Андрей Левицкий - Кланы Пустоши

Когда кавалькада «тевтонцев» пронеслась мимо, Туран заметил пулеметы на нескольких машинах. От рычания двигателей звенело в ушах. Притаившись на холме, он смотрел вслед колонне, окутанной клубами пыли и дыма из выхлопных труб, черного, как полурясы монахов. Загрохотал пулемет, продырявив небо очередью трассеров. Джай проследил за белой полосой — патроны зря потрачены, авиетка пока слишком далеко. Пулемет смолк, «тевтонцы» мчались за небоходами, быстро удаляясь. Он наблюдал за погоней, пока облако пыли и дыма не растворилось в горячем воздухе над дальними холмами.

Платформа, бандиты, летуны, монахи… все это совсем выбило Турана из колеи. День и так был полон необычного: странное поведение отца, поездка к Железной горе в одиночку, да к тому же на «Панче» — уже только это будоражило мысли и чувства. А тут еще такое!

Вернувшись к машине, успевшей изрядно нагреться на солнце, он первым делом осмотрел ящик. Похож на чемоданчик, только железный и нет ни замка, ни защелок, ни петель. По периметру едва различимая щель, значит, ящик не цельный, он как-то открывается. Рукоять — железная скоба, аккуратно приваренная к торцу. Металл гладкий, твердый и достаточно толстый, чтоб не прогибаться. Вскрыть такой будет нелегко. Но Назар в своей мастерской, конечно, справится…

Туран отогнал эту мысль. Слова Карабана Чиоры он запомнил хорошо: «не пытайся вскрыть — умрешь на месте», «никому не рассказывай, что держал его в руках», «найдут и убьют, тебя и твою семью».

Он не хотел впутывать родных и всех обитателей фермы в интриги сильных мира сего. С Гильдией небоходов и Орденом Чистоты не шутят. А значит, надо просто спрятать ящик понадежнее и забыть про все это, пока посланники Небесных Шмелей не найдут его.

Часы большого солнца миновали — светило медленно катилось к горизонту, жара спадала. Когда грузовик подъезжал к Железной горе, в приемнике вновь прорезался голос Шаара Скитальца. Шаар рассказывал, что вскоре на арене Корабля сойдутся в схватке Громобой Московии, звезда боев без правил с севера, и Ржавый Винт, таинственный боец, которого никто не видел без глухого кожаного костюма и маски.

«Панч» проехал мимо большого холмовейника, сплошь покрытого высокими слоистыми башенками и трещинами. Сейчас все входы-выходы закупорены, откроются они лишь с наступлением сумерек. Охотники с фермы говорили, что на юге Пустоши живут особые ползуны — огненные, которые не боятся солнечных лучей. Но здесь, в центральных районах, обитала только ночная порода.

Железной горой фермеры называли темный конус с крутыми склонами и покатой вершиной. Давным-давно сюда стянуло весь металл, что был в окрестностях, — части древней техники, арматуру, дверные петли, железные миски, крышки канализационных люков… Неизвестная сила сплющила все это, срастила в общую массу. Потом гору много раз засыпали песчаные бури, но даже теперь, спустя десятки лет, на поверхности конуса просматривались очертания смятых автомобилей и газовых колонок, искореженных вагонов и цистерн, балок, тросов, цепей и другой рухляди. Вид получался чудной и слегка зловещий. Назар говорил: в этом месте после Погибели образовалась патогенная зона. Гравитационно-магнитная аномалия, вот как он выражался. Туран не очень-то понимал, что это значит. Зато он хорошо понимал другое: только такие чудаки, как Знахарка и ее брат Старик, могли поселиться в подобном месте.

Он остановил грузовик возле раскидистого дерева. Заряжая револьвер, вспомнил, что в перестрелке у Аюты отказало ружье. Проверил — и вправду перекосило патрон. Быстро справившись с неполадкой, Джай положил штуцер на полку в башенке, разыскал в кузове кирку и лопату, захватив ящик летунов, выбрался наружу.

Кроме Знахарки со Стариком, людей здесь не было. Животные, птицы, насекомые — никто не жил в этом месте. Ветки дерева сухо потрескивали на ветру, шелестели жесткие, будто из жести вырезанные листья. На растение Железная гора тоже повлияла: корни вылезли из каменистой почвы, ветви полого изгибались по часовой стрелке, крона закручивалась широкой спиралью. Кора у дерева зеленовато-желтая и мягкая, а еще от него непривычно пахло.

Выкопав яму между корней, Туран снова осмотрел ящик. Не горячий и не холодный, не тяжелый, но и не сказать, чтоб совсем легкий. Что-то крупное в нем не поместилось бы. Когда Туран осторожно потряс его, то ничего не услышал.

Он спрятал сопряжатель в яму, засыпал, набросал сверху травы. Отошел, приглядевшись, вернулся и подровнял так, чтобы это место не бросалось в глаза случайному путнику. Снова отошел. Теперь ни за что не определить, что между корней кто-то ковырял землю. А потом еще вырастет новая трава… Да никому и в голову не придет рыться под старым деревом у Железной горы.

Туран сел в грузовик и поехал дальше, включив радио.

Шаар Скиталец рассказывал о ценах на наркотик-мамми, который продается на Мосту, о том, сколько серебра нынче дают за мешок кукурузной муки и сколько придется выложить за десяток куриц и бочонок сладкой патоки. Голос его все слабее доносился сквозь шипение — вокруг Железной горы всегда сильные помехи — и в конце концов Джай вырубил приемник. Револьвер он сунул в нагрудный карман комбинезона, хотя смысла в этом не было. По кому здесь стрелять? Но уж очень угнетающе на него действовала эта гора, с оружием расставаться не хотелось.

«Панч» медленно катил вдоль отвесного склона. Стало тяжело дышать, в глазах плясали искры, Туран часто сглатывал, морщился и тер лоб. В ушах звенело — неприятно, назойливо. Придерживая руль коленом, он прижал к ушам ладони, но звук только усилился. Звенел воздух и земля под колесами, склоны вокруг — звенело все это необычное место.

Достигнув свободного от камней участка дороги, он повернул на широкую тропу, серпантином огибающую Железную гору. Двигатель натужно гудел, но зудения в ушах заглушить не мог. И как Знахарка с братом изо дня в день выносят это? Или они ничего не слышат? А может, излучение Железной горы усиливает знахарские способности старухи? Но при этом и сводит с ума… Оба старика — люди, мягко говоря, чудаковатые.

Еще два витка спирали, и дорога, немного не дотянув до вершины, стала горизонтальной. Взгляду открылась обширная расселина в склоне. За много лет сюда нанесло земли, на которой выросла трава и чахлый кустарник. Посреди расселины стояла хижина.

Туран нажал на тормоз, увидев обугленные стены, провалившуюся крышу и сломанную изгородь. Раздался выстрел. Пуля ударила в центр лобового стекла между листами брони.

По стеклу разошлась паутина трещин. «Панч» встал. Распахнув дверцу, Джай скатился с подножки, отпрыгнул и присел за колесом. Выхватив из кармана револьвер, он прицелился в человека, что сидел рядом с хижиной, но узнал Старика и опустил оружие.