Андрей Левицкий - Кланы Пустоши

Карабан важно кивнул.

— Правильно, и она быстрее полетит, если пилот хорошенько заправится.

Аюта попыталась отобрать флягу, но Карабан не отдал. Стащив с головы очки, он повесил их на сгиб локтя, сделал большой глоток и крякнул. Щеки его порозовели, седые усы встопорщились. Плеснув из фляжки на рану, летун стиснул зубы.

— Вот так! — он вновь приложился к фляге, вытер губы ладонью и протянул ее Турану.

— Хлебнешь, малец?

— Мне надо идти, — возразил тот. — То есть ехать. Меня ждут.

— Выпей, выпей, — настаивал летун. — Ты ж с фермы, да? Фермерский сынок? Вряд ли тебе каждый день приходится стрелять в людей.

— Нет, он молодец, — Аюта бинтовала рану дяди. — Если бы не он, тебя убили бы. И меня, наверное, тоже…

— Может, и так, — согласился Карабан, все еще протягивая фляжку. — Ладно, не робей, хлебни.

Из вежливости Туран взял фляжку, сделал маленький глоток и поперхнулся. Да уж, это не самогон и не вино, которое делают на виноградниках Ордена… Напиток для настоящих мужчин — крепкий, но без сивушного духа. Горло обожгло, он закашлялся. В голове зашумело, на глаза выступили слезы.

— Ага! — сказал Карабан, наблюдая за ним. — Проняло с непривычки?

— Крепкое, — согласился Туран, разглядывая необычную флягу.

— Натуральный спирт.

— У нас такого не делают.

— Точно. Этими напитками балуются только в Кремле да механики в нашей Крепости.

Туран протянул Карабану флягу, и тот махнул рукой.

— Оставь себе. Похвастаешься перед своей девчонкой, что пил с небоходами, отца угостишь… У тебя ведь есть девчонка и отец?

Покончив с перевязкой, Аюта закрыла сумку.

— Спасибо, — Туран попытался вернуть емкость владельцу. — Возьмите, она, наверно, дорогая…

Он замолчал, разглядывая степь за холмами. К Столовой горе что-то быстро двигалось со стороны Киева.

— Что это? — спросил Туран. — Это ваши друзья? На помощь спешат?

Летуны оглянулись, и Аюта ахнула.

— Монахи! — она полезла в кабину. — Дядя, это Орден, надо взлетать… Ты ведь успел починить?

Лицо Карабана окаменело. Секунду он всматривался в приземистые черные силуэты, окутанные облаком пыли, потом рявкнул:

— Солнце сожги этих жрецов!

Глава 4

— Можем не успеть! — Карабан Чиора полез в кабину вслед за Аютой. — Демоны облаков, можем не успеть!

В кабине было два сидения, Джай видел края спинок. Пока девушка усаживалась на заднее, Карабан оглянулся.

— С какой ты фермы? — спросил он.

— Бориса Джай-Кана, — ответил Туран.

Он слегка растерялся — события развивались слишком быстро.

— А звать тебя как? Куда едешь?

— Туран Джай. Еду к Железной горе…

Мотор авиетки загудел.

— Это такой темный конус на юго-западе?

— Да, он из спрессованного железного лома. Кто за вами гонится?

— Погоди-ка минуту, Туран Джай! — летун обернулся и прокричал спутнице сквозь гул мотора: — Дай сопряжатель! Быстро дай мне сопряжатель!

Пропеллер авиетки вращался, дул ветер. Туран отступил. Девушка достала из-под сидения плоский металлический ящик с узкой ручкой, передала Карабану. Мотор загудел громче, лопасти винта превратились в серый туманный диск.

Пылевое облако быстро приближалось.

— Вот что я тебе скажу, Туран Джай! — Карабан протянул ящик. — Возьми это и спрячь. Мы или наши друзья найдут тебя, даже если монахи собьют нас, мы по радио передадим сведения о тебе… Ну, лезь сюда, быстро! Бери!

Туран забрался по лесенке, с сомнением разглядывая ящик. Он не был уверен, что ему хочется вмешиваться во все это.

Аюта прокричала:

— Дядя, ты что?! Мы его совсем не знаем…

— А есть другой выход?! Авиетки не взлетают высоко, нас догонят, могут сбить. Я ранен, не знаю, дотяну ли до Крепости. Или авиетка развалится в воздухе. Но сопряжателем они завладеть не должны! Эй, фермер! — Когда Джай встал на верхней ступеньке, лицо Карабана оказалось прямо перед ним. Летун щурился, длинные усы трепал ветер. — Возьми его, ну!

Он сунул Турану железный ящик, и тот ухватился за ручку.

— Но что это?

— Очень важная вещь, — ответил летун. Всякая веселость исчезла из его голоса, он стал суровым, почти грозным. — Слишком долго объяснять.

— Но я же должен знать… Сопряжатель?

— Ты не поймешь. Очень много хороших людей погибло, чтобы мы заполучили его. Даже не пытайся вскрыть ящик — умрешь на месте, понял? И никому не рассказывай, что когда-то держал его в руках. Даже отцу, даже своей девчонке!

— У меня нет девчонки.

Карабан не слушал. Он дернул рычаг, и авиетка покатила, попрыгивая на мелких камнях, набирая ход. Когда Туран собрался спрыгнуть, сильная рука схватила его за плечо.

— Спрячь где-нибудь, затаись и жди. С тобой свяжутся. Сохранишь ящик — заработаешь много денег. Слышишь? Станешь богатым. Но если сопряжатель пропадет, если что-то с ним случится, продашь кому-то, попробуешь сбежать с ним или вскрыть… Тебя найдут, Туран Джай. Найдут и убьют. Тебя и твою семью — всех! Ты хорошо меня понял?

Карабан глядел жестко, глаза прищурены, губы поджаты. Только усы, трепыхающиеся на ветру, придавали ему какой-то несолидный вид.

Туран кивнул.

— Я понял, — сказал он.

— Теперь быстро отсюда, пока еще не поздно! — скомандовал небоход и толкнул его в грудь.

Спрыгнув с лесенки спиной назад, Джай едва не упал. Пятясь, прижимая легкий ящик к груди, он смотрел, как авиетка разворачивается в сторону долины, раскинувшейся между грядами холмов. Там можно было разогнаться и взлететь.

— Удачи! — Аюта Чиорана махнула рукой. — Спасибо тебе — и прячься!

— Но что это такое?! — крикнул Туран, подняв над головой ящик.

— Хозяин неба! — проревел Карабан Чиора, не оглядываясь. — Это хозяин неба!

Туран опомнился, только когда авиетка взлетела. Недоуменно оглядел ящик в своих руках и только теперь заметил, что серебристая фляжка все еще у него.

Подбежав к «Панчу», он кинул ящик с флягой на пол кабины, сел за руль, осмотрелся и повел грузовик к глубокому кривому оврагу у подножья холма. Спрятав в нем «Панча», взял штуцер, залез по склону и улегся на вершине. Вскоре он отчетливо разглядел машины — рамы из толстых труб, широкие колеса, низкие кабины. Там сидели люди в черных полурясах.

Монахи не признавали глушителей, рев мощных движков разносился по всей равнине. Автомобили Ордена Чистоты называют «тевтонцами» — Джай не знал, что означает это слово. Ямы и кочки им нипочем, на скорости машины просто перепрыгивают их. Там, где «Панчу» надо сделать большой крюк в объезд, «тевтонцы» даже не притормаживали. Нет дверей, нет стекол и зеркал, аскетам все это ни к чему. Нет даже кузова. Двигатель и человек, бак и колеса. В результате — скорость и проходимость, которой можно только позавидовать.