Без пощады (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони

Повсюду вокруг них шептались и нервно расхаживали из стороны в сторону тёмные эльфы.

И тут земля под ногами вздрогнула, раздался ужасный рокот, самый сильный рёв Мегеры — землетрясение было таким сильным, что Ивоннель посмотрела на вершину горы, ожидая увидеть извержение.

Когда его не случилось, женщина обнаружила, что сосредоточилась на этом месте, на горе, и событиях, происходящих под ней, в Гонтлгриме.

— Прошу, не сдавайся, — сказала она Квентл. — Ко мне пришло вдохновение.

— Говори, — сказала Квентл.

Ивоннель покачала головой.

— Я скоро вернусь. Не сдавайся. Удерживай позиции.

ГЛАВА 28

Магия творения

Он был побит, покрыт синяками и кровью, но знал, что пострадал куда меньше, чем многие другие здесь, в великом аванзале Гонтлгрима. Измученный король Бренор отказывался от любой помощи, как и его королевы, пострадавшие не меньше.

Однако после целого дня сражений он нуждался в отдыхе, но устроился у стены — или того, что от неё осталось — на земле рядом с трамвайной станцией с другой стороны пруда. Отсюда он будет направлять свои силы. Дварфы очистили переднюю половину пещеры, включая три важных «бутылочных горлышка», но враги снова наступали. Слишком много дварфов были ранены и истощены, чтобы перенести бой к врагу, но уже отвоёванные участки можно было оборонять, и это давало им передышку, позволяло собраться с силами, и что более важно — вернуть в строй несколько артиллерийских постов в сталагмитах, а также позиции для разведчиков и стрелков.

Чисто с военной точки зрения всё прошло лучше, чем они могли надеяться, но задача перед ними оставалась поистине пугающей, а время, похоже, подходило к концу. Поскольку земля снова принялась дрожать, и предтеча угрожал вырваться на свободу.

Бренор боялся, что даже очистка оставшейся части пещеры от демонов продлится слишком долго.

Но он продолжал наступать. Другого выбора не было.

Он собрал своих вечно преданных дварфов — каждый готов был умереть за клан Боевой Молот, за короля и королев, за своё делзунское происхождение, и за веру в то, что их поступки служат хорошему делу, делу всех дварфов Фаэруна.

В любой момент, когда ситуация стабилизировалась, Бренор игнорировал жрецов, умолявших его отдохнуть, и отправлялся к раненым, шёл через их ряды, понукая жрецов стараться сильнее, выжимать из себя последние капли волшебной энергии.

Затем он уходил в тронный зал, чтобы воздать почести мёртвым, всем до последнего, благодарил их и поцеловал их холодные, покрытые кровью щёки.

В одном из таких путешествий король Бренор повстречал жрицу, которую звали Пенни.

— О, мой король, вы должны пойти со мной, — сказала она, задыхаясь, поскольку долго бежала, чтобы найти его. — Ребёнок выходит!

Бренор сделал глубокий вдох и попытался обдумать момент. Ребёнок его дочери, его любимой Кэтти-бри. Дитя Кэтти-бри и его самого дорогого и ныне утраченного друга. Он беспомощно хмыкнул, сказав себе, что должен одержать победу здесь — или хотя бы найти способ пробиться. Он не боялся умереть — однажды уже умирал! — но ребёнок Дзирта и Кэтти-бри?

Это ребёнок, здесь и сейчас решил Бренор, не погибнет, пока ему не представится шанс стать достойным своего невероятного наследия.

— Отведи меня, — сказал он Пенни, но они едва успели сделать пару шагов, как Бренор остановился и передумал. — Я пойду к ней. А ты найди Закнафейна. Я недавно видел его у трамвая. Найдёшь его, расскажешь и приведёшь!

— Да, мой король, — сказала она и бросилась бежать.

— И Рамблбелли! — закричал ей вслед Бренор. — Не забудь про Рамблбелли!

Бренор тоже побежал, но сначала прибежал к трону Дварфийских Богов и ещё раз вскочил на него.

— Я никогда не прошу для себя, — взмолился он Морадину. — И я знаю, что это дитя по крови не из нашего рода. Но это мой внук, и что бы там не приготовила девчонка, он не мог быть моим сильнее, даже будь моим по крови, или если бы сама девчонка была моей крови. И я умоляю, не дай ребёнку погибнуть.

Он почувствовал липкую кровь на щеке, когда вытирал слёзы.

— Будь я проклят, если вернулся сюда лишь затем, чтобы увидеть, как всё рушится, — пробормотал он, ковыляя через залы и вниз по лестницам. Везде было пусто, не считая патрулей и сторожевых постов, которые он приказал оставить, и редких посыльных, направляющихся обратно во входную пещеру с оружием, инструментами и другими припасами. Одна группа из восьми дварфов тащила боковую катапульту.

Их решительность, старание и внимание к своему долгу приподняли боевой дух Бренора, но очередная встряска от предтечи умерила его надежды.

Скорее всего, им придётся уйти — причем скоро. Бренор тешил себя мыслью, что может быть, они смогут прорваться в Подземье.

Он лишь надеялся, что если так случится, то враги займут освобождённое место и предтеча поднимет на воздух весь проклятый комплекс у них под ногами — и демоны получат по заслугам!

Может быть, скоро Бренора коронуют королём Мифрил-Халла, далеко на востоке?

Он прогнал эту мысль, как только она пришла к нему в голову. Если они потерпят здесь поражение, здесь он и погибнет — почти наверняка, а если по какой-то случайности они с товарищами сумеют спастись, Бренор отправится в путешествия, пойдёт по дороге приключений.

Да, подумал он. Лучше будет взять Рамблбелли, найти Вульфгара, и когда Кэтти-бри сможет, они отправятся…

Неожиданно всё это показалось таким пустым.

Теперь Компаньонов Халла было четверо, не пятеро.

Нет времени на такие мрачные мысли! Бренор хмыкнул, представив, что сделает Гвенвивар, если услышит, что он так бесцеремонно исключил её из Компаньонов!

Бренор бросился бежать и наконец достиг покоев Кэтти-бри. Он мимолётно удивился, встретив там уже поджидавшего его Закнафейна. Одежда дроу была разорвана во многих местах, покрыта пятнами крови и останками демонов. У него был порез на одной щеке, а глаз над ней заплыл и почти не открывался.

— Что нам известно, добрый король Бренор? — спросил Закнафейн, вскочив ему навстречу.

— Как ты…? — хотел спросить Бренор, но всё понял, когда Закнафейн указал на свои наручи.

— Думал, ты носишь их на запястьях, как и полагается, — сказал Бренор.

— Я хотел попасть сюда как можно быстрее, так что надел на лодыжки, как делает мой сын…

Напряжение его слов, отчаянное желание, чтобы Дзирт был жив, заставили Бренора окоченеть от смущения.

— Ничего пока не знаю, — сказал Бренор. — Моя девочка скоро станет мамой, так мне сказали, но ты меня опередил.

Он кивнул на дверь.

— Я не заходил, — ответил Закнафейн. — Решил, что лучше будет дождаться тебя.

С другой стороны двери раздался громкий стон.

Бренор помешкал.

— Никогда раньше не видел ничего подобного.

Зак издал смешок.

— Там, откуда я родом, любые роды, которые увидел мужчина, скорее всего будут означать немедленную казнь и ребёнка, и свидетеля.

— Да, милое местечко, — сказал Бренор, и когда раздался новый крик, уже громче, дварф шагнул мимо Зака и вошёл в комнату.

Они обнаружили Кэтти-бри сидящей на кровати, подавшись вперёд, и глубоко дышащей. Её лицо было ярко-красным.

— Эй, хорошо что пришли, но сейчас убирайтесь! — сказала занимавшаяся ею жрица. Вторая повитуха, сжимающая Кэтти-бри за руку, нахмурилась на своего короля.

— Да-да, — извинился Бренор. — Моя девочка… я буду за дверью.

— Останься, — выдохнула Кэтти-бри между вздохами, и когда жрицы-дварфийки попытались спорить, она заявила: «Он остаётся!» с такой силой, что обе они замолчали.

— Я подожду снаружи, — предложил Зак. — Все мои мысли и молитвы с тобой… — Зак замялся с неуверенным видом. — Дочь моя, — закончил он.

Казалось, Кэтти-бри не сумела улыбнуться, зато кивнула, и Закнафейн покинул комнату с ответным кивком и неловким поклоном. Он уставился на закрывшуюся за ним дверь, но отступил в сторонку, когда мимо поспешили Пенни и ещё одна дроу.