Валентин Егоров - Капитан Т.Т. Трезоров

А эта собачка, сущая овчара, за спиной опаловых глаз развалилась на ширину кровати и из-под полуопущенных век, ехидно посматривала на меня.

ххх

Ночью кровать была сплошь застелена схема и картами, а жена продолжала разговаривать по телефону. Кивком головы она указала мне на пол и сбросила два теплых одеяла. Дураку было понятно, что опаловые глаза очень занята и предлагает мне ночь провести на полу.

Два раза из своей комнаты выглядывал Белояр и, убедившись, что я, по-прежнему, на полу и, разумеется, не сплю, скрывался в своей комнате, что-то непонятное бурча себе под нос.

Три раза ко мне приползал капитан Т.Т. Трезоров. Он пытался разделить со мной мою опалу, но, не зная, чем и как помочь мне в этой ситуации, Он даже пытался согревать меня своим телом. Но я не мог за просто так простить его вечерние выходки и предательства. Два раза капитану приходилось безрезультатно уползать на тюфячок в свой угол, но на третий раз сердце не выдержал и я сдался, ведь трудные времена, в частности, ночи легче переносить вместе с верным и преданным другом. Некоторое время капитан выслушивал мои обиды и огорчения, но вскоре не выдержал моего пустословия и задремал, легко похрапывая. Но, как только я вновь и вновь обращался в нему, его уши становились торчком и он превращался в само внимание.

Под самое утро мы с капитаном Т.Т. Трезоровым крепко заснули, тесно обнявшись и свернувшись в общий клубок.

Утром мы с Белояром бежали свои привычные десять километров по запорошенной снегом тундре, а опаловые глаза сладко посапывала по двумя одеялами на теплой кровати. Капитан Т. Т. Трезоров добровольно вызвался сторожить ее сон, он даже все мух повыгонял из комнаты. В это утро все проживающие в общежитии люди мимо наших "апартаментов проходили только на мысочках, в противном случае их ожидал жесточайший нагоняй от верного сторожа опаловых глаз.

После утреннего чая с лимоном мы ушли на службу. Наши новые истребители еще не прибыли и никто из начальства не знал, когда они на базу вообще прибудут. Сразу же после обеда мы вернулись домой, я шел налегке и нес судки с обедом для опаловых глаз. Дома никого не было, двери нараспашку, кровать, по-прежнему, застелена картами и схемами, а опаловые глаза и капитан Т.Т. Трезоров исчезли в неизвестном направлении, не оставив записки о времени возвращении. Поставив судки с обедом на стол и, накрыв их для сохранения тепла полотенцем, мы с Белояром стали ожидать возвращения беглецов.

Час прошел, второй… третий, домашняя атмосфера накалилась до предела. Не то что я, Белояр выглядел мрачнее тучи. Мы уже стали одеваться, чтобы идти на поиски, как внезапно распахнулась дверь и в комнаты ворвались розовощекие с мороза опаловые глаза с капитаном Т.Т. Трезоровым. Мы с Белояром молча и с мрачными лицами выслушали объяснения о том, что наши друзья устали от постоянного пребывания в четырех стенах и решили немного прогуляться по тундре. На легком и прохладном ветерке им было так хорошо, скороговоркой частила опаловые глаза, влюбленно поглядывая на меня, что они не заметили как пролетело время и настала пора возвращаться домой. Только приблизившись к общежитию и заметив свет в наших окнах, они поняли, что уже поздно и близкие начали беспокоиться об их исчезновении.

Хочу признаться, что, как только увидел опаловые глаза целой и здоровой, все мои страхи и переживания исчезли неизвестно куда. Белояр тоже сильно ожил, когда пропавшие друзья ворвались в квартиру. Мы оба полностью растаяли, когда опаловые глаза и капитан Т.Т. Трезоров сказали, что сильно проголодались и готовы съесть теленка.

Я, как старый и опытный официант, разлил первое — вермишелевый суп с курицей — в тарелку для опаловых глаз и в миску для Трезора. Правда, немного замешкался, когда решал, куда ставить миску для капитана, опаловые глаза с нежностью посмотрела на меня и с тихим смешком посоветовала, поставить ее на стол. Да, эта парочка здорово проголодалась, суп с курицей был уничтожен ими со скоростью света. Со вторым — котлета пожарская с картофельным пюре — они управились уже не с такой скоростью, но тоже очень быстро. Но от компота опаловые глаза категорически отказалась, а капитан Т.Т, Трезоров с удовольствием вылакал обе порции, только выплевывал косточки от вишни.

В торжественный момент завершения ужина внезапно раздался телефонный звонок по телефону, который никогда не работал и сколько бы раз я не поднимал трубки, в ней никогда не слышался ни одного звука. Телефон, словно нетленный божок, располагался в самом центре прикроватной тумбочки, но он был больше украшением, нежели полезным предметом. Я здорово удивлялся тому обстоятельству, как опаловым глазам удавалось звонить и разговаривать по нему. Всем женщинам присуща внутренняя магия и ворожба, вот, видимо, она и заставила работать эту бесполезную в домашнем обиходе вещь, которая даже не имела телефонного кабеля для подсоединения к сети.

Услышав трель телефона, я прошел в спальню и, словно гадюку, одними кончиками пальцев поднял трубку и про-алекал. Мужской голос, говорящий по ненашему, на это мое алекание произнес длинную фразу, но я, разумеется, ничего не понял. Тогда я подозвал опаловые глаза и попросил ее объяснить этому чудику, что наш телефон не работает. Но опаловые глаза не вняла моему совету и о чем-то долго переговаривалась с этим чудиком на ненашем языке.

Завершив разговор, она положила трубку на рычаг, тяжело вздохнула и сказала, что завтра будет тяжелым днем для нас всех и что пора ложиться спать.

Эту ночь мне опять пришлось провести на полу, на государственном матрасике в обнимку с капитаном Т.Т. Трезоровым, так как у опаловых глаз после или от ужина внезапно разболелась. Правда, перед этим она несколько раз пыталась мне объяснить, что на этой узкой солдатской койке может спать только черт знает кто, а не жена с супругом. Последнего объяснения я как ни старался не понял. В свое время мы втроем — я, Белояр и капитан — спокойно ночевали на ней, а опаловые глаза такая маленькая и хрупкая почему-то не могла вместе со мной разместиться на такой широкой, почти полтора метра, кровати. Но опаловые глаза на своем третьем объяснении поняла, что это бесполезно тратить время и объяснять очевидную, по ее словам, разумеется, истину в четвертый раз, словно в этом случае мы разговаривали на двух разных языках. В конце разговора она решительно заявила, что будет одна спать на этой койке, так как у нее заболела голова и точка.

Ночь прошла спокойно, капитан Т.Т. Трезоров особенно не беспокоил меня и только пару раз выбегал во двор по делам.

Но мне показалось, что в эту ночь опаловые глаза плохо спала и проявляла неприсущую ей большую обеспокоенность, — она много раз просыпалась среди ночи и чертыхалась, словно принцесса на горошине, которая отлежала все бока, один раз она даже подходила к нам с капитаном и долго с улыбкой всматривалась в наши лица.