Вадим Панов - Праймашина

– Можно подумать, – улыбнулся Бенефит. Выбил трубку и предложил: – Пойдем, братец, закончим твой дыркователь.

«Я что, забыл выключить свет? – Датос, лорд Грид, остановился в дверях, озадаченно осмотрел ярко освещенную комнату и погладил короткую седую бородку. – А когда я здесь был в последний раз? Пять дней назад? Нет, неделю».

Точно – неделю. Ровно семь дней назад воевода Генрих настолько неудачно повстречал в Дохлом овраге трехглавого змея, что его пришлось воскрешать. Воеводу, разумеется, не трехглавого. За подлой Чудью потом еще охотились, пока не убили, а тогда, семь дней назад…

«Спасибо, старый друг».

«О чем ты, Генрих? Я рад тебя видеть».

Потом они обнялись, как это всегда бывало после воскрешения, и отправились в каминный зал, осушить по кубку терпкого вина.

«И я забыл выключить свет. Старею, Чудь меня разбери, старею…»

Лорд Грид грустно улыбнулся. Подозрения, охватившие его при виде освещенной комнаты, рассеялись. Да и с чего они взялись, эти самые подозрения? Прайм-индуктор находится в самом глубоком подвале замка, в который ведет одна-единственная лестница. Два стражника у верхней двери, два стражника у средней, нижняя, ведущая непосредственно в комнату, не охраняется, но сделана из прочнейшего сплава, а замок на нее ставил наилучший столичный мастер – Изотерм Любой-Ключ. Два замка, если быть точным, да еще с тремя секретами: захочешь – не откроешь. Кто в такую нору проберется? Сюда даже крысам вход заказан, потому как не абы что хранится глубоко под землей, а наиценнейшая для любого лорда вещь – прайм-индуктор. Так что бессмысленны подозрения, бессмысленны по определению. Другое дело – старость… Старость, собака, подкралась.

Датос понимал, что осталось ему немного. Лет пять, может, семь, а потом он превратится в развалину, если чем и крепким, то умом. Если повезет, конечно, сохранить разум в ясности. Но дряхлый лорд не может править, и во главе Гридии встанет Карлос, единственный сын и единственная надежда.

«Пора за парня всерьез браться. А то мало ли что…»

Пора-то пора, да где время взять? Гридия, даром что маленькая, проблем ежедневных столько, что еле успеваешь управиться. Опять же – для себя пожить охота, пока силы есть, вот и получается, что сын до сих пор «на подхвате». Там поможет, тут подсобит, а системы никакой нет. Образование Карлос получил, но вот реального опыта маловато, а без опыта будет сложно.

«Пора, – пообещал себе Датос. – Сегодня же начну».

Он тщательно закрыл за собой дверь, поставил на небольшой столик принесенную с собой металлическую шкатулку, раскрыл ее, надавив на секретную кнопку, выдуманную тем же мастером, что замки делал, и внимательно оглядел лежащие на черном бархате каталисты.

Золотой нагрудный знак в виде двух мечей, скрещенных на фоне солнца, принадлежал Генриху Урагану, воеводе и старому другу. Знак этот император Ферраут вручил всем выжившим в страшной сече у Квадратной горы, не поскупился на золото, потому что выживших осталось всего три десятка, среди которых были и Датос, и еще не ставший Героем Генрих.

«Я все помню, – улыбнулся лорд, прикасаясь пальцами к знаку. – Я стар, но все помню».

Как зашли в тыл адорнийцы, как свистели стрелы, били наотмашь мечи и как лилась на камни кровь, предвосхищавшая их гибель. И как с Генрихом, который не был тогда ни воеводой, ни Ураганом, они повели остатки рыцарей в последнюю атаку. В пешую, потому что лошадей не осталось. С мечами, потому что копья давно поломались. В безнадежную…

«Мы тогда победили, Генрих, мы с тобой всегда побеждаем».

Следующий каталист принадлежал Арчибальду Ржавому Усу, молчаливому по жизни и страшному в сече. Как ни странно, это была детская свистулька, коряво слепленная из рыжей глины. Датос вспомнил, как тогда удивился, увидев ее в руках бессмертного, и как порозовел Арчибальд, видя изумление лорда.

«Надеюсь, вы никому не расскажете?»

«Это наша тайна, Ржавый Ус, так что будь спокоен».

Детская свистулька… Датос покачал головой и перевел взгляд на игральную карту, пикового туза, что был каталистом Джейкоба Самострела. Не очень оригинально, зато полностью отражает удалой характер дуэлянта. Держать Самострела в узде было особенно трудно, но дело того стоило – этот Герой заводил команду не хуже воеводы.

– Балабол ты, – пробормотал Датос, обращаясь к Джейкобу, и вытащил из шкатулки четвертый, последний каталист – простенькую заколку для волос, украшенную ненастоящим бриллиантом.

– Ну что же, девочка, давай тебя разбудим.

И повернулся к стоящему в центре комнаты прайм-индуктору.

И вздохнул, как это всегда бывало перед запуском странного и удивительного механизма.

Самое значимое для лордов устройство, машина, позволяющая воскрешать павших в бою Героев, напоминала верхнюю часть огромного круглого шлема, растущего из могучего каменного основания. Датос прекрасно знал, что прямо под «шлемом» прячутся сложные механизмы, обеспечивающие выполнение необычайно сложной и тонкой работы, но все равно не мог отделаться от мысли, что прайм-индуктор – пустая оболочка, предназначенная лишь для сокрытия чудодейственного акта воскрешения. Сходство со шлемом еще больше усиливалось, когда медленно откидывалось назад «забрало» – в эти мгновения лорду казалось, что он вот-вот увидит огромные глаза и верхнюю часть лица Героя-гиганта, и Датос вздрагивал. Всегда вздрагивал, несмотря на то что работал с прайм-индуктором уже много лет.

Вздрогнул и сейчас, после чего принялся за дело.

Первый шаг Оживления Героя – работа с каталистом. Датос поместил заколку в Расчетный Ящик и принялся медленно подкручивать верньеры, поочередно подавая в плотно закрытый металлический куб разные смеси прайма. Через пятнадцать секунд внутреннее пространство, видимое через стеклянную крышку, окрасилось красным, восемь секунд понадобилось зеленому, чтобы его сменить, двадцать три секунды боролся за право стать главным насыщенный синий, и, наконец – черный, через одиннадцать секунд. Датос тщательно записал цифры, выключил Ящик и перешел к кафедре, на которой лежала раскрытая книга «Наиполнейшие подробности обращения с прайм-индуктором». Объемистый и совершенно секретный труд Ученого Совета, предназначенный исключительно для лордов, содержал детальные правила работы с прайм-индуктором, но прежде, чем вплотную заняться машиной, предстояло сделать много тонкой работы.

Обращаться с прайм-индуктором мог один человек, на первый взгляд все операции казались необычайно простыми, однако учиться этой «простоте» Датосу пришлось несколько долгих лет.

Снятые с Ящика показания легли в основу расчетов по сложным формулам, результаты которых позволяли оптимальным образом настроить машину. Датосу предстояло вычислить интенсивность и длительность подачи разных смесей прайма и ни в коем случае не ошибиться – в противном случае из сложного устройства, в десятки раз ускоряющего естественный процесс воскрешения, могла явиться не красавица Героиня, а горбатый уродец с тремя руками и лишним носом – только Индуктор гарантировал, что процесс воскрешения пройдет так, как надо. Дважды лорд путался, шептал: «Проклятая старость…», комкал листы, начинал заново, и лишь на третий раз все прошло как по маслу.