Людмила Астахова - Невиновных нет

— И что же это за такое «кое-что», позволь спросить? — вкрадчиво полюбопытствовал Аластар, подавшись вперед.

Когда диллайн прицелился и готов вонзить когти в добычу, его ничего не остановит. Слово за слово он вытянул из возлюбленной все, что она знала про архив Гарби.

Джона думала, он скажет нечто пренебрежительно-насмешливое насчет тайника в Санниве и ценности его содержимого, но Аластар как-то сразу впал в немалую задумчивость, в которой пребывал до окончания завтрака. Последние приготовления к отбытию на условленную встречу с Вилдайром тоже прошли в гробовом молчании. Шуриа и не пыталась отвлечь Эска от размышлений. Бесполезно и чревато резкой отповедью.

— Жди меня и не скучай, — снизошел он в конце концов.

Но на прощание поцеловал. Сладко и страстно.

Аластар Эск и Вилдайр Эмрис

— Весла в воду! — крикнул рулевой.

Капитанская гичка направлялась к берегу, матросы гребли изо всех сил, им почему-то казалось, что виртджорн недоволен и торопится. Напротив, Аластару требовалось еще время, чтобы обдумать кое-какие нюансы предстоящего разговора. Конечно, он не пренебрег возможностью слегка припугнуть Джону. Все-таки спасение любовницы — более благовидное объяснение его поступка, чем заранее спланированная тайная встреча со Священным Князем Ролэнси. За спиной Императора и Эсмонд-Круга договариваться с Вилдайром Эмрисом нехорошо. Мягко говоря.

Еще больше заинтересовал Аластара этот злополучный пресловутый архив, из-за которого, по словам Джоны, был казнен Лерден Гарби. Уж очень сильно он напоминал старую диллайнскую не то байку, не то сплетню, а может быть, и сказку о неких манускриптах, таящих в себе множество секретов Эсмонд-Круга от самого его основания. Поговаривали, что тексты эти содержат также божественные откровения, и дабы не попали они в руки ролфийских язычников, и шурианской нечисти, и разномастных еретиков, чародеи разделили их на несколько частей, зашифровали и спрятали в разных местах. Сами эсмонды только посмеивались над подобным слухами, но делали это как-то неискренне. А что, если?..

Граф Эск крепко сжал ручку кожаного кофра, в котором приятно булькала полная бутылка знаменитого ликерного вина. Вилдайр сам предложил совместить приятное с полезным — подышать воздухом Шанты, выпить по чарке и поговорить на обоюдно интересные темы. Аластар не сопротивлялся, официальность обстановки может только навредить переговорам.

Свинцовые волны моря Кэринси, расцвеченные солнечными бликами, лениво плескали на песчаную полоску берега острова Тэлэйт, брезгливо отплевываясь следами недавней битвы. Вилдайр, весьма удобно устроившись на плоском камне, сидел, положив подбородок на колено, и наблюдал, как елозит туда-сюда по мокрому песку запутавшийся в темных прядях водорослей обломок. При желании можно было привстать и рассмотреть его поближе, но никакого желания отрывать свое священное седалище от нагретого местечка Князь, понятно, не испытывал. Черное сукно шинели предохраняло Вилдайра от холода, а его белые брюки — от сырости и грязи, солнце пригревало, чайки кружились и орали над морем и островом. И никто не смел нарушать одиночество Хозяина Архипелага. Приучил. Выдрессировал.

Вилдайр Эмрис прищурился, глядя, как от борта «Меллинтан» отвалила гичка. Подпрыгивая на мелкой зыби, словно птенец крачки, в первый раз решившийся на полет, взмахивая веслами-крылышками, приближалась она довольно быстро. Аластар Эск оказался пунктуален, как и подобает истинному диллайн. Князь усмехнулся. Да уж, немного же их осталось, истинных! Сколько лет было мальчику Эску в год Великого Раздора? Пять? Может быть, семь? За прошедшее время успели измениться и диллайн, и ролфи. Разве могла бы состояться подобная встреча в недолгие годы правления братца?

«Триста лет, — напомнил себе Вилдайр, пока диллайн шел к нему от гички, легко ступая по песку, будто по паркету в Большом Церемониальном Зале императорского дворца в Санниве. — Триста лет, владения величиной с половину Ролэнси, восемь крепостей и шесть фортов по всему побережью Эскизара, личная небольшая, но преданная армия и неплохой флот. А еще — литейные цеха и верфи, а еще — шахты и фабрики, испытательные полигоны и частный университет. Нет. Не мальчик. Ни в коем случае не мальчик».

Противник? Не хотелось бы.

Союзник? Очень может быть…

«А вот и Хозяин Островов! Белый мундир, белые штаны, белые косы, черное сукно шинели. Если не символ, то определенно знак», — подумалось Аластару.

Некий знак ожидания или предчувствия. Между черным и белым такая отчетливая граница. И, похоже, они с Вилдайром Эмрисом подошли к черте, если переступить за которую, возврата не будет.

«Ну что ж, Белый Князь, самое время проверить, насколько далеко ты готов шагнуть».

Аластар коротко, но крайне почтительно кивнул Хозяину Архипелага. Что-что, а превращать каждый жест в многозначительный символ диллайн учат с детства. Не только вкладывать, но и читать чужие невидимые послания в повороте головы или положении рук. Иногда это умение спасает жизнь.

Вилдайр Эмрис ответил на приветствие таким же коротким, почти военным кивком и повел рукой в широком приглашающем жесте, благо камней для сидения вокруг хватало:

— Символичное место для того, чтоб наконец-то увидеться, не так ли, князь Эск? Присаживайтесь.

— Очень красивое место, как на мой скромный вкус. Спасибо за приглашение.

Аластар достал из кофра пузатую бутылку и отсалютовал ею:

— Рад встрече, сир. Благо есть чем отметить этот знаменательный момент.

Вилдайр сморщил нос, точь-в-точь как это делает волк, обозначив легким оскалом свое недовольство обращением:

— Оставьте, князь Эск. Полагаю, гораздо проще будет обращаться ко мне по имени. А к вашей славной диллайнской бутылке у меня найдется неплохая ролфийская закуска.

Вообще-то — и Князь это прекрасно помнил — заедать густое и сладкое ликерное вино полагалось оливками и мясом, но на Ролэнси подобные изыски могли позволить себе очень немногие, и уж точно не

Вилдайр, в быту весьма скромный. Правитель обязан служить еще и образцом для своих подданных. «Стая» не поняла бы, если б ее вожак втайне набивал свое брюхо привозными деликатесами, запивая их контрабандным ликерным вином. Увешанный побрякушками и разжиревший в сытости волк недолго останется волком. Нет уж. Единственное украшение, достойное мужчины и воина, — это оружие и шрамы (если сделать скидку на нынешние времена и забыть про скальпы и косы), а лучшая закуска — мясо. Кроме того, Священный Князь не любил оливки.