Роман Афанасьев - Огнерожденный

Теперь на великана требовался не один, а два-три удара. Сияние меча меркло, но еще держалось. Оглянувшись, подмастерье заметил, что у прочих воинов мечи погасли и теперь они дерутся как раньше, рассчитывая только на свои силы и мастерство.

У Килраса и Тасама, сражавшихся рядом с подмастерьем, мечи еще горели. Сотник снова удивил Фараха. Воспитанник потянулся к Тасаму и оказалось, что в нем тоже проснулась частица внутреннего пламени. Она то и поддерживала огонь на клинке. Это было чудесно, сотнику, в запале битвы, удалось разбудить свой внутренний огонь. Фарах подумал, что в другое время, его, пожалуй, взяли бы на обучение жрецы. Если он уцелеет, то надо будет рассказать Састиону. Потом. Все – потом. Сейчас надо прорываться вперед! Три меча – лучше, чем один. Ведь меч Килраса тоже пылал огнем, он, как и положено воспитаннику храма, использовал Силу Огня. Хорошо было то, что при этом и обычной силой бывший подмастерье кузнеца, не был обделен. Орги, встававшие на его пути, разлетались от ударов меча в разные стороны, словно куклы.

Чувствуя, как остатки сил уходят в меч, Фарах не решился обновить огонь на клинках воинов. Он знал, что его на это не хватит. Три, может, четыре клинка – и он упадет без сил. А цель уже так близка! Перед ним толпились самые высокие орги, настоящие великаны! Подмастерье едва доставал им до пояса. За их спинами вспыхивали льдисто голубые вспышки, именно там, за ними и прятался демон. Фарах это знал, он чувствовал холодное дыхание его колдовства и не собирался отступать. Демон должен был умереть. Без этого победы людям не видать, ведь силы Састиона и самого Фараха – на исходе.

Это понимали и Килрас с Тасамом. Не сговариваясь, они разом рванулись вперед, атакуя защитников демона, и оставили позади ослабевшего Фараха. Их захлестнула толпа оргов, потащила в сторону, разбивая пару, уводя друг от друга. Перед подмастерьем остались только три великана. Он решил, – пора и бросился на них.

Его меч снова вспыхнул ярким огнем. Воспользовавшись тем, что орги отвлеклись на его друзей, подмастерье прыгнул вперед, разрубил одного великана пополам, второго проткнул. Третьему отрубил лапу и ногу. Шагнул вперед, и вдруг оказалось, что орги кончились, а он очутился один на один с демоном-колдуном.

Это был человек. Высокий, худой, укутанный в длинный черный плащ, но – человек. Капюшон плаща был откинут, и Фарах ясно видел человеческое лицо, заросшее густой черной бородой. Копна длинных черных волос разметалась по плечам, сальные пряди спускались на лицо, а из-под них ослепительными синими огоньками сверкали глаза. Глаза демона.

Ошеломленный Фарах застыл, в горле клокотал не родившийся крик. Руки вдруг ослабели, меч дрогнул, и подмастерье подался назад. Демон нанес удар первым: он поднял руки и знакомая искристая молния сорвалась с его пальцев. Жгучая волна огня, родившая внутри Фараха, толкнула его вперед, заставила вскинуть полыхнувший сиянием меч навстречу чужому колдовству. Молния бессильно скользнула по клинку и с шипением ушла в сугроб.

Оцепенение ушло. Фарах собрался, отгоняя слабость наведенную на него демоном и крепче сжал рукоять меча. Потом шагнул вперед, взмахнул мечом, пытаясь зацепить колдуна, но тот оказался быстрее. Он скользнул в сторону и голой рукой с отросшими как у зверя ногтями, отбил пылающий меч в сторону. Потом шагнул вперед и коротко ткнул подмастерье в бок. Фарах от удара упал, чувствуя как бок онемел и налился холодом.

Колдун сжал кулаки и фонтан мелких ледяных осколков, появившихся ниоткуда, рванулся к подмастерью. Тот вскинул руку, закрывая лицо и взывая к Силе Огня. Ладонь окуталась ослепительным пламенем, и поток льда растаял в воздухе, до подмастерья долетели лишь мелкие брызги воды, осевшие на лице холодной моросью.

Фарах откатился в сторону, вскочил, и снова атаковал, пылающий меч описал широкую дугу и обрушился на колдуна сверху. В руках демона полыхнул синий свет, и тут же сгустился, приняв форуму палки. Ей демон отбил удар подмастерья и коротко ткнул вперед, как копьем. Фарах отшатнулся, пропуская удар под рукой и задел мечом плечо колдуна. Тот взвыл, высоким и резким голосом, крутнулся вокруг себя и обрушил на подмастерье град ударов, пользуясь, синим светом как шестом.

Подмастерье отступал, отбивая удары волшебного оружия клинком. Он не был силен в фехтовании, потому просто уворачивался от разящего синего пламени и отступал. В конце концов, подмастерье получил удар по руке, отшатнулся назад, споткнулся и повалился на спину, упав в глубокий сугроб. Колдун прыгнул вперед и ударил синим лучом сверху, как простой палкой. Фарах принял удар на меч, чуть не выпустив скользкую рукоять. Демон давил сверху, стремясь коснутся синим огнем Фараха, а тот сжимал меч, не давая копью опуститься.

Пылающий меч и ледяной копье встретились, но не смогли одолеть друг друга. Они шипели и скворчали, сыпали во все стороны голубыми льдинками и яркими искрами, но держались. Встретились две силы, пламя и лед, никто не мог превозмочь врага.

Фарах попытался метнуть в демона огненный шар, но ничего не вышло, он настолько ослаб, что едва мог дышать. Удалось только поднять вторую руку, схватиться за рукоять меча, так было удобнее.

Наконец демон взвизгнул, дернул копье на себя, отступил назад. При этом он протащил свое оружие по мечу, тот вспыхнул еще ярче, словно сопротивлялся из последних сил. А потом клинок рассыпался сотней искрящихся осколков, усеяв грудь хозяина кусочками дымящегося металла.

Колдун вскинул руки к небу, и копье синего света, потеряв форму, обвилось вокруг предплечий. Ладони засияли голубым светом. Демон готов был послать еще одну молнию, чтобы подарить смерть чужаку, осмелившемуся на него напасть.

Фарах понял, что пришел его срок. Ему вспомнился Ламеранос, его предсказание, и гороскоп, обещавший скорую гибель. Пусть так. Пусть – именно так. Его ждала смерть, Фарах уже ощущал ее ледяное дыхание, но ни о чем не жалел.

Приподнявшись на локте, подмастерье выругался – он не хотел умирать лежа. И в тот же момент демон вспыхнул ярким пламенем. Оно охватило его темную фигуру с головы до ног, рванулось из глазниц, из распахнутого рта… Колдун лопнул. Во все стороны брызнули ошметки тела; волосатая голова, еще дымящаяся, шлепнулась в снег рядом с Фарахом, и провалилась в мигом растаявший сугроб.

Подмастерье отвел от нее взгляд и увидел, что над останками колдуна стоит Килрас, сжимая в руке пылающий меч.

– Вот. – Сказал Килрас. – В спину.

Опираясь дрожащими руками о снег, подмастерье приподнялся, и встал. Он выпрямился во весь рост, почувствовал, как немеют бок и рука, но старался не обращать на это внимания. Он осматривался.