. Чья-то мясистая рука просунулась в проем, ухватила мальчугана за шиворот и рывком вытащила наружу.

Глава 44

Этне

Солдаты короля Иффи как раз тащили в подземелье поваренка, уличенного в краже курицы. Торчать на улице в такую погоду им совершенно не улыбалось, а тут еще какой-то негодник не иначе как из темницы сбежал! Джека повалили на землю. Предводитель стражи попытался было поставить ногу на грудь мальчику, но тот вывернулся и со звучным «бэмс!» ударил его посохом под колено.

Не успели остальные понять, что делать, как из-за двери появился отец Север.

— Стойте! — возгласил он.

Его звучный голос с легкостью перекрыл шум дождя и ветра. Все застыли: Джек на земле, предводитель стражи — схватившись за пострадавшую ногу, двое солдат — держа поваренка под руки, а сам мальчишка — при попытке укусить своих мучителей. Вокруг хлестали струи дождя, разбиваясь о головы фонтанами брызг, промачивая одежду насквозь.

Джек пришел в себя первым.

— Король Иффи будет доволен. Мы вернули воду, — сообщил он, поднимаясь на ноги и перехватывая посох поудобнее.

Мальчуган надеялся, что выглядит достаточно внушительно для барда.

— Да это ж сопляк, которого мы в колодец бросили! — прорычал предводитель стражи, потирая ногу. — Вот уж не ждал увидеть тебя снова!

«Да уж кто бы сомневался, учитывая, что колодец ты запечатал», — подумал Джек.

Из-за спины монаха в дверном проеме показались Пега, Торгиль и Этне.

— А это еще кто такие? — удивился один из солдат.

— Никаких баб в темнице не было, — пожал плечами предводитель.

— Прощения прошу, господин, — вклинился солдат, — но это не какая-то там баба. Это ж знатная леди, чтоб мне провалиться!

— А красотка-то какая! — подивился второй солдат. — Ни единой оспины, и все зубы на месте.

Поваренок попытался под шумок вывернуться из захвата; солдат отвесил ему подзатыльник.

На Торгиль с Пегой никто не обращал ни малейшего внимания, словно они вдруг сделались невидимы. Предводитель стражи, прихрамывая, доковылял до Этне и согнулся в поклоне:

— Добро пожаловать в наш замок, о благородная красавица. Молю, не гневайся на эту отвратительную погоду и позволь нам проводить тебя в подобающие покои.

Эльфийка рассмеялась — точно серебряные колокольчики зазвенели. Предводитель стражи и его люди зачарованно внимали.

— Эй ты, Крысеныш! А ну, рубашку сымай! — рявкнул предводитель.

Солдаты тотчас же сорвали со злополучного поваренка рубашку — и натянули ее над Этне. Предводитель стражи церемонно подал девушке руку. Выгадал от этого разве что поваренок: про причитающееся ему наказание напрочь забыли, и мальчишка остался дрожать под дождем.