Антон Аэрс - Сфера. Мир Обреченных

— Но почему они посмели напасть на свою хозяйку? — продолжал недоумевать Денис.

— Все-таки эти существа лишь отчасти люди. При виде добычи, то есть нас, мощные звериные инстинкты взяли верх над голосом разума. Но, получив от меня огненного хлыста, эти твари надолго потеряют охоту демонстрировать клыки и когти. К тому же теперь пару дней они смогут жрать мясо своих погибших товарищей.

— Значит, ты с самого начала знала, какой прием нас ожидает?

— Я же тебе уже сказала: у нас не было выбора, — с обычным для нее насмешливо-надменным выражением лица ответила инквизиторша. — Но если бы ты погиб, моя душа оделась бы в черные одежды траура.

При этих словах лицо Такимы стало холодным и даже жестоким. Денис подумал, что обычная сцена ревности в ее исполнении будет напоминать кровавый эпизод третьесортного голливудского триллера с обилием крови, отрубленными конечностями и тому подобными патологоанатомическими подробностями. «Да, парень, это не тот случай, когда девчонке просто можно объявить, что любовь, мол, прошла и далее про завядшие помидоры, — сказал себе Кузнецов. — С той же великой нежностью, с которой она только что смазывала тебе раны своим фирменным бальзамом, эта великолепная амазонка в случае чего отрежет тебе те самые, ответственные за измену органы. Так что имей это в виду, старина».

Погрузившись в свои мысли, молодой человек машинально запустил руку в карман куртки, чтобы убрать неприятно покалывающий ему бок предмет. Оказалось, что в угаре схватки кто-то из монстров мощным ударом лапы разбил его мобильный телефон. Денис не слишком расстроился, так как в Сфере пользы от этой штуки все равно не было. Но странным предметом тут же заинтересовалась Такима:

— Что это?

— Э-е… У нас, в Главном мире, это самое сильное магическое оружие, — нашелся Денис.

Такима тут же опасливо отдернула руку, уже было протянутую к изящной вещице.

— Почему же ты до сих пор ей ни разу не воспользовался?

— Понимаешь, это тоже самое, что с твоим духом-хранителем, — можно использовать лишь в самом крайнем случае, иначе… — Денис запнулся, подыскивая подходящий по силе образ, чтобы впечатлить с уважением слушающую его девицу.

— Что иначе? — с полными ужаса глазами пролепетала Такима. Денис мысленно улыбнулся найденной им оборонительной дубинке на случай, если девчонка когда-нибудь в будущем вздумает устраивать ему сцену ревности с использованием магического арсенала.

— А иначе я разнесу вашу Сферу до срока к такой-то матери, — внушительно пообещал молодой человек, неспешно пряча поломанный мобильник обратно в карман.

До глубокой ночи молодой человек и девушка-маг не покидали тюремный подвал. За это время над их головами еще несколько раз проходил патруль. Но никому из разыскивающих беглецов охотников даже в голову не приходило искать преступную парочку среди самых опасных в Сфере хищников. Денис и не заметил, как заснул.

Во сне он, как обычно после работы, трепался за кружкой пива с приятелями по офису. Дело было в третьесортной «стекляшке», что располагалась в самом конце бульвара у автобусной остановки. Они всегда собирались здесь, несмотря на отвратительное водянистое пиво и заляпанные столы, за которыми можно было только стоять.

Удивительно, но дувшие в последние годы ветры рыночных перемен пощадили уникальный островок советского общепита с неприветливыми официантками, разбавленным пивом и вечно мучающимся похмельем постоянным контингентом. Но именно эта ностальгическая непритязательность интерьера да еще великая сила привычки сделали это место культовым для четырех друзей. Сама обстановка заведения располагала к свободному и естественному самовыражению. Со временем, когда Денис купил себе подержанный «жигуленок», он тем не менее парковал его не у офиса компании, а специально рядом с местом традиционного сбора их «Клуба четырех», чтобы не лишать себя изысканного удовольствия общения с единомышленниками.

— А вы думаете, легко спасать мир в одиночку?! — горячился Кузнецов в ответ на плохо скрываемую иронию приятелей. — Конечно, если бы я в свое время служил в морской пехоте, как ты, Серега, или в десантуре, как ты, Макс, то, возможно, чувствовал бы себя поувереннее. А то ведь у меня за спиной всего лишь школа и институт с военной кафедрой, после которой мне было присвоено звание «офицер-пропагандист».

— Вот и распропагандировал бы всех тамошних магов и монстров, — весело подмигнув приятелям, посоветовал Витя. При этих словах приятели Кузнецова поспешили спрятать улыбки в кружки с пивом. Все едва удерживались от хохота, из последних сил изображая серьезность.

Денис уже раскаивался в том, что так неосторожно рассказал дружкам о своем путешествии в фантастический мир Сферы. Вот если бы он сейчас мог эффектно извлечь из портфеля какое-нибудь предусмотрительно прихваченное с собой доказательство, вроде живого гнома, скептикам точно пришлось бы поверить ему. А так он выглядел полным идиотом.

Самое обидное, что именно теперь Денис надеялся избавиться от репутации робкого тихони. Кузнецов никогда не участвовал в школьных драках — робел перед учителями. От положения законченного изгоя его всегда спасало лишь покровительство более авторитетных друзей.

Единственными достоинствами Дениса в глазах товарищей считались его рассудительность, умение все расставить по своим полочкам и всегда отвечать за собственные слова. И вот неожиданно выясняется, что самому трезвомыслящему и серьезному из их мушкетерской четверки, оказывается, тоже не чужда обычная человеческая склонность к безответственному трепу.

— Ты лучше расскажи своим старым боевым товарищам, удалось ли тебе в этой командировке отметиться по части баб-с? — прищурив на рассказчика маслянистый глаз, живо поинтересовался Витя. — Или тебе там все больше попадались мало на что годные русалки с рыбьими хвостами?

Денис почувствовал, как постепенно зревшее в нем раздражение на хохмачей вот-вот прорвется наружу. Больше всего он сейчас опасался, как бы вместо слов гнева из его уст снова не вырвалось какое-нибудь смертоносное проклятие из тех, что в его голову «закачал» Ткач. Должно быть, Виктор уловил что-то новое во взгляде друга, потому что добродушная улыбка тут же сползла с его круглого лица.

В это время на бульваре стало быстро темнеть, как будто собиралась сильная гроза. Стало тихо и безветренно. Солнце еще светило на безоблачном небе, но аллеи уже покрыли сумерки. Взгляд Дениса, на какие-то секунды устремленный на изменившийся окружающий пейзаж, вернулся к соседям по товарищеской пирушке. И тут его обдало холодным потом. Вместо знакомых лиц друзей на него взирали какие-то черные неподвижные маски. Кожа на них была сморщенной, словно обугленной. Но самое жуткое, что на этих «лицах» не было написано абсолютно никаких эмоций. Это были живые трупы, как будто бы потерявшие волю и разум.