Диана Удовиченко - Реквием по империи

Дрианн целыми сутками пропадал в обществе молодых эльфийских магов. Они что-то увлеченно обсуждали, чертили схемы заклятий, потом опробовали и отрабатывали их на практике, а проще говоря, на Дрианне. Лютый и Анири присоединялись к остальным только под вечер, а весь день посвящали учебе.

– Ты заставляешь растения, а надо просить, – медленно, тщательно подбирая галатские слова, выговорила магесса.

– Но какая разница, если результат получается тот же?

– Сила…

– Если просить, заклятие получится сильнее?

– Нет, – Анири замялась.

– Если приказывать, сильнее?

– Может быть, но дело не в этом.

– А в чем?

Девушка, раздосадованная непонятливостью ученика и собственной беспомощностью, встала и протянула Лютому руку:

– Заставь меня подойти.

Не раздумывая, Ом вскочил и резко притянул ее к себе. Тоненькая эльфийка словно перелетела к нему по воздуху и не удержалась бы на ногах, если бы ученик не принял ее в объятия.

– Прошу прощения, светлая тисса, – с ироничной ухмылкой выдал Лютый.

– Ничего, – ледяным голосом ответствовала девушка, высвобождаясь из крепких рук Ома.

Снова отойдя на пару шагов, первозданная произнесла:

– А теперь попроси меня подойти.

Ом щелкнул каблуками сапог и поклонился, с отменной вежливостью подав эльфийке руку. Та подошла и вопросительно посмотрела на него.

– Как по мне, никакой разницы, – рассмеялся Лютый. – Но я понял, что ты хотела сказать. Заставляя растения подчиниться, я трачу слишком много магической энергии.

– Да! – Анири, позабыв о холодном нейтралитете, радостно просияла.

– Только вот какая штука. Я и людей-то просить не умею. А как просить растения?

– Штука?… первозданная озадаченно нахмурила тонкие бровки.

– Э-э-э… забудь. Научи меня просить растения.

– Да, – девушка опустилась на траву, знаком предложив Ому присесть рядом. – Есть руны. Для каждого растения своя.

Лютый удивленно вытаращился на собеседницу.

– Это ж сколько запомнить нужно?!

– Нет… – в лексиконе Анири не нашлось нужных слов, и она прибегла к помощи мыслеречи.

Глядя в прозрачно-голубые глаза девушки, Ом наблюдал за стремительной сменой образов, стараясь разгадать их значение:

– Существует двадцать основных рун: десять для обозначения деревьев… и десять для обозначения кустарников… остальные – лишь вариации от них. Так?

Эльфийка кивнула, сорвала травинку и вывела ею в воздухе сложную фигуру. Перед лицом Лютого зависла зеленая руна.

– Руна Doron, – пояснила Анири. – Дуб.

Взмах тонких пальцев, и предыдущий знак растаял, а первозданная начертала новый рисунок:

– Eregdos, остролист.

Наставница вывела еще пять рун, обозначавших: тис, тополь, бузину, яблоню и орешник.

– Достаточно. Теперь попробуй обратиться к какому-нибудь из этих растений с несложной просьбой.

Лютый и Анири снова скрестили взгляды. Из мыслеречи девушки Ом понял, что должен нарисовать руну в сознании, позвать растение, и, ощутив его присутствие, произнести свою просьбу. Он выбрал тополь по той простой причине, что вокруг росли именно эти деревья. Проделал все в точности так, как учила эльфийка. Подождал. Ничего.

– Попробуй еще раз, – спокойно сказала девушка.

Но ни вторая, ни третья попытка не увенчались успехом: тополь, к которому прислонялся Лютый, не желал наклонять ветви. Полукровка пробовал снова и снова – тщетно. Тогда он прибегнул к проверенному методу, и ветви дерева послушно опустились.

– Это неправильно, – нахмурилась первозданная.

– Зато действенно.

– Ты очень сильный маг, – вздохнула Анири, – гораздо сильнее, чем я. И неудивительно, ведь ты – внук Светозарной.

Ом недобро прищурился:

– Я этим не горжусь.

– Но подчиняя растения, ты тратишь слишком много сил, – продолжила девушка, не обратив внимания на его реплику. – Попробуй еще раз.

– Как?

– Растения любят… – эльфийка запнулась и задумалась, но так и не смогла подобрать нужное галатское слово.

– Так что любят растения? – скептически осведомился Ом.

Первозданная прибегла к помощи мыслеречи, но все равно не смогла выразить правильный образ. Тогда Анири осторожно прикоснулась к руке Лютого, взяла ее в ладони, бережно, трепетно, и ласково прижала к щеке. Глаза Ома удивленно расширились, на лице поселилось недоверчивое выражение.

– Вот это любят растения, – пояснила магесса, выпустив ладонь ученика.

– Нежность? – хрипло предположил полукровка.

– Да! – девушка просияла от радости, что сумела донести свою мысль. – Попробуй теперь.

Не сразу, но с четвертой попытки Лютому все же удалось уговорить ветви тополя немного наклониться.

– Теперь понял, – устало выдохнул он.

– Хорошо. Главное – освоить азы, с самого начала все делать правильно. Дальше будет легче.

– Надеюсь, – сквозь зубы процедил Ом, доставая из-за голенища стилет.

– Теперь молитва Брижитте, – произнесла девушка.

Вздохнув, Лютый убрал оружие.

– Зачем она нужна?

– Брижитта даровала нам магию природы, – наставительно проговорила эльфийка. – И перед тем, как творить чары, а также после них мы должны благодарить богиню за этот дар.

– Если всякий раз перед дракой я стану молиться, недолго проживу, – недовольно буркнул полукровка.

– Но ведь сейчас ты ни с кем не дерешься? – хладнокровно уточнила Анири. – Повторяй за мной…

После молитвы Брижитте настала очередь урока языкознания. Ежедневно Лютый со своей наставницей посвящали ему не меньше двух часов. При этом учился не только Ом, но и Анири. На методичные, систематические занятия времени не было, поэтому они просто выясняли, как звучит одно и то же слово по-галатски и по-эльфийски. Это увеличивало их лексикон и помогало понимать друг друга.

– Война.

– Auath.

– Враг.

– Cooth. И так же будет вражда.

– Меч.

– Nagol. Моя очередь, – первозданная широко улыбнулась: – gelle.

– Зубы? – озадачился Лютый, для убедительности постукав ногтем по своей верхней челюсти.

Анири отрицательно помотала головой.

– Хм… рот?

– Нет… – эльфийка широко раскинула руки, сделала глубокий вдох, радостно засмеялась.

– А… счастье, наверное, – предположил Ом.

– Да-да! Я забыла это слово… Теперь estelle. Это когда один не боится другого, не оглядывается…

– Доверие.

– Спасибо. Скажи, Кай'Омлютаир, почему ты хочешь знать значение только злых или печальных слов?

– Потому что мне нравится их звучание на эльфийском, – мрачно усмехнулся полукровка.