Медведев. Книга 4. Перемирие - Гоблин MeXXanik
— Спасибо, — тихо ответил я и вышел за дверь.
* * *Когда я вышел на улицу, воздух уже пах приближающимся дождём. Морозов стоял у машины, прислонившись к дверце, и смотрел в небо, где между набежавших облаков пробивался тонкий луч солнца.
— Как Зубов принял новое назначение? — поинтересовался он, едва я подошел к авто.
— На удивление очень бодро, — ответил я, открыл дверь и сел в салон. Морозов расположился на сиденье за рулем и завел двигатель.
— Теперь едем к мастеру Костомарову? — уточнил он.
Я посмотрел на улицу, где редкие капли дождя уже ложились на стекло, и ответил:
— Да.
Морозов хмыкнул. Машина плавно тронулась, выезжая на дорогу, и сразу стало слышно, как мелкий дождь тихо, нерешительно, стучит по крыше машины. Воздух был влажный, с ароматом грозы и мокрой мостовой Город словно застыл на миг, между солнечным утром и надвигающимся ливнем.
Морозов щёлкнул рычажком, включая дворники. Те лениво заскользили по стеклу, оставляя прозрачные дорожки. На стекле отражались тусклые силуэты домов и редкие прохожие, спешащие укрыться от непогоды. Я посмотрел на дорогу, где в лужах отражались вывески лавок. Машина свернула с узкой улицы на центральный проспект.
Город жил даже под дождём: под навесами стояли торговцы, запах жареных орехов и кофе проникал в салон через приоткрытое окно и смешивался с влажным воздухом. По тротуарам кто-то спешил, кто-то останавливался, прикрывая голову газетой. Мы проехали мимо старой ратуши, где у лестницы стояли двое стражников, спрятав головы под капюшонами плащей. Дождь усилился. Капли барабанили по крыше, стекали по капоту. Морозов включил обогрев, и в салоне стало тепло. Дорога пошла на спуск, за поворотом показалось здание ведомства. Серое, с колоннами, чуть потемневшее от времени, но всё ещё величественное. На мокрых ступенях отражались огни. Морозов затормозил у крыльца, повернулся ко мне и произнес:
— Погода у нас капризная. За несколько минут может измениться. Надо вам куртку с собой брать. Или пальто приобрести.
— Плащ, — предложил я.
— Не солидно, — возразил воевода. — Вы ж не рыбак какой.
— Зато не промокну. И свитер надо добавить к гардеробу. Пусть я буду не модным князем, но зато здоровым.
— Правильно мыслите, Николай Арсентьевич.
Я кивнул, глядя на серые стены. А затем произнес, открывая дверь и вдыхая влажный воздух:
— Спасибо. Подождите меня в авто.
Морозов кивнул, и я вышел из машины. Дождь окончательно перешёл в уверенный, редкий, но тяжёлый. Воздух стал плотнее, насыщеннее, пах чем-то железным и живым. Я поднял воротник пиджака и шагнул к зданию ведомства.
Глава 4
Новые идеи
Здание экологического ведомства встретило меня тишиной. Только у доски, где, судя по всему, висел список выездных проверок, стояли, переговариваясь о чем-то вполголоса, два человека в синих сюртуках ведомства.
Я успел сделать пару шагов, прежде чем кто-то окликнул меня.
— Мастер Медведев? — послышался вежливый, но взволнованный голос.
Я обернулся и увидел распорядителя ведомства, худощавого мужчину в немного потертом сюртуке, с аккуратной бородкой. В руках работник держал потрепанный блокнот. И как только я обернулся, он тут же расправил плечи, поспешно поклонился и заговорил с уважением, в котором сквозила лёгкая нервозность:
— Рад приветствовать вас, Николай Арсентьевич, — сказал распорядитель, слегка поклонившись. — Прошу, проходите. Мастер Костомаров уже ждет вас.
Он развернулся и направился к лестнице второго этажа. Я последовал за ним до середины левого крыла. Распорядитель остановился у нужной створки, трижды стукнул, дождавшись приглушенного «Войдите», распахнул передо мной дверь.
— Спасибо, — поблагодарил я и переступил порог.
Кабинет Костомарова был просторный и по-своему уютный. Напротив входа расположился заваленный бумагами дубовый стол, вдоль стен стояли высокие, до потолка, шкафы, за стеклянными дверцами которых выстроились ровные ряды папок. А на полу лежал местами вытертый и выгоревший ковер. Наверняка когда-то он был украшением этой комнаты, а сейчас лишь напоминал о хороших временах.
Сам хозяин кабинета сидел за столом, делая какие-то пометки в толстой книге. Но едва дверь за мной закрылась, хозяин кабинета отложил карандаш и встал с кресла:
— Добрый день, Николай Арсентьевич, — начал он.
— Добрый, — ответил я, подходя к столу. — Я прибыл с приятной новостью. Лесники мастера Дубова заметили в окрестностях Северска редкого северного оленя.
Костомаров застыл, удивленно глядя на меня:
— Северного оленя? — осторожно переспросил он после паузы. — Серебристого? Вы уверены? У нас таких животных никогда не было. Ареал их обитания проходит чуть севернее.
Я пожал плечами:
— Может быть, мигрировал откуда-то. Но как я понял выглядит он вполне здоровым и упитанным.
Костомаров задумался, затем снял очки и протер стекла платком.
— Странно. Но эту информацию обязательно стоит проверить, — воодушевленно начал он. — Я направлю на территорию мастера Дубова специальную комиссию. Если ваша информация подтвердится…
Глава экологического ведомства не договорил. Вышел из-за стола и возбужденно заходил по комнате.
— Это же настоящая редкость, — забормотал он. — На территории Империи едва ли найдется два десятка этих особей…
— То есть, в Северске можно будет организовать заповедник? — спокойно уточнил я.
Костомаров, который мерил шагами комнату, остановился и рассеянно взглянул на меня:
— Что? — произнес он. — А, да. Заповедник. Если информация о северном олене подтвердится, мы направим в столицу отчет. Это же редчайший случай, мастер Медведев.
— Я могу вам помочь, — ответил я. — Например, проводить вас вместе с мастером Дубовым к месту, где видели оленя. А то лес в тех краях густой, сами люди из комиссии вряд ли даже следы оленя найти смогут.
Костомаров кивнул, чуть расслабившись.
— Благодарю, Николай Арсентьевич. Это сильно упростит дело.
Он улыбнулся, и в этой улыбке сквозила не чиновничья вежливость, а настоящее уважение.
— Спасибо, мастер Костомаров, — довольно ответил я. — Когда соберете комиссию — сообщите моему секретарю.
— Непременно Николай Арсентьевич, — отозвался глава экологического ведомства. — Пожалуй, я займусь сбором комиссии прямо сейчас.
Он снял трубку со стоявшего на
