Александра Лисина - Возвращение

Белка, вокруг которой уже бушевал настоящий огненный смерч, до крови прикусила губу, чувствуя, как горячее пламя сжигает одежду, перевязь, плавит деревянные ножны и вольготно гуляет в волосах. Оно совсем не хотело прятаться внутрь, больше не желало успокаиваться. Оно жаждало мести, смерти, сожжения. Ему не было удержу, его невозможно было обуздать - только переломить и поспешно спрятать в своем теле, как прячут в шкатулку бесценную, но смертельно опасную драгоценность.

Гончая тихо скрипнула зубами, едва ли не впервые в жизни чувствуя, что ее собственных резервов может не хватить. Кажется, плохо дело. Но такого даже она не ожидала: Огонь Жизни ревел и метался, словно бешеный пес. Если бы не она, Тилю и Тиру с Элом пришлось бы совсем туго. Все они, конечно, умели обращаться с магическим пламенем, но на защиту от него ушло бы время и силы, которые и так убывали с ужасающей скоростью. А без их помощи Портал не удержать открытым. Без них не отправить Зов. Без уз крови Таррэн не услышит и не поймет, что в его отсутствии на Лиаре случилось что-то нехорошее.

Мелисса, мельком покосившись на мать, решительно качнулась вперед.

- Рано, - процедила Белка, отчаянно борясь с живым огнем. - Не суйся вперед.

- Но мама...

- Нет, я сказала!

И Милле, огорченно вздохнув, послушно отступила, удовлетворившись тем, что потихоньку прибирала к рукам оставшиеся после матери огоньки, не позволяя им коснуться ни перевертышей, ни спрятавшихся среди палисандров эльфов, ни даже смертных, среди которых чье-то бледное от волнения лицо было ей удивительно знакомо.

Через какое-то время Портал снова задрожал и вспухнул еще одним, чудовищным по своей мощи огненным цветком. Но и теперь ему не удалось прикоснуться к живым: Огонь только дохнул неистовым жаром, ослепил глаза, пощекотал волчьи усы алыми искорками, а потом разочарованно отступил, послушно устремляясь туда, где его ждали тонкие пальчики Белки. Там он сгустился, заплясал жутковатым человечком, закривлялся, заблестел, переливаясь то алыми, то зелеными сполохами. А потом неохотно притих, оставив после себя отчетливый запах гари, клубы черного дыма и целые проплешины выжженной до основания земли.

- Уф! - неслышно выдохнул Лакр, отерев мокрый лоб. - Еще бы немного...

- Заткнись! - свистящим шепотом велел Торос. - Ради всего святого заткнись, пока я не двинул тебе в морду!

Стрегон, проморгавшись и вытерев невольно выступившие слезы, торопливо огляделся. Но увидел мало - поляну заволокло густыми клубами едкого дыма, сквозь которые настойчиво пробивались алые языки огня. Огонь по-прежнему рвался из Портала, добираясь порой до кончиков сапог эльфийских магов. От его сполохов уже рябило в глазах, брызжущие оттуда искры вынуждали постоянно щуриться. В горле першило, волки уже начали надсадно кашлять, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса во рту. А Огонь все набирал и набирал свою мощь.

В какой-то момент он стал настолько свирепым, что стал вырываться из раскаленного Портала почти постоянно. То большими, то меньшими порциями ядовитого пламени. Будто играя, он дикой бестией слетал с оплавленных камней и устремлялся в сторону раскалившихся добела Ключей. И с каждым разом все медленнее, неохотнее откатывался в сторону, словно и силы Белки уже были на исходе.

- Проклятье... - вдруг выдохнула она, в какой-то момент не сумев стряхнуть с рук бешено гудящее пламя. В тот же миг Мелисса тихо охнула и окуталась им с ног до головы. Белка, от души выругавшись, мгновенно протянула ладонь, забирая на себя все, что осталось, однако она не могла делать это бесконечно. Поэтому Огонь мало-помалу, но все же подбирался к краю поляны, где его поджидали готовые ко всему перевертыши.

Свой первый сполох засмотревшийся на Портал Лакр едва не пропустил. Если бы не мощный удар лапой под колени, он спалил бы себе лицо и лишился изрядной доли пышной шевелюры, но один из волков успел вовремя подрубить разиню и бросил его на землю, зарывая своим телом. После чего сердито рявкнул и пинком заставил откатиться в сторону.

Стрегон оказался немного удачливее и уклонился самостоятельно, пропустив столб ревущего пламени над головой. Татуировка на руке немедленно разогрелась, сигнализируя о нешуточной угрозе, но он не отступил. Посматривая на стоящего рядом перевертыша, осторожно забирал из бешеного пламени всю возможную силу, а затем с облегчением следил за тем, как оно слабеет, гаснет и разочарованно уползает восвояси.

Плохо было то, что за первым почти сразу появился второй алый язык, за ним - третий, четвертый... Братья вертелись, как ужи на сковородке, пытаясь избежать касания огненный струй, но, в то же время, забрать от них как можно больше разрушающей магии. Их немилосердно жгло, осыпало пеплом, подпаливало пятки, толкали с разных сторон юлой крутящиеся волки, у которых получалось гораздо лучше. Но, как ни странно, молчаливо взирающий сверху лес они все-таки отстояли. Не дали Огню перекинуться на деревья. Рассеяли неистово хлещущие огненные лепестки и каким-то чудом удержали внешний контур.

- Еще! - хрипло велел Элиар, пошатываясь под чудовищным напором разбушевавшейся стихии. - Он почти открыт! Тир, готовьтесь! Тиль, давай!

Владыка Тирраэль срывающимся голосом прокричал последние слова заклятия и тут же зажмурился от брызнувшего во все стороны, разбушевавшегося не на шутку Огня. В тот же миг раскалившиеся добела Ключи испустили целый сноп ослепительно ярких лучей, и Тирриниэль поспешно свел руки вместе, забирая на себя проснувшуюся мощь артефактов. От дикого напора магии у него побелела кожа на лице, обгорели кончики волос, виски покрылось мелкими бисеринками пота, мгновенно высохшими под порывами горячего ветра. Но руки лихорадочно сплетали в воздухе непонятные узоры, а губы безостановочно шептали вычитанные в Хрониках слова Подчинения.

Стрегон невольно застонал, когда с рук эльфа сорвался мощный изумрудный луч и с силой ударил в беснующееся марево Портала. Казалось, само небо вскрикнуло, когда он пронзил до дна колышущуюся завесу между мирами и ушел в бесконечные глубины вечности. На какой-то неимоверно долгий миг пропал в беззвездной черноте распахнувшего Портала, а затем... вернулся, отраженный и слегка ослабленный. С тем, чтобы со всей мощи ударить по неразумным магам, вздумавшим подчинить себе силу богов.

Отдача была такой, что перевертышей просто отшвырнуло на тесно стоящие палисандры. Братьев разметало в разные стороны, как пушинки. Тирраэль и Тиль, оказавшие ближе всего к эпицентру, со стонами опустились на колени, инстинктивно закрывая руками лица, а дрожащий от слабости Элиар пошатнулся и, не выдержав чудовищного напряжения, тяжело осел на землю.