Алексей Тихонов - Возвращение на Остров Мечты

— У вас уже появляются здесь дела?

— У нас уже три вызова на поединок, государь. Не все благородные воины готовы смириться с вашим решением. Такие придираются к любой мелочи, лишь бы не признавать в нас равных себе.

— Поединки? Этого не хватало!.. Хотя… Хорошо, попробуйте капельку проучить моих забияк. Поставьте их на место. Правда, душевная просьба: не увлекайтесь, не ополовиньте рыцарство Гердонеза! Оно мне пригодится.

— Главное же, мы обязаны съездить… на похороны.

— Ах да, — кивнул король грустно. — Мне докладывали о скорбном известии. Скончался еще кто-то из ваших друзей, верно?

— Мори, такое прозвище он обрел в лагере. Сильно порубленный под Сегерхёрдом, он долго цеплялся за жизнь. Больше трех месяцев…

— М-да… Вас, уникальных творений необузданного гения Иигуира, и так остается удручающе мало. Черт побери, дорого бы я дал за школу, кующую подобных бойцов!.. Впрочем, нет смысла и облизываться, это категорически невозможно. Одна только Церковь тотчас стерла бы меня в порошок… Что же тогда? Трястись над каждым из вас, молодые люди, оберегая и угождая? Не зазнаетесь? Понимаю, понимаю, не в вашей натуре. За то и ценю… Тут граф Ронфрен подбросил идею как-то отметить поле славной битвы под Сегерхёрдом. Все-таки нельзя отрицать — именно там отвоевывалась свобода Гердонеза. Какая-нибудь часовня или даже целый монастырь. Получится и памятник вашим павшим товарищам, а?

— Занятно, — покривил губу Шагалан. Карета уже замерла перед лестницей дворца, но никто из слуг не осмеливался прерывать важную беседу. — Церковники будут хранить память о битве безбожников с варварами?

— Ничего не поделать, друг мой, в наше время это самый надежный способ. Обелиски Первой Империи давным-давно в руинах, а монастыри переживают века. Милость Творца и человеческий уход оказываются более стойкими, чем камень. Так что скажете, господин виконт?

— Я не против, ваше величество. Вот если бы вдобавок перевезти туда останки мессира Иигуира. И Тинаса Бойда, замученного мелонгами. И ребят, погибших от рук карателей Гонсета.

— Хорошая мысль, — кивнул король. — Правда, надо поспешить… пока пожар Даго не разгорелся. Ах, много, много еще крови обречено пролиться! Потому держите свои мечи заточенными, мои юные воины.

— Уж в этом, государь, вы можете быть уверены твердо.

Неуклюжий, рыскливый баркас наконец тяжело ткнулся носом в песчаную отмель. Люди, сидевшие внутри, разом засуетились, принялись выгружать вещи. Ветхие одежды, скудный скарб — заурядный вид для обделенных судьбой беженцев. Вот только лица скитальцев были на удивление радостными и взволнованными. Они возвращались домой. Их ничего не ждало, даже холодная землянка, но это была их родина.

Четверо мужчин, влезши по колено в пенящуюся воду, помогли спутникам достичь берега. Утомленные, опустились тут же на тюки с поклажей. Самым сумрачным оказался Беронбос, старательно отжимавший седую гриву. Если о невероятных событиях минувших дней из Гердонеза долетали какие-то слухи, то о страшной смерти своего друга он узнал накануне. Женщины, которых тоже набралось четверо, смотрелись куда спокойнее, все слезы они оставили по ту сторону пролива. Последними с баркаса сняли грубо смастеренные носилки. Лежавший на них старик Саткл напоминал бы окостенелой неподвижностью мертвеца, если б не отрывистое, хриплое дыхание. Едва закончив выгрузку, Марика с Ринарой здесь же на песке устроили благодарственную молитву. Не присоединились к ней лишь трое.

— И куда же мы теперь, мальчики? — Зейна и в такой момент не преминула игриво качнуть бедрами.

Шагалан переглянулся с Гошем.

— Разводите костер на берегу. Перекусим на скорую руку и в путь, к Сегешу. Пока не прояснится, вам там безопаснее всего.

— Опять в леса? — Девушка надула губки. — В шалаши?

— А ты о чем мечтала, милая? — хмыкнул Гош. — Небось все о замках, прислуге да кружевах?

— Доведется — и в замках попируем, — откликнулся Шагалан. — Нынче же о выживании думать надо, не о роскоши. Лихого люда кругом полно, потому и придется вас сопровождать, а после назад возвращаться. Заодно человечка с собой прихватим, дорогу указывать. Вот лодку бы поудобнее…

— Зачем же назад-то? — Зейна вытаращила свои изумительные глаза.

— Имеется у нас… должок в Валесте. Видишь, как дядька Беронбос убивается? Вот и хотим в темной истории с Бойдом разобраться до конца.

— Да брось ты эту затею, Шагалан! Очнись, риск огромный, а купца все равно не воскресить. Кое-что ты здесь вызнал, кое-что, вон, слуга его примчался, поведал. Каких еще подробностей недостает?

— Разве ж только в подробностях дело? А расплата за совершенное?

— Брось, всякого злодея под солнцем не накажешь. Что же это, Великий Творец, и так почти все головы в бою сложили, брат еле жив, а теперь последние!..

— Вы-ыше!

Сиплый, странно дребезжащий голос заставил вздрогнуть. Непроизвольно руки потянулись к оружию.

— Это же Саткл! — первой сообразила Зейна.

Нерасторопность остальных объяснялась легко — бывший дворецкий Бойда, который месяц не приходил в сознание, даже голос его успели забыть. Метнулись к носилкам. Сморщенное желтое лицо старика действительно подергивалось, глаза слепо распахнулись навстречу солнцу.

— Выше… поднимите…

Каждое слово давалось Сатклу напряжением всего немощного тела, он будто заново учился ворочать неуклюжим языком.

— Попробуем-ка посадить, — предложил Шагалан. — Насколько помню, он с зимы подобных номеров не выкидывал.

Невесомого, но едва гнущегося старика усадили на носилках, подсунув под спину тюк с тряпьем. Устроившись, он довольно засопел, утих на время. Однако стоило спутникам отвлечься, как заговорил опять.

— Гердонез?..

— Откуда вы взяли, дядюшка Саткл? — опустилась рядом Ринара.

— Воздух, дочка… запах… иной… Так лишь… своя земля пахнет… Что?..

— Да, это Гердонез. Мы… освободили его от завоевателей и теперь возвращаемся домой.

— Возвращаемся… — Губы старика попытались изобразить улыбку. — Значит, дожил… как и мечталось… Смилостивился Всеблагой… На родимой стороне умру…

— Какая смерть, дядюшка? — Ринара всплеснула руками. — Сейчас мы отвезем вас в укромное место, татя вы обязательно поправитесь…

— Чепуха… Никуда мне, дочка, ехать не надо… Я уже на месте… Вот только чуточку отдохну… и прямиком на беседу к Господу… Вы уж не трогайте… Немного… Давно зовут…

Беженцы переглянулись. Кого-то удивило внезапное пробуждение старца, кого-то напугало, Марика истово крестилась, славя Небеса за очередное чудо. Четкого решения никто не принимал, но как-то сами собой остались на берегу до следующего утра. Всю ночь жгли костер, караулили маленький лагерь, присматривали за Сатклом. Казалось, он воистину вернулся к жизни: попросил накормить его мучной похлебкой, затем долго сидел, улыбаясь в темноту и бормоча что-то под нос. Именно таким, счастливо улыбающимся, его и нашли с рассветом. Юноши осторожно вытянули на земле окоченевшее тело.