Древо Тьмы - Лори Форест
В груди Вивиан нарастает волнение, она гордо расправляет плечи, готовая встретить опасность на праведном пути — Первые Дети встанут против Исчадий Зла.
На груди Фогеля вышита белая птица, за его спиной висит на стене новый флаг Гарднерии — белая птица Древнейшего на чёрном поле.
«Мы — стая Древнейшего», — думает Вивиан, не вытирая выступивших на глазах восторженных слёз.
Открыв глаза, Фогель обращает взгляд на гонца:
— С дриадами покончено?
— Д-да, ваше сиятельство, — заикается юноша. — Убиты все. Никто не выжил.
По залу проносится вздох облегчения.
— Однако… они пригрозили, ваше сиятельство, — добавляет вестник с неожиданными нотками сомнения в голосе.
Пульс Вивиан от нарастающего волнения учащается, а гонец будто съёживается под тяжёлыми взглядами членов Совета.
— Пригрозили? — не мигая, переспрашивает Фогель.
— Дриады, которых выкурили из леса, — натужно произносит юноша, — разговаривали на всеобщем… и сказали, что мстить за них придут воины.
За столом снова вспыхивает гневный ропот. Маг Сноуден и маг Флад осеняют себя защитным знаком звезды.
— Древесные феи очень опасны, — мрачно роняет маг Флад.
— Священному государству магов они не страшны, — тут же откликается маг Грир.
— В их руках ветви деревьев становятся волшебными палочками, — нахмурившись, качает головой маг Сноуден. — Дриады вбирают магию леса.
— А мы ударим по ним стрелами с железными наконечниками, — усмехается маг Грир. — Слегка усмирим их волшебные силы.
— Что ещё они сказали, маг? — обращается Фогель к гонцу, который, кажется, не замечает бурных обсуждений, вызванных его сообщением. Члены Совета умолкают.
Вестник встревоженно оглядывается — внимание стольких магов его смущает. Юноша смотрит на Фогеля, будто загнанный в угол зверь, и сглатывает подступивший к горлу ком.
— Говорят, дриады пригрозили, что явятся нам мстить. Магией леса.
Все взгляды снова устремляются на Фогеля, словно безмолвно прося у него совета и защиты.
Верховный маг поднимает руки, словно обнимая зал и всех, кто в нём находится, на его лице проступает выражение мучительной озабоченности, он сильнее сжимает серую волшебную палочку.
— Вознесём же молитву, маги!
Вивиан послушно опускает голову, следуя примеру остальных членов Совета, и Фогель в тишине произносит молитву — размеренный речитатив успокаивает знакомой гармонией слов:
О святейший Древнейший,
очисти наш разум,
очисти наши сердца,
очисти Эртию.
Защити нас от скверны Исчадий Зла.
Как и все за столом, Вивиан осеняет грудь знаком пятиконечной священной звезды, каждый луч которой отмечает одну из магических линий гарднерийцев.
Фогель медленно опускает руки, не поднимая головы, и члены Совета не произносят ни звука.
Они ждут.
Наконец верховный маг открывает глаза и обводит суровым взглядом Совет магов. От его взгляда не спрячешься. Он замечает всё до мелочей. Неожиданно Вивиан ощущает новый прилив сил.
Это его магия. Волшебство наполняет зал Совета, исходя в равной мере от Фогеля и от волшебной палочки в его руке. Магия пронзает воздух.
Фогель переводит зоркий взгляд на гонца, не замечая пляшущих над стеклянным потолком молний и грохочущего грома.
— Передайте мой приказ коммандеру: отправить отряд магов пятого уровня в Северный лес, — решительно произносит верховный маг. — Грядут события, предсказанные Древнейшим. Дриады говорят, что придут мстить магам? Нападут на Гарднерию? За них вступятся деревья? Хорошо. Значит, мы обратим леса в пыль. — Прищуренные глаза Фогеля смотрят беспощадно. — Отыщем всех оставшихся дриад и уничтожим.
Фогель поворачивается к Совету и под аккомпанемент сотрясающего здание грома приподнимает волшебную палочку.
— Благословенные маги, Древнейший призвал нас овладеть всей Эртией, всеми её землями. Вскоре границы священного государства магов будут укреплены руническими заклинаниями и выдержат набег любых сил зла. Земля магов будет очищена от скверны.
От кончика потемневшей волшебной палочки в ру-ке Фогеля поднимается тонкая струйка дыма, и Вивиан едва сдерживает вздох восхищения этой непостижимой красотой.
— Настало время кровавой жатвы, — нараспев произносит Фогель, и в его глазах отражаются вспышки молний. — Пришёл час уничтожить всех Исчадий Зла, проникших на священную землю магов.
Глава 3. Отщепенец
Тьеррен Стоун
Пятый месяц
Валгард, Гарднерия
— Известно ли вам, маг, — обращается к Тьеррену коммандер Сайлус Бэйн, — что постыдное увольнение из рядов гарднерийской гвардии лишит вас права служить в дальнейшем? И вас отвергнут все гильдии магов? Даже беднейшие фермеры с Нижней реки не наймут предателя ходить за скотиной.
Сайлус Бэйн сидит за письменным столом, окружённый старшими офицерами гвардии, все они сверлят Тьеррена гневными взглядами.
Тьеррен с не меньшей страстью отвечает на взгляд Бэйна — перед его глазами всё плывёт, в груди застыл ледяной ком. Какая разница, что о нём думают эти… Ничто теперь не имеет значения.
Когда Тьеррен вернулся домой, родители с ужасом и удивлением заметили произошедшие в нём перемены. Их любимый сын, золотой мальчик, не мог спать — его мучили кошмары, от которых он вскакивал с криком, а в тисках напавшей вдруг бессонницы Тьеррен застывал в неудачное время в странных позах. Порой он сидел неподвижно, уставившись бессмысленным взглядом в стену, вглядываясь в пустое пространство перед собой так напряжённо, как будто следил за страшными картинами. Его лицо искажали гримасы боли и страха, а под глазами залегли тёмные круги.
Сначала родители пытались понять сына. Даже заплатили жрецу, и тот провёл церемонию изгнания злых духов — родные опасались, что Тьеррена осквернили своим дыханием Исчадия Зла, с которыми он столкнулся в военном походе.
Однако вскоре тревога семьи обратилась гневом: Тьеррен стал неуправляем. Ночами он бродил по улицам, отыскивал запрещённый алкоголь и напивался дома, ни от кого не таясь. Одну бутылку родители вовремя отобрали и уничтожили, но Тьеррен принёс другие — алкоголь заглушал воспоминания, помогал справиться со страшными картинами, не желавшими покидать его мысли.
Перед глазами у него стояло лицо юной дриады. И тот малыш.
Родители советовались с жрецами и лекарями — мать жалко кривила губы от унижения, на её глазах выступали слёзы всякий раз, когда она, сжав руки на груди, признавалась в нравственном падении сына. Как же случилось, что лишь одна встреча с Исчадиями Зла так его изменила, сломала, превратила в злодея, который едва отвечал за свои поступки. Совсем недавно он изрезал на куски свою военную форму — мундир гарднерийской гвардии! И поджёг флаг Гарднерии.
Тьеррен поглощал весь алкоголь, до которого ему удавалось добраться. Скупал нилантир у фермера-кельта и жевал
