Татьяна Чернявская - Роза из клана Коршунов

— Там при отливе металл стёкся неудачно, когда дед ангину подхватил, — голос Ероша начал слегка подрагивать и приобрёл непривычные мягкие нотки тётушки Энали. — Мне же приказали тебе вещи собрать. Каринари, ты не злишься на меня?

Пришедшая в себя практически полностью, девушка лишь слегка улыбнулась и выпустила из объятий недальновидного искателя приключений. Она не могла ни злиться на Ероша, ни винить его за попытку побега из отчего дома ради поиска своего собственного, независящего ни от каких семейных предубеждений пути в жизни, полного опасностей приключений и непременно подвигов. Потому что молодому и отважному юноше, обладающему завидной силой воли и решительностью, его жизненный путь без подвигов не может представляться никаким образом. И хотя глаза двоюродного брата были незатейливого золотисто-карего цвета, в них читалось упорство Авераса Корсача, лучшего генерала Императора Ивижеца. Перед ней, согнувшись в три погибели, сидел не грозный и хищный лесной кот, но уже вполне подросший и начинающий матереть котёнок.

— Так это тоже колдун?! — с неподдельной детской искренностью образовался Наследник, помогая девушке подняться с земли и пристально осматривая необычную находку. — Это просто уму непостижимо! Месяц назад я ни за что бы не поверил, что в детских сказках про магию и чародеев есть хоть доля истины. А теперь оказывается, что в Империи всё это время были их целые кланы!

— Вы не совсем правы, — поспешила сбавить восторг любителя магических побасёнок Карина. — Не кланы, а два рода. И колдовством промышлял только один из них. Корсачи, насколько я знаю, предпочитали не афишировать свои дарования и способности, а посему и не слишком цеплялись за тайные знания и умения. Ерош, ты, наверное, очень проголодался?

Паренёк сначала, по-видимому, хотел отнекиваться и в высшей степени благородно оставить ужин сестре, только бессонная ночь за подготовкой побега и не менее прекрасный день в добровольном заточении уменьшили степень его благородства до прожиточного минимума. Будучи от природы и воспитания замкнутым и хмурым, Ерош ел молча, и ничем не выдавал своих планов и замыслов, только очень благоразумно кивал на замечания и фразы более словоохотливого Ларсареца, и бросал косые взгляды на двоюродную сестру. Девушка вяло разводила руками: выгнать Наследника из шатра, как, впрочем, и напомнить о нормах приличия она по тем же самым нормам не могла. Сам же мужчина, преисполненный сил и вдохновлённый знакомством со столь странным семейством идти спать к другим гроллинам не спешил.

— Как Вы предполагаете теперь оставаться неузнанным? — не по-детски серьёзно поинтересовался Ерош, голосом и пластикой принимая роль защитника и покровителя сестры, что было слегка забавно.

— Ну-у, — Ларсарец задумчиво запустил пальцы в растрёпанные волосы и тяжело выдохнул: — Я на всякий случай не брился последних дней пять. Может, совсем бороду отрастить и не узнают…

"Определённо, с ума сошла не только погода" — грустно подумала Каринаррия, глядя на столь безрассудных представителей рода человеческого.

О том, что каждая тайна когда-нибудь раскрывается

… большими тяжёлыми воланами сминалась обожжённая земля, подворачиваясь и трусливо избегая встречи с надвигающимся. Чёрные скривлённые скелеты некогда цветущего леса прорывали подвёрнутый дёрн и нашпиговывали его изнутри мёртвым частоколом. С треском разбегались молнии по земной тверди. На обломке скалы, отплюнутым краем, сидел тощий старик в изветшалых до плесени лохмотьях. Его бурая кожа, от старости обратившаяся подобием дубовой коры, была покрыта слоем сажи и пепла. Он опирался на длинный отполированный сук с бусинами и хрипло пел перед надвигающейся неизбежностью. "То твоя вина!" — злобно и отчаянно крикнул он в небесную пустоту грозовым тучам. Вода оскорблённо хлестнула по обломку холодной струёй…

Каринаррия Корсач распахнула глаза и порывисто поднялась, не желая иметь ничего общего с липким кошмаром. Лицо уродливого старика продолжало стоять перед глазами призрачной дымкой, но постепенно становилось легче. Лагерь медленно просыпался, заражаясь вялым рассветным гулом и словно нехотя вливаясь в свою размеренную жизнь. Слышались неразборчивые голоса людей, славивших своих чужих богов на собственном едва понятном языке, или поздравлявших друг друга с прекрасным утром, или просто разговаривающих. Понять, что конкретнее творилось за тяжёлыми полотнищами шатра, Каринка не могла, поскольку наречие вурлоков ей давалось с большим трудом. Девушка потёрла лицо руками и дала себе какое-то время свыкнуться с мыслью, что она в странном лагере и что вокруг вполне безопасно на первый взгляд, несмотря на внушительное количество, как ведунов, так и потенциальных тадо в округе. Это давалось тяжело, но мерзопакостный голос не спешил желать "отвратительного дня" и это внушало определённые надежды.

Рабочий стол вместе с остатками вчерашнего ужина был отодвинут подальше вместе с сундуком и коробками, а по центру, вздыбив местами выцветший ворс, раскинулся причудливый ковёр, который оказался на удивление мягким и удобным для сна. Карина легла обратно и сладко потянулась, всматриваясь в замысловатый рисунок неизвестных узоров полога. Изгибы и линии свивались в цветы и символы, закручиваясь чародейским орнаментом, и создавалось полное ощущение, что стилизованные человечки с мечами и копьями скачут вокруг древнего чудовища. Рядом, сопя, как самый древний монстр, спал Ерош, подтянув коленки к подбородку и соорудив из кучи подушек вокруг себя настоящую нору. Спал сладко и крепко, как могут спать люди только в самый благодатный период детства, пока коварные мирские проблемы не затянут нежную мечтательную душу в пучины всепоглощающего быта.

"Не скоро же ты снова так выспишься, если встал на путь одиночки", — с горечью подумала девушка, рассматривая двоюродного брата. Сам факт ночёвки юноши в шатре малознакомой представительницы противоположного пола, по сути, был возмутителен, но Каринаррия в походных условиях делала для своего безукоризненного воспитания определённые послабления.

— Привет, сестрёнка, — рявкнул с наскока Владомир, даже не утруждая себя имитацией стука или предупреждением девушки, та едва успела подскочить на ноги и запахнуть в ковёр юного беглеца, чьё присутствие не вызвало бы ни у кого восторга. — Жутко выглядишь. По тебе словно взвод гроллинов пробежался.

— Что-то случилось… — попыталась было перевести словоизлияния мужчины в конструктивное русло Каринка, попутно разбирая спутавшиеся волосы.