Константин Ветошко - Три стороны медали

Первое ночное нападение на авангард случилось неделю назад. У одного из костров враги сумели расправиться со стражей, состоящей из обычных солдат смешанной пехоты, и проникли в лагерь. Прежде чем остальные часовые, встревоженные неясным шумом, успели поднять тревогу, нападавшие отступили, оставив несколько трупов попавшихся на пути солдат и прихватив с собой одного из командиров легкой конницы. Квинт, несмотря на все запреты любивший поразвлечься с местными крестьянками, в нарушение обычного порядка приказал установить свою палатку на краю лагеря, за что и поплатился. Как нападавшие безошибочно вышли к его шатру, так и осталось неизвестным, но кроме офицера пропала и молодая девушка, с которой он славно провел вечер.

После первого случая было еще одно удачное нападение, но последняя вылазка закончилась для Зиранцев плачевно. Впрочем, гвардейцы, устроившие секреты, лишь спугнули лазутчиков, и нападавшие сумели скрыться…

Солнце уже приподнялось над горизонтом, но его лучи тонули в плотных облаках, застилавших небо. На лагерь опустилась пелена тумана, и казалось, что весь мир потонул в этой белесой хмари. Отчаянно зевающие часовые истратили остатки хвороста и теперь ежились от холода у едва тлеющих углей, совсем недавно бывших высокими сторожевыми кострами. Среди палаток показались очертания смутно виднеющейся в молочной пелене фигуры, плавно парящей в метре над землей.

Стоявшие на страже гвардейцы схватилась было за оружие, но тут же расслабились, узнав мага. А тот, не обращая внимания на напряженно наблюдавших за ним людей, беззвучно скользил дальше. Глаза адепта были закрыты, а лицо казалось неподвижной маской. Фигура мага, неведомо как вслепую находящего путь среди кожаных палаток, натянутых веревок, разбросанных вьюков и коновязей, смотрелась жутко в неверном утреннем свете, к тому же тонувшем в опустившейся на лагерь серой хмари. Воздух застыл неподвижной влажной пеленой, но седые пряди волос адепта воздуха колыхались, словно их трепали порывы ветра. Многие гвардейцы вполголоса поминали Великие Силы.

— Эй, Винс! — чей-то зычный крик разорвал тишину, заставив вздрогнуть гвардейцев.

— Тош? — Винстон разом отбросил отрешенность и удивленно распахнул глаза, оглядываясь в поисках друга.

— А кто же еще! — неторопливо подошел к нему гонец.

— Какими судьбами? — Винстон крепко обнял крякнувшего толстяка.

— Потише, задушишь. Я только что перекусил, лопнуть могу и без причины, а тут еще ты… — отстранился Тош. — Час назад прилетел с какой-то депешей.

— А заклинания дальней связи?

— То ли не сработали, то ли чего-то опасаются. Хотя о способах подслушать такой разговор я не знаю, — пожал плечами толстяк, заставив Винстона вспомнить о своей выпускной работе и прикусить язык. Созданное им плетение решили не допускать до свободного изучения, и он дал клятву о нем не распространяться.

— И надолго ты сюда?

— Да кто же его знает: гонцы люди подневольные. А сам-то тут откуда? Ты же ушел со службы, — с любопытством уставился на друга Тош.

— А я теперь боевой маг, — мрачно проронил в ответ Винстон.

— Дела… Угораздило же тебя, — сокрушенно покачал головой толстяк. — Ладно, ты мне лучше объясни, какого лешего тут с закрытыми глазами по лагерю летаешь? Это что за новшество?

— А я тренирую чувство стихии, — тут же оживился Винстон, стоило разговору коснуться его любимой темы. — Чтобы нормально передвигаться на таких щупах, нужно чувствовать воздух как часть своего тела.

— Так ты уже на Сияре отлично бегал, сейчас-то чего не сидится? И глаза закрывать зачем?

— Тош, можешь мне не верить, но я все больше убеждаюсь, что магия воздуха зашла в тупик. Мы в совершенстве освоили плетения, позволяющие использовать силу воздуха на расстоянии. Да, все эти молнии или смерчи эффективны, но требуют много энергии. Мы словно размахиваем кузнечным молотом, когда нужно взяться за изящную рапиру, — Винстон замолк, изучающе разглядывая гонца и опасаясь увидеть на его лице ухмылку.

— Смеяться не буду, — угадал мысли друга толстяк. — Наверное, ты и прав, но кто сможет освоить твои новшества? Если помнишь, я пытался перемещаться на воздушных щупальцах и забросил это безнадежное дело.

— Ха, да тот же скайрэ Рут'аэр влет освоился с моими плетениями.

— Винс, ты издеваешься? Он великий маг, таких уникумов единицы! — Тош с улыбкой смотрел на друга.

— Зато ты представляешь, какие за этим стоят перспективы! — не сдавался Винстон. — Если научиться чувствовать стихию по-настоящему, то можно сэкономить прорву энергии, использовать старые плетения куда эффективнее, создать новые, в конце концов! Плюс будет устранен главный недостаток боевых магов — уязвимость в ближнем бою.

— Легко сказать — научиться… Не всех Великие Силы так одарили. У тебя получается, вот сам и учись. Такое искусство отнюдь не для всех, поэтому мечтать устроить революцию в магической науке не советую. Не ты первый такой умный, — не по возрасту рассудительно ответил Тош.

— Ладно, пес с этой магией, — махнул рукой Винстон. — У тебя пара часиков найдется, чтобы слетать в одно место? Вино и приятное общество гарантирую.

— День на отдых мне дали, так что проблем не вижу, — услышав о вине, оживился Тош.

— Отлично, сейчас я свое начальство в известность поставлю, и полетим, — обрадовался Винстон.

— Винс, не знаю, куда ты собрался, но ты уверен, что в такую рань тебя там ждут?

— Тьфу ты! Забыл, что сейчас утро. У нас сегодня ночной переполох случился, а я как раз на страже стоял, так что решил больше и не ложиться, — смущенно улыбнулся маг.

— Хорошо вы тут на страже стоите, — хохотнул Тош, посмотрев на отнюдь не сонного друга.

Дожидаясь, пока проснется остальной лагерь, маги отправились коротать время в палатку к Винстону. Ингвар, не довольный столь ранним пробуждением, поначалу ворчал, но, увидев в руках друга бутылку вина, сменил гнев на милость и принялся привычно сыпать шутками и колкостями. Солдаты уже вовсю сворачивали шатры, когда немного захмелевшие и изрядно повеселевшие маги отправились к септиму за разрешением слетать в обоз.

Гвардеец, возглавлявший их сотню, был личностью колоритной. Среднего роста, но казался приземистым: настолько был широкоплеч и массивен. А уж его пузо сделало бы честь любому трактирщику, но при этом старый вояка не уступал в выносливости молодым и жилистым бойцам Сплава. Всю правую щеку ветерана покрывал уродливый шрам от старого ожога, придавая его и без того не слишком благодушному лицу пугающее выражение, даже когда он улыбался, что случалось совсем нечасто.