Ник Перумов - Война мага. Том 3: Эндшпиль (с иллюстрациями)

– Наброски для «Трактата о сущности…»? – предположила Вейде.

– Наверное, сестра… Сейчас это уже неважно. Главное, что мы успели снять и сохранить в этих камнях особенности его чародейства. Когда пришли вести, что Салладорец воскрешён и вновь гуляет по этому миру, я приказала достать их. – Айлин кивнула на небольшие кристаллические обелиски. – И не ошиблась.

Анэто с горечью признался сам себе, что для него все эти мерцания оставались не более чем мерцаниями; в то время как все эльфы, похоже, отлично разбирались в их смысле.

Семь кристаллов: прозрачный, как горный хрусталь, нежно-розовый, бледно-голубой, слегка зеленоватый, словно пронизанная солнцем морская волна над отмелями; светло-янтарный, золотистый и охристый.

Из самолюбия ректор ордосской Академии не стал задавать вопросов. В конце концов, не так уж важно, что именно показывают эти камешки или как они это делают. Салладорец столкнулся с некромантом у стен Аркина, и…

– Но самого Эвенгара там ведь нет, – заметила Вейде, указывая на самый крайний обелиск цвета разбавленной охры. – Только его сподвижники.

– Угу, верно, сестра, – кивнула Айлин. – Салладорец поделился с кем-то силой, а его самого тут, конечно же, нет.

– Твои кристаллы, правительница Айлин, не могут явить нам его местонахождение?

Нарнийка отрицательно покачала головой.

– Нет, не могут. Только почувствовать его магию, да и то если это где-то поблизости, не на другом краю света. А тут – приспешники Салладорца не жалеют сил. – Она кивнула на хаотично мечущиеся под поверхностью янтарного кристалла огоньки.

– И… кто же побеждает? – самым спокойным голосом, на какой только был способен, осведомился милорд ректор.

– Кристаллы не показывают и не предсказывают, – вздохнула Айлин. – Они лишь говорят нам, что магия Салладорца жива и действует – совсем близко от Аркина.

«А что, если Мег всё же именно там?!» На миг у Анэто даже перехватило дыхание. Проклятье, надо было всё-таки идти на Святой город, надо было!

Его руки незаметно для остальных коснулись прохладные пальчики Вейде. Королева Вечного леса взглянула прямо в глаза магу Воздуха, её испытующий взор проникал всё глубже и глубже – растерявшийся Анэто не сразу успел этому воспрепятствовать.

– Мы найдём её, не сомневайтесь, мой дорогой чародей, – одними губами произнесла эльфийка. – Мы найдём Мегану. Но сейчас пусть тревога вас оставит – хозяйки Волшебного Двора нет в Аркине.

Анэто замер, боясь пошевелиться.

– Я не думаю, что это должно как-то повлиять на наши планы, друзья мои. Пусть Разрушитель с Салладорцем рвут друг друга на части. Наша цель – Спаситель, и только он. Сестра Айлин, может, поручить кому-то из твоих искусных магов следить за ними? – небрежный кивок на мерцающие кристаллы.

– Соэльди справится, – согласилась нарнийка.

– Что ж, за работу, соратники. Милорд ректор! Если вы не возражаете, то сегодня ночью вы нам понадобитесь. Нет-нет, ещё не для того самого заклинания, но у меня никак не получается уравновесить артефакты на восьмом ближнем луче…

Сбросив плащ, закатав рукава и поминутно утирая обильно проступающий пот, Мегана стояла у жаровни. Весь алхимический кабинет тонул в едком дыму, приставленные к ней послушницы спотыкались и кашляли. Мать настоятельница вместе с Зейтой отбыть обратно в храм отказались, стояли, пялясь Мегане через плечо, – образ Спасителя Взирающего продолжал источать алые слёзы, трясущиеся монашки старательно собирали густые красные капли.

Кровь Гнева оказалась могущественным, исполненным магии артефактом. По свойствам получилось что-то близкое к абсолютному растворителю – скляницы с толстыми стенками проело насквозь уже через три часа, правда, и сама Кровь при этом истаяла, растратив заложенную в ней силу.

У Меганы начали дрожать руки, когда она поняла, что Кровь – не подделка и не хитроумная иллюзия. Святую магию почувствовал бы даже последний школяр; хозяйка Волшебного Двора пыталась разъять её на составляющие – безуспешно.

Кровь Гнева не поддавалась ни выпариванию, ни возгонке, ни осаждению. Это было нечто совершенно новое, недоступное арсеналу простой алхимии – всё-таки Мегана не была особенно уж сильна в этой науке. Эх, сюда бы ордосского мастера Алхимика, уж он-то бы развернулся…

Хорошо ещё, что среди запасов нашлось истинное стекло, только и могущее удержать в себе Кровь Гнева. В своё время посвященные старой империи, Эбина, потратили уйму сил, пытаясь независимо от магов создать абсолютный растворитель; хранить его предполагалось в сосудах из истинного стекла. Такое стекло создать удалось, а вот абсолютный растворитель – нет, до тех пор пока не вмешалась орд осекая Академия. Именно с этого и начался в своё время алхимический факультет.

Значит, это правда, лихорадочно думала Мегана. Священное пророчество, записанное якобы с Его слов, было право. Он возвращается.

Сейчас она уже не пыталась понять суть Крови Гнева. Требовалось совершенно другое – понять, можно ли её уничтожить и, самое главное, может ли это помочь удержать страшного гостя вне пределов Эвиала.

Что с ней случилось? Ещё несколько лет назад подобное показалось бы ей величайшим кощунством. Священное Предание повелевало всем истинным сынам и дщерям Спасителя всячески радоваться и ликовать, приветствуя и благословляя тот час, когда Ему предстояло вернуться в Эвиал.

Невольно она повторяла с детства затвержённые, тысячи раз читанные и перечитанные строчки:

«Когда придёт черёд, и чаша терпения Его переполнится;

когда реки, долины, горы и грады возопят к Нему от тяжести грехов человеческих;

когда погребённая Тьма вновь увидит свет и пойдёт войною на мир, тщась ввергнуть его в свои тенёта для рабства вечного;

когда волны мрака затопят привычные берега, когда падут все бастионы и все отпоры;

когда крик человеческий сокрушит небесные своды —

тогда наступит час провозглашённый, час предсказанный,

час Его возвращения.

Нет ни силы, чтобы остановить Его, ни слова. Чу! Грядёт Он в одеяниях пламенных от дальнего предела. Посылает мрак в бой все свои легионы, и земля отдаёт своих мертвецов, и прах обретает форму, и отряды когда-то живших идут войной на Него, ибо греховная плоть есть смрад и тлен и после смерти телесной становится добычей Тьмы, над душой же мрак не властен, пока не отринет грешную Его собственная длань.

Пророки Тьмы, и лжепредсказатели, и чародеи, владеющие великой силой, появятся тогда средь градов людских; и станут они соблазнять людей идти бороться с Ним, обещая победу; и многие соблазнятся, и облачатся в брони, и сядут на коней, и великое войско, какого ещё не видывал свет и никогда больше не увидит, выступит Ему навстречу.