Господин маг (СИ) - Смекалин Дмитрий

Однако совещание (расследование?) вел все-таки ректор. Опричник же довольно долго молчал, но молчал с таким видом, что именно он контролирует ситуацию и готов в любой момент вмешаться, если того потребуют обстоятельства.

- Сорокин, доложите! - Ректор говорил, не повышая голоса, но так, что если бы в его кабинете были мухи, они замерзли бы на лету.

- Ваше превосходительство, - Обычная вальяжность с майора слетела начисто: - Согласно утвержденному вами расписанию, мы с Новиковым и Глоком проводили второй сеанс посещения всем первым курсом маготрона. Первое посещение, в ходе которого все первокурсники получили минимальную нагрузку, прошло без эксцессов. На основании его, а также анализа потенциала вновь поступивших кадетов с помощью артефактов и наблюдений преподавателей, в точном соответствии с регламентом, были сформированы группы по шесть человек, внутри которых все были примерно равны по силам.

Щеглов слегка морщился, когда Сорокин ссылался на регламент и его, ректора, распоряжения, но молчал. Только один раз отметил:

- Группы для маготрона вы формировали сами.

Тут уже запнулся майор, но после секундной паузы продолжил рапортовать тем же бодрым голосом.

- То есть получается, - подвел итог его выступления ректор: - никто не виноват, все работает, а три кадета разом умерли, подчеркиваю, умерли, а не выгорели, безо всякой причины.

- Как же, причина есть, - подал голос Трифонов: - Черный дух Абасы пришел и всех убил. Именно так, кадет Ульратачи?!

Голос был полон сарказма.

- Да, - совершенно спокойно ответил молодой шаман: - Только он не пришел, он всегда там жил. Просто пробудился.

- Так не вы ли...,- начал было опричник, но сам себя прервал: - Вы нам тут мистику не разводите! За вас такие люди просили..., а вы мне сказки рассказываете. "Легенды и мифы Дальнего Востока". Лучше помолчите, если сказать нечего.

- Но, позвольте, - забеспокоился Сорокин, которому очень не хотелось становиться главным виновником произошедшей трагедии: - Маготроны используются в Академии много лет, Глок такие занятия каждый год ведет, но подобное случилось впервые. И как раз тогда, когда на сеансе был кадет Ульратачи. И он единственный, кто не пострадал.

- Я понимаю вашу мысль, - Щеглов решил вмешаться: - "Post hoc ergo propter hoc" (* после этого, значит по причине этого - латынь), но это не всегда верно.

Было заметно, что ректору очень не хочется ни сдавать своих, ни ссориться с опричником:

- Надо сначала понять, что, вообще, произошло. Что скажут целители? - Он окинул взглядом присутствующих и выбрал старшего по рангу: - Ваше слово, Николай Васильевич.

Игумнов пожевал губами:

- Ну, ваше превосходительство..., - С самого начала в лаборатории присутствовали только Новиков и Птахин. Они же и стали первую помощь пострадавшим оказывать. Я же только к концу успел. В тот момент кадет Тормасов находился в состоянии клинической смерти, но ни он сам, ни его энергосистема серьезных повреждений не имели. Примененные мною заклинание "реанимации" и срочное заполнение его хранилища и каналов "жизнью" вернули его к жизни. Извините за невольный каламбур. Дальше - "здоровый сон" и, я надеюсь, в госпитале он окончательно восстановится.

- Почему же вы не поступили также с другими кадетами?

- К сожалению, к моменту моего прихода трое кадетов были безоговорочно и окончательно мертвы. Заклинание "реанимации" не оказало никакого воздействия, а все попытки наполнить их хранилища энергией были неудачными. Удалось спасти только тех кадетов, которым с самого начала оказывали помощь Новиков и Птахин.

- Снова вы Птахина поминаете. "Наш пострел везде поспел", получатся? Но, раз маг четвертого разряда Новиков еще не подошел, давайте, послушаем кадета второго курса. Рассказывайте, Птахин.

Петя немного стушевался, но, с помощью наводящих вопросов ректора рассказал все, что видел и чувствовал.

- То есть вам показалось, что каналы Тормасова были чем-то закупорены?

- Или заполнены чем-то мне неизвестным.

- Я же говорил, дух Абасы, - тихонько проговорил Магаде, но его услышали. Опричник поморщился, ректор просто проигнорировал, продолжив расспросы Пети:

- И куда вы дели эти "пробки"? Как я понимаю, маг жизни Игумнов их не обнаружил.

Пете почему-то совершенно расхотелось откровенничать. В голосе Щеглова стал появляться какой-то нездоровый интерес, да и опричник оживился.

- Не знаю. Я их сначала пытался продавить, но моих сил не хватило. Тогда я их на себя потянул, и они исчезли.

- В себя втянул? Как все просто. А Новиков не додумался?! - Что-то восхищения Петиной находчивостью в голосе генерала не слышалось.

- К моему стыду, действительно, не додумался, - оказалось, Новиков успел присоединиться к собранию: - Я долго и почти безуспешно пытался влить "жизнь" в хранилище и каналы кадета Гирса, и дело пошло только когда ко мне присоединились коллеги. Вот тогда втроем только сумели буквально пропихнуть "жизнь" в его хранилище. И только после этого стали действовать реанимационные заклинания.

- Какого сейчас состояние кадета?

- Жить будет. Но энергосистема довольно сильно повреждена. Не фатально, должна восстановиться, но пока от посещений маготрона ему лучше воздержаться.

- А вы что скажете, Глок?

Опрос свидетелей (участников? подозреваемых?) продолжался еще довольно долго. Причем основными были две темы. Целители строили и опровергали гипотезы, что же именно произошло в маготроне, а остальные пытались переложить ответственность за случившееся друг на друга.

В конце концов лишних (в том числе и Петю) из кабинета выгнали, так что чем все закончилось, он не узнал. Зато перехватил Ульратачи (его тоже выгнали из кабинета) и попытался прояснить некоторые вопросы для себя.

- Магаде! - Петя остановил молодого шамана, который, впрочем, никуда особо не спешил. Он, вообще, почти не реагировал на внешние раздражители в виде преподавателей или прочих кадетов. Или старался это делать. И, надо признать, с каждым днем это получалось у него все лучше и лучше.

Но так как Петя полностью перегородил ему дорогу, сбавить ход все-таки пришлось.

- ?

- Ты ведь в давилке уже два раза был. В первый раз никакие духи не приходили?

Ульратачи ответил не сразу. Причем, похоже, думал он о том, а стоит ли отвечать. Но все-таки решил поддержать разговор:

- В первый раз только мой Дьяо приходил.

- Сам пришел, или ты вызвал?

Вот тут шаман задумался, похоже, по существу вопроса:

- Кажется, сам пришел. Никогда о таком не слышал. Или я случайно вызвал? Не помню.

- Но это был самый обычный Дьяо?

- Это был мой Дьяо! - Магаде, похож, обиделся: - Заведи своего, тогда и называй его обычным.

- Научи!

- Зачем? - Было не вполне понятно, что значит это "зачем". Зачем это нужно Пете? Или зачем это нужно самому Магаде.

- Интересно мне. Потом, я же твоего Дьяо вижу, может, у меня тоже способности шамана есть?

- Не со мной надо разговаривать, а с дедом. А он не со всяким разговаривать будет.

Петя напомнил, что с одним шаманом он уже знаком и вполне неплохо поладил. Не просил научить только потому, что не знал, что это возможно.

- И сейчас не знаешь. Узнаешь, с дедом поговоришь, он разрешит, будешь учиться.

Все это было сказано ровным спокойным голосом.

- Тебя дед научил так говорить?

Судя по еле заметной тени, пробежавшей по лицу молодого шамана, именно так дела и обстояли. Запретил ему дед кого-либо чему-либо учить.

Но, возможно, строгий запрет тяготил самого Магаде. Поэтому он еще добавил, причем уже другим тоном:

- Кристалл большой на груди ношу. Дед дал. Без него и я духа вызвать не могу. Как такие кристаллы делать, не знаю. Думал, может, здесь научат?

Вот как? Шаману, оказывается, для вызова духа специальный амулет нужен. Или даже артефакт. Но в амулеты заклинания внедряют. Это что получается, духа шаман заклинанием вызывает? Или дух и есть заклинание, только очень сложное? А как же тогда Петиного знакомого шамана дух рыси подрал? Раны очень напоминали следы от обычных когтей.