Larka - Волки

— И вот, сегодня мы сумели совершить неслыханное, светлый король, — усмехнулась Ивица и рукой подала своему супругу знак отбой. — А я вняла совету Тириэля и понемногу изучаю таинства Леса.

На вопрос невозмутимого с виду короля — и каковы же результаты? — волшебница гордо посмотрела в глаза.

— Многие заклинания магии на самом деле проистекают силой из законов природы. Со мною щедро делились знаниями — и я открыла навстречу многие таинства магических наук, даже кое-какие задумки и идеи, которыми не успел заняться мой учитель, премудрый Асгарох. И когда мы недавно на совете окинули достигнутое взглядом сверху… в общем, намечаются научные прорывы сразу в трёх областях. И твои учёные старцы из лесной Академии ныне обуяны просто неприличным для эльфов энтузиазмом.

Король молча смотрел на чуть раскрасневшуюся рыжеволосую волшебницу оценивающим взглядом. Надо же! Кто бы мог подумать, что тихоня и отшельник Тириэль найдёт своё счастье с этой боевой ведьмой? Мало того, когда недавно он попытался обсудить с парочкой своё видение вопроса, то нарвался на такую, мягко говоря, непочтительную отповедь, что пришлось окриком останавливать уже натянувшую было тетивы луков охрану.

Так мол, и так — а какую ж ещё невесту сыну ты хотел, светлый король? Остроухую дурищу, которая только и умеет петь романтичные песенки про Вечный Лес да любоваться в лунном свете своим профилем? Нет уж, в мир пришла новая сила — и кичливым перворождённым придётся либо смириться и даже слиться с нею, либо… тут охрану пришлось осаживать снова. И король тогда с неудовольствием подумал, что ещё неизвестно, кто кого победил бы…

— Значит ли это, дочь моя, что ты больше не ищешь смерти и согласна войти в королевский дом?

Некоторое время Ивица молчала, в сомнении ощущая правомерность другого вопроса — а всегда ли надо говорить, что думаешь? Но в конце-то концов! Король Иллирнэ не тот человек — вернее, эльф — с которым можно лукавить. Великий правитель и… он будет хорошим дедом.

— Знаешь, светлый король — я таки нашла смерть. Милейшая женщина оказалась, кстати, — заметила волшебница в на миг полыхнувшие изумлением и так этим напомнившие Тириэля глаза. — Я угостила её мясом и винцом, мы потом неплохо почирикали о нашем, о женском.

Король в это время отчаянно сдерживал свои руки, прямо-таки возжаждавшие поковыряться в ушах и проверить — да не оглохли ли те? Ибо знаменитое чутьё эльфийского повелителя, способное обнаружить крупицу лжи или недомолвок в океане истины, упрямо молчало. Чародейка людского рода говорила неслыханное и невозможное — но это звучало правдой!

— А в каком обличье она тебе показалась? — на пробу поинтересовался он, ощущая ползущий по спине холодок. Вот уж, почти и забыл, что это такое — бояться. — В каком воплощении?

— Скади, из ётунов… та самая, — осторожно ответила Ивица. — Она-то нас и соединила узами лунного серебра — пока мы спали на её ладони.

Насчёт таинств Луны король и сам видел, хотя и не стал в своё время допытываться — кто же это такой умелец сыскался?

— Повенчанные самой смертью, — медленно, словно старое вино, покатал первый эльф на языке эти слова. Распробовал на вкус и обречённо покивал. — Звучит страшно и величественно одновременно.

Кстати он вспомнил, как однажды встречался с этой великаншей на поле битвы, когда восстали крылатые демоны хаоса в соседнем мире, и силы Света и Тьмы на краткое время заключили перемирие и даже союз против этой грозной напасти. Тогда Скади заслонила от него свой взор ладонью и проворчала, что не время ещё — пусть предводитель остроухих не портит с перепугу воздух…

— А потом принялась охаживать своей примечательной палицей здоровенного даже по её меркам зверюгу. Я подтянул лучников с зачарованными стрелами, мы поднажали с боков и совместно таки развеяли тварь в первозданный хаос, — голос короля звучал величественно и гордо. — Хотя светлые и тёмные заплатили тогда странную и страшную цену за победу, но гордиться ею таки стоило.

— Кстати, отец, а почему ты сказал странную?

С лёгким шорохом на башенку взобралась оказавшаяся принцем Тириэлем тень. С лёгким уколом ревности король отметил, что утирающий с лица маскировочную мазь сын первой обнял Ивицу, а уж потом сердечно, хотя и с положенной по этикету холодноватой отстранённостью поприветствовал своего короля — не отца. Что ж, дети оставляют нас, но находят друг друга, а там и сами в свой черёд обзаводятся своими детьми, чтобы потом тоже потерять их. Это и есть жизнь…

— Я не знаю, как наша Светлая покровительница и повелитель мрачных бездн то провернули, — вздохнул король. — Но павшие с нашей стороны отправились к тёмному богу, а с их — в небесное царство Света. В новом обличье и почти не помнящими о прежней судьбе, естественно. Хороший обмен и неплохое посмертие, клянусь Вечным Лесом!

— А главное, свежая кровь, — Ивица загадочно блеснула в глазах сдерживаемой силой, и король эльфов передёрнулся от зябковатого ощущения, что же там на самом деле имела в виду волшебница с волосами цвета осени. Она вполне освоила искусство беседы перворождённых, когда в слова вплетаются не менее двух (а лучше трёх) смыслов. Но пользовалась этим с нарочитой грубоватостью и бесшабашностью, постоянно так и заставлявшими вспомнить пословицу хомо насчёт пресловутого элефанта в посудной лавке…

— Что касается войти в королевский дом, — усмехнулась Ивица и привычно скользнула плечами под защиту руки своего принца. — Ничего-то ты не понял, светлый король. Пройдёт ещё немного времени, и это мы предложим тебе — войти в нашу семью и в наш великий Дом. Мы с Тириэлем уговорились твоё копьё потом подарить нашему первенцу.

Мимолётно урвав с губ принца лёгкий поцелуй, эта несносная затем поведала, что сегодняшние учения лишь проба сил — а скоро они ворвутся в чью-то спальню и за бороду стащат с постели безмятежно дрыхнущего короля эльфов.

Сам Иллирнэ поначалу не нашёлся, что сказать на такую вопиющую дерзость. Лишь погладил подбородок и заметил, что у расы перворождённых не растут усы и бороды.

— Я нашепчу на остренькое любопытное ушко твоей луноликой tinwet?ri кое-что, и быстро отрастишь как миленький, — на губах Ивицы блуждала смутная улыбка, и тут уже сам монарх не знал — гневаться ему или рассмеяться. Уж августейшая супруга и в самом деле имела на него куда большее и нежное влияние, нежели просто дружба или страсть…

— Скройтесь с глаз нашего величества, — Король отмахнулся с некоторой досадой.

Некоторое время он ещё наблюдал, как со стен и башен эвакуировали условно или непритворно раненых. Наконец, там заступила свежая смена, дерзкий стяг нехотя опустился вниз, а взамен на флагшток выполз стыдливо обвисший зелёный флаг древнего королевства.