Наталья Турчанинова - Киндрэт. Кровные братья

А между двумя дискотечными площадками тянулся «Лабиринт». Темный коридор с неосвещенными нишами — закутками, где парочки, пришедшие в клуб, могли уединиться. На входе справа стоял охранник в черном костюме с белым пятном бейджа на груди, слева — новенький автомат, выдающий презервативы и жевательную резинку. Из темноты веяло жалкими вялыми всплесками эмоций, словно туда сползлись полусонные рептилии, желая погреться друг о друга перед тем, как впасть в спячку.

Я машинально потряс головой и взглянул на хмурого Арчи, нервно покусывающего нижнюю губу.

— Там?

— Да.

— Пойду посмотрю.

Но я не успел. Из «Лабиринта» вылетел такой яркий и мощный поток страха, что мои рецепторы парализовало на мгновение, затем раздался громкий вопль, и в зал вылетел подросток, на ходу застегивая джинсы.

— Она там! — вопил он. — Там! Мертвая! Кровь! Лежит!

И началась обычная бессмысленная человеческая паника. Беготня, крики и столпотворение.

— Ну все. — В голосе Арчи прозвучало обреченное спокойствие самоубийцы. — Мне конец.

— Пока еще нет.

Я взял его за локоть и, преодолевая легкое сопротивление, отвел подальше от входа в «Лабиринт», к углу сцены.

— Я знаю, кто мог бы тебе помочь.

Мой непутевый родственничек покосился на двух девчонок, испуганно топчущихся неподалеку, и спросил дрожащим голосом:

— Кто?!

— Некромант, естественно. А теперь помолчи немного.

Арчи испуганно замер, не зная, принимать ли мое заявление о некроманте всерьез. Я настроился, прислушался и позвал мысленно:

— Крис… Кристоф! Целая минута ожидания и наконец: — Дарэл?..

— Крис, мне нужна твоя помощь.

— Где ты?

— Клуб «Хамелеон».

— Еду.

Арчи, преданно заглядывающий мне в глаза, встрепенулся:

— Ну? Что?

— Ждем.

— А он точно придет?

— Обещал. А теперь расслабься и объясни, почему ты так боишься полиции?

Расслабиться у Арчи не получалось — он не сводил глаз с темного провала «Лабиринта», где лежала изувеченная им женщина, и периодически нервно вздыхал. Я видел в его воспоминании девушку с неестественно вывернутой окровавленной шеей.

— У них в картотеке есть… кое-что на меня. Я отпущен на поруки, и если на меня повесят еще и убийство…

— Ну и что?

— Дар, ты не понимаешь! Ты слишком давно не человек! Тебе все равно! Никто не знает твоего адреса, не помнит в лицо, кроме таких же, как ты! А я… родители умрут, если узнают, что их сын — убийца!

Я взял его за плечи и развернул к себе, заглядывая не только в глаза, но и глубоко в душу.

— А что будет с ними, если они узнают, что их сын вампир? Они ведь не в курсе этого?

Арчи закусил губы. Мне показалось — еще немного и он расплачется.

— Мальчик, как же ты ухитряешься скрывать?! Это просто невозможно!

— Отец часто уезжает в командировки, его подолгу не бывает дома, а мама… маме я говорю, что работаю по ночам. Я знаю, что так долго продолжаться не может, но… Дарэл, я люблю их, они же не виноваты! Я не могу бросить их!

— О да! — Я легко оттолкнул его, и парень снова при жался к стене, глядя на меня несчастными, покрасневшими глазами. — Единственное, чего я не понимаю, — зачем Констанс обратила тебя.

— Я очень хороший компьютерщик, прирожденный хакер, я могу взломать любую систему. Констанс говорила, что вам это может быть очень полезно.

— Поэтому полиция интересуется тобой?

— Да. Однажды я попался, случайно… Но мне удалось выкрутиться. А в этот раз… В этот раз не знаю, что будет.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать.

— Давно ты в клане?

— Четыре месяца.

— Глупый птенец! Констанс знает, что ты продолжаешь общаться с родными?

— Я не говорил… но, наверное, она догадывается. Она сказала, что я должен забыть прежнюю жизнь, друзей, родителей, но я не могу. Не говори ей. Она очень умная, но она не поймет. А ты… я знаю, ты умеешь читать чувства. Ты же понимаешь меня?!

Сколько отчаяния и тоски! Сколько ошибок еще он наделает, пытаясь соединить две несовместимые жизни.

— Я понимаю тебя.

Пока еще понимаю, но это продлится недолго. Через несколько лет ты почувствуешь в себе силу и равнодушие к смертным, тебя начнет раздражать их неповоротливость, бессмысленная суета, их привычки и слабости, запах человеческой еды будет непереносим, а запах их крови сладок и притягателен. Тогда ты станешь достойным представителем клана, и Констанс перестанет сердиться на тебя.

— Дарэл! — Арчи дотронулся до моей руки, прерывая неприятные раздумья, и почтительно показал взглядом на высокую фигуру, приближающуюся к нам.

О легендарном Кристофе, самом могущественном колдуне из клана Кадаверциан, знали все. Мой братец-даханавар с жадным любопытством, перекрывающим даже страх за свою судьбу, рассматривал историческую личность. Забавно было читать его мысли: «Лет двадцать восемь… ну, может, тридцать. Высокий! А говорят, в древности все были низкими. Сколько же он живет? Восемь? Десять веков? Да, видно, что старый. Лицо несовременное. Как на картине… Но фигура вполне спортивная. Девицы по нему должны с ума сходить. Он, вроде, француз?.. Ну да, они все темноволосые… И у этого волосы черные. Длинные слишком. И глаза чудные… ненормально зеленые какие-то. Или это потому что он некромант?» Арчи, снова вспомнив о «специализации» кадаверциана, непроизвольно отступил. Я усмехнулся про себя и шагнул навстречу колдуну.

— Кристоф! Я рад тебя видеть! Ты очень вовремя. Нам нужна помощь.

— Я понял. — Мой друг оглядывался по сторонам, на свой лад «сканируя» пространство. Он уже чувствовал знакомый запах смерти. Арчи резко вздохнул и с отчаянной мольбой уставился на меня.

— Ты его последняя надежда, — сказал я кадаверциану. — Сделай что-нибудь, иначе у мальчика будут неприятности.

Кристоф холодно и равнодушно посмотрел на хакера, тот сжался под его взглядом и не решился вымолвить ни слова в свое оправдание.

— Крис, ради меня.

Несколько мгновений кадаверциан изучал оцепеневшего мальчишку-даханавара, потом отвернулся и сказал с прежним высокомерием в голосе:

— Только ради тебя, Дарэл… Кстати, у дверей остановились две полицейские машины в полной боевой готовности, так что можете пока придумать себе правдоподобное алиби.

— Мы не сможем сейчас подойти к телу?

Кристоф отрицательно покачал головой, взгляд его стал пустым, безжизненным, глаза потемнели из-за расширившихся зрачков. В воздухе вдруг запахло резким и свежим запахом аниса, совершенно неуместным в прокуренном «Хамелеоне». В пальцах Криса зашевелилось что-то. Он изо всех сил сжал этот как будто живой комок. Прошептал над ним заклинание, потом быстро прокусил запястье и позволил нескольким каплям крови упасть в пульсирующий «огонь».