Руслан Бурбуля - Ахиллес, или Мир Аль-Азифа

— Хорошо бы. А то мне надо позарез, как можно быстрее, научиться владеть этим вашим единым языком.

— Зачем тебе это Ахилл?

Ахеец прищурил глаза и обнаружил, что на горизонте за ними наблюдают несколько всадников.

— Ну давай тогда так. Я отвечаю честно на твой вопрос, а ты ответишь на мой. Идет?

— Хорошо. — согласился херувим.

— Дело в том, что я пришел в этот мир для выполнения миссии. Она заключается в том, что мне предстоит освободить из плена Нервов и Вурдов две человеческие жизни. Более того, именно они, будут родоначальниками новой чистокровной расы людей.

— Рррррр… Люди! Знаешь Ахилл, я до сих пор, пока не повстречал тебя, ни за что бы не поверил, что в твоей расе вообще есть необходимость. Сам посуди. Мало того, что вы слабы, не умеете воевать и являетесь практически сырьевым придатком для других народов Аль-Азифа, так еще ваш род жесток и безжалостен к представителям своего же вида. Мой наставник объяснил мне, что среди всех разумных существ нашего мира, только Человеки с радостью предаются тому, что угнетают и издеваются над представителями своей же расы.

— Да?… Ну ни чего, я тут наведу порядок… Не будь я Ахиллес!

Ахеец стал снимать с плеча щит, так как точки постепенно стали приближаться и то что они принадлежали всадникам гремлинов, у него не было ни тени сомнения.

— Ну а теперь мой милый Арест, объясни мне простому ЧЕЛОВЕКУ, как же ты повредил свою лапу?

Арест злобно прорычал во весь объем своих легких.

— Я не хочу об этом думать. Тем более у нас гости.

— Да сам вижу. Но это Арест не по мужски…

— Что значит не по мужски?

— Ну, это выражение, применяется для обозначения того, что каждый м-м-м — самец, в ответе за обещание произнесенное или данное им кому бы то ни было. Люди обозначают это понятие как Честь. Так что после того, как мы разберемся с нашими гостями, я все-таки хочу услышать твой рассказ. В противном случае ты существо без чести, а значит не можешь называться достойнвм… э-э-э самцом. Вот!

— Тем временем к ним приближались около сотни всадников. Птицы явно видели, к кому их, заставляют приближаться их хозяева. Поэтому было заметно, что они в любой момент готовы 'унести' свои ноги, в сторону куда глядели их раскосые глаза. Когда между армией гремлинов и двумя странниками оставалось около трех перелетов стрелы, толпа остановилась. Через мгновение трое всадников спешились и направились пешей цепочкой в их сторону. Приближались они явно с неохотой и было понятно, что не по своей воле.

— А я было подумал, что нам предстоит с тобой, не много размять свои косточки… Видать ошибся. — Ахиллес скрочил недовольную гримасу.

— Ну не знаю. Ты что и в правду считаешь, что мы бы справились с таким количеством воинов.

— Не мы Арест. А я!

— Ррррр…. - презрительно прорычал херувим, косясь на стоящую рядом с ним фигуру человека.

Услышав рык троица тут же встала как вкопанная.

— Арест… Ты их испугал. Все, больше не рычи. Идем сами подойдем к ним и узнаем их планы на сегодняшний вечер.

Ахилл не спеша направился в сторону трех парламентеров. Арест последовал его примеру. Когда между ними осталось не больше пятидесяти шагов, Ахилл остановился и воткнув в жирную почву свое копье, обратился к херувиму:

— Ты понимаешь их мысли Арест?

— Конечно! Я же тебе уже объяснял, что понимаю всех живых существ этого мира.

— Отлично обратись к ним и спроси чего им надо!?

Через несколько мгновений все трое гремлина словно подкошенные боевым серпом, повалились в высокую траву.

— Ты чего с ними сделал?

— Я им передал, что они встречают своего повелителя не пристойно. Вот они и повались в траву.

— Ну, Арест… Спасибо за такое представление моей скромной персоны!

— А я не тебя имел в виду.

— Да-а? А что ты им сказал про меня! Что я твой слуга что ли? — Ахилл покосился на херувима и нахмурил брови.

Арест посмотрел в свою очередь на ахейца, пошевелил усами и снова уставился в сторону трех перепуганных существ.

Гремлины были худощавы, на их теле полностью отсутствовал какой-либо волосяной покров. Цвет кожи действительно отдавал синевой. На лысой башке, торчком (словно крылья летучей мыши) торчали два больших перепончатых уха. Из одежды, данные существа признавали лишь набедренные повязки.

— Арест. Ты мне тут не шути. Объясни им, что если они признают во мне…. Ну и в тебе соответственно, своего хозяина, то я… то есть мы… обязуемся не причинять им ни какого вреда. Более того! Их стан, будет некоторое время находиться под нашей защитой и в случае если на них будет совершен набег, я, тьфу ты… Мы, обязуюсь лично защищать его своим мечем… и клыками. В замен же, всего этого, они должны научить меня еденному языку Аль-Азифа и кормить меня… как впрочем и тебя, так, как нам того захочется.

Некоторое время, Арест видимо объяснял испуганной тройке условия мирного договора, после чего один из них шустро поднялся и бросился бежать к толпе своих соплеменников.

— Чего это с ним?

— Побежал объявить нашу волю. К стати приготовься, сейчас может начаться бойня.

— Я всегда готов. Только навряд ли она начнется. Если бы эти твари хотели нас прикончить, то попытались бы это сделать сразу же.

Через непродолжительное время гремлин вернулся и принял исходную позу.

— Они согласны на проявление воли своих повелителей.

— Что ж Арест. Повелителей это уже лучше, чем повелителя! — усмехнувшись, отметил Ахиллес мысленный перевод своего спутника.

Стан Синих Гремленов.

Гремлены были кочевым народом и практически не общались с представителями других рас Аль-Азифа. Оттенок их кожи служил признаком, по которому родившийся гремлин по достижению совершеннолетия отправлялся на поиски того стана, в котором и проживали его одноцветные сородичи. В любой семье хоть голубых, хоть синих или черных гремлинов, дети рождались постоянно с цветом кожи не совпадавшим с кожей его родителей и это при том что межродовые браки запрещались. Ребенок рожденный с цветом кожи не совпадавшей с цветом стана, по истечение совершеннолетия (то есть тогда, когда старейшины признавали в нем воина и он зарабатывал себе право на воспитания своей ездовой птицы) отправлялся на поиск своего истинного клана.

Ахилл в месте с Арестом попали в стан синих. Стойбище располагалось на открытом месте. Жили эти существа выкапывая в земле, что то вроде землянок. Питались они исключительно человечиной. Для этого, они совершали набеги на поселения людей, которые начинались в землях кентавров. Гремлины захватывали взрослых особей и заставляли людей жить в своем стойбище для того, что бы те размножались и плодились на радость своим хозяевам. Когда Ахиллес узнал и увидел обоз домашней скотины синих, то был настолько шокирован увиденным, что долгое время не мог произнести ни слова. Подойдя тогда к людям и всматриваясь в их лица, он отметил, что данные представители человеческого рода, действительно ни чем не отличались от животных. Они были наги. От них разило нечистотами, в точности, как от крупного рогатого скота. Что ж, помочь им он не мог даже при большом желании, так как спасать было явно не кого. Эти люди, были настолько забиты в своем развитии, что даже не представляли, как можно жить по другому.