Gita Ogg - Чаша терзаний

— Ты и сама знаешь ответ.

— Тогда откуда ему было известно, как я должна «держаться»?

— Хм. Ну, ты же пила кофе и наверняка заметила, что в него добавлен не только сахар. Концентрированное зелье восстановления оказывает неприятное побочное действие, но надо же было как-то ставить тебя на ноги.

Он помолчал.

— Скажи, чего бы ты хотела сейчас больше всего?

Я немного подумала.

— Чего-нибудь съесть, — улыбнулась я. — И подшивку «Прорицателя» за десять лет.

Дамблдор искренне рассмеялся.

— Завтрак скоро будет готов, а по поводу газет я распоряжусь.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарила я и покинула кабинет.

Уже подходя к двери своей комнаты, я вспомнила, что так и не узнала, куда Дамблдор столь внезапно исчез вчера ночью.

Глава 8

Я поставила большой холст на подставку посреди своего кабинета и принялась за работу. Я впервые писала картину такого размера, но для осуществления задуманного это было обязательным условием. Сделав несколько первых мазков, я задумалась, что же мне предложить студентам в первый день занятий, чтобы заинтересовать.

Вскоре подошло время завтрака, и я спустилась в общий зал. Все преподаватели уже были на месте, не хватало только Дамблдора и Снейпа. Подойдя к столу, я услышала, как профессор МакГонагалл зовёт меня,

— Мисс Аттист, я думаю, здесь Вам будет удобно, — она показала на стул возле себя, я села. — Ваша сирень была весьма впечатляюща.

— Благодарю Вас.

В этот момент к столу подошёл Снейп. Если бы его взгляд был материален, меня бы уже отскребали от стула. Свободным оставалось только одно место слева от меня, но профессор явно занял его с неохотой. Я уставилась в свою тарелку. Это же насколько я была ему отвратительна, что он даже не желал сидеть со мной рядом.

Профессор МакГонагалл кашлянула.

— О, простите, — я повернулась к ней.

— Расскажите мне о Вашей картине, — попросила она.

— Что же Вам рассказать?

— Например, почему не весь куст цветёт?

— Потому что кто-то уничтожил его.

— А как случилось, что одна ветвь всё же расцвела?

— Ей удалось спастись.

— В вашей жизни тоже было так, мисс Аттист? — тихо спросила она.

Я заметила, что Снейп оставил завтрак и прислушался.

— Каждый художник в своих картинах отражает какую-то часть своей жизни, — уклончиво ответила я.

Она помолчала, позволяя мне приступить к трапезе, потом вновь спросила,

— Вам нравится наша школа, Элизабет? Директор сказал, Вы приехали неделю назад.

— Да, мне очень нравится здесь.

— И Вам не мешают наши безумные лестницы?

— Нет, профессор, они даже забавны.

— А в Бэльстеке тоже было так?

Я похолодела, я же никогда не была в Бэльстеке.

— Нет, — ответила я.

— Вы, наверное, скучаете по своей школе?

— Я довольно давно закончила её, но иногда — да.

— Расскажите мне о ней…

Я замешкалась, но меня спас Дамблдор, который в этот момент поднялся из-за стола. Я была настолько встревожена вопросами профессора МакГонагалл, что, размышляя над тем, как бы не наломать дров, пропустила его появление. Все разговоры за столом прекратились.

— Как все Вы, наверное, уже знаете, — сказал Дамблдор. — Вчера ночью на Чемпионате мира по квиддичу произошёл некий инцидент. После матча, в самый разгар веселья, устроенного болельщиками победившей команды, в палаточный городок проникли маги, одетые в униформу Упивающихся Смертью и устроили там погром.

Я закашлялась. Снейп бросил на меня быстрый подозрительный взгляд, но я сделала вид, что не заметила.

— Но настораживает даже не это, — сказал Дамблдор. — Настораживает то, что кто-то был настолько дерзок, что послал в небо знак, который вам всем также хорошо известен.

Преподаватели зашептались. Я убрала руки под стол, так как не смогла справиться с дрожью.

— Мы помним, что никто не позволял себе такого уже давно, поэтому вчерашнее происшествие нельзя считать обычной хулиганской выходкой. Я прошу вас проявить особую бдительность в этом году, тем более что нам предстоит провести у себя Турнир Трёх Волшебников.

В зале наступила полная тишина, потом раздались возгласы удивления, одобрения и радости и, казалось, все забыли, о чём директор говорил до того. Но мне было не до веселья. Турнир Трёх Волшебников конечно очень важное мероприятие, однако то, что произошло на Чемпионате мира куда важнее. Я предчувствовала, что знак — это только начало. Не в силах справиться с накатившим унынием, я извинилась и покинула общий зал.

Войдя к себе в кабинет, я сняла повязку, уже ставшую обязательным атрибутом и посмотрела на своё запястье.

«Может быть зря всё это», — подумалось мне.

В дверь постучали, я поспешно вернула повязку на место и открыла. На пороге стояла профессор МакГонагалл.

— Вы не против, если я войду, мисс Аттист?

— Конечно, проходите, — я пропустила её внутрь.

Она посмотрела на холст, установленный недавно.

— Будет что-то грандиозное да, Эни?

— Да не так чтобы, — засмеялась я и осеклась.

— Да, я узнала тебя, — сказала профессор. — Ты ведь была одной из моих учениц.

Я поняла, что врать и отпираться бесполезно.

— Простите, — сказала я упавшим голосом. — Садитесь.

Она села. Я налила ей чаю, подвинула кресло и села напротив.

— Профессор Дамблдор тогда сообщил нам, что ты погибла, Эни, — начала она.

— Значит, у него были на то свои причины, — тихо отозвалась я.

— Где же ты была?

— В разных местах…

— Почему вернулась?

— Дамблдор позвал.

— Это его идея?

— Да, он хотел, чтобы никто не узнал.

— Значит никто и не узнает, — сказала она и поднялась, собираясь уходить.

— Профессор МакГонагалл, — позвала я.

— Да?

— Я очень рада Вас видеть.

— И я очень рада, веточка, которая выжила.

— Всё не так…

Я хотела ещё кое-что объяснить, но она улыбнулась и вышла.

Глава 9

Следующий вечер был суматошным. Все с нетерпением ждали прибытия учеников. В коридорах Хогвартса то там, то здесь я встречала взволнованных, куда-то спешащих преподавателей. Наконец, все приготовления были завершены и мы собрались в общем зале.

Когда Дамблдор объявил, что на новое место преподавателя по «Защите от сил зла» приглашён Аластор Грюм, я испугалась не на шутку. Я хорошо знала этого человека и в моём списке тех, кем бы я не хотела быть узнанной, он не то что стоял на последнем месте, он вообще был вынесен за скобки.