Джо Аберкромби - Лучше подавать холодным

Был лязг отмыкаемого замка и Монза вскинула голову, внезапно ощутив мурашки по коже. Со скрипом отворилась дверь и в глаза полез режущий свет. Шаркая башмаками по каменным ступеням, вниз спускалась некая фигура, в её руке мигал факел. Позади неё шла другая.

— Ну-ка посмотрим, что тут у нас за дела? — Женский голос. Лангриер шла первой, та, что схватила их. Та, что спустила Монзу с лестницы и отобрала кольцо. Другим был усатый Пелло. Оба оделись как мясники, в фартуки дублёной кожи и тяжёлые перчатки. Пелло обошёл помещение, зажигая факелы. Факелы им не требовались — у них были лампы. Но с факелами выходило более зловеще. Как будто к этому моменту Монза была недостаточно напугана. Свет пополз по грубым каменным стенам, лоснящимся моросью, обросшим зелёным лишайником. Рядом стояла пара столов, на них лежали чугунные инструменты. Инструменты, отнюдь не изысканные на вид.

В темноте она себя чувствовала лучше.

Лангриер наклонилась над жаровней и стала разжигать её, терпеливо раздувая угли, оранжевые отблески с каждым выдохом подсвечивали её одутловатое лицо.

Пелло наморщил нос. — Кто из вас обоссался?

— Он, — сказала Лангриер. — Да какая разница? — Монза увидела как она просовывает несколько железных прутьев в горн и почувствовала, как её горло туго сжалось. Она бросила взгляд вбок на Трясучку, и он посмотрел на неё в ответ и ничего не сказал. Сказать было нечего. — Бьюсь об заклад они оба вскоре описаются.

— Вам то что, не вам придётся подтирать за ними.

— Я подтирала и похуже. — Она оглядела Монзу и в её глазах читались усталость и скука. Ненависти не было. Как и чего-либо иного. — Дай им чуть-чуть попить, Пелло.

Мужчина протянул кувшин. Её бы хотелось плюнуть ему в лицо, выкрикивая ругательства, но ёе мучила жажда и сейчас не то время, чтобы проявлять гордость. Поэтому она открыла рот и он воткнул туда носик, и она пила, и кашляла, и снова пила, и вода струилась вдоль шеи и падала между её босых ног на холодные плиты.

Лангриер наблюдала, как к ней возвращается дыхание. — Видишь, мы тоже люди, но должна быть честной — это последняя любезность, которую ты получишь от нас, если от тебя не будет пользы.

— Это война, парень. — Пелло поднёс кувшин Трясучке. — Война — а ты на другой стороне. У нас нет времени нежничать.

— Просто поделитесь кое-чем, — сказала Лангриер. — Самую малость, чтобы я могла поделиться с моим полковником, а потом мы на время оставим вас в покое, и всем нам будет капельку радостней.

Монза посмотрела ей прямо в глаза, не дрогнув, и постаралась вложить в слова всё, чтобы ей поверили. — Мы не заодно с Орсо. Наоборот. Мы здесь…

— При вас его форма, не так ли?

— Только так мы могли бы смешаться с ними, если они ворвутся в город. Мы здесь, чтобы убить Ганмарка.

— Генерала Орсо, который родом из Союза? — Пелло вопросительно поднял брови и Лангриер в ответ пожала плечами. — Одно из двух — или всё так, как она говорит, или они шпионили в пользу талинцев. Может даже их забросили сюда убить герцога. А теперь сравни — что из этого кажется более правдоподобным?

Пелло вздохнул. — Мы в эти игры играем уже да-а-авно, и очевидный ответ девять раз из десяти и есть правильный.

— Девять раз из десяти. — Лангриер развела руками в извинениях. — Наверное, тебе стоит сочинить что-нибудь получше.

— Не могу сочинить ничего лучшего, — прошипела Монза сквозь сжатые зубы, — это всё, что я…

Кулак Лангриер в перчатке неожиданно двинул её по рёбрам. — Правду! — Другой кулак вошёл в другой монзин бок. — Правду! — Удар поддых. — Правду! Правду! Правду! — Она брызгала слюной Монзе в лицо, пока выкрикивала это, швыряя её вперёд и назад, стук резких ударов и одышливый хрип Монзы глухо отражались от сырых стен подземелья.

Не было никакой возможности сделать хоть одну из тех вещей, которые отчаянно требовались её телу — ни опустить руки, ни свернуться, ни упасть на живот, ни даже вдохнуть. Беззащитна, как туша на крюку. Когда Лангриер подустала выбивать из неё кишки, она на миг беззвучно дёрнулась — вспышками спазмов свело каждую мышцу, закатила глаза, поскрипывая назад-вперёд на запястьях. Затем она выхаркнула водянистую блевотину себе на подмышку, выдавила безнадёжный, жалобный вздох и изо рта снова потекло. Она безвольно поникла, мокрой простынёй на бельевой верёвке, волосы свалялись на лице. С каждым вдохом слыша, как скулит побитой псиной, но остановиться не могла — ей было уже всё равно.

Она услышала, как башмаки Лангриер прошаркали к Трясучке. — Что она ебанутая дура, мы уже выяснили. Дадим шанс тебе, верзила. Начну с простого. Твоё имя?

— Коль Трясучка, — высокий и объятый ужасом голос.

— Трясучка. — Пелло усмехнулся.

— Северяне. Кто только выдумывает эти их забавные имена? А она?

— Она зовётся Муркатто. Монцкарро Муркатто. — Монза медленно покачала головой. Не потому, что винила его за разглашение её имени. А просто потому что знала — правда им не поможет.

— Да что ты говоришь? Сама Мясник Каприла в моей уютной камере! Муркатто погибла, идиот. С тех пор прошёл не один месяц, и мне становится скучновато. Можно подумать у нас впереди вечная жизнь, раз вы так не бережёте наше время.

— Вы думаете они такие тупые, — спросил Пелло, — или такие храбрые?

— А какая разница?

— Хотите, подержу его?

— Ты всё о том же? — Лангриер передёрнулась, вращательным движением разрабатывая локоть. — Проклятое плечо сегодня ноет. При сырой погоде с ним такое постоянно.

— …тебя с твоим хреновым плечом. — Загремел металл, когда Пелло ослабил цепь на подвесном вороте и руки Трясучки упали до уровня его головы. Однако облегчение, которое он ощутил, жило недолго. Пелло зашёл за спину и пинком подсёк ему ноги, от чего северянин шатаясь упал на колени, снова с растянутыми руками. Сапог стражника на икрах не давал ему подняться.

— Послушайте! — Несмотря на холод всё лицо Трясучки покрылось бусинками пота. — Мы не с Орсо! Я ничего не знаю о его армии. Я просто… просто не знаю!

— Это правда, — прохрипела Монза, но так тихо, что никто не смог услышать. Но даже от этого она начала дохать, каждый толчок кашля прокалывал болью разбитые рёбра.

Пелло обвил рукой голову Трясучки — локоть изогнулся под подбородком, затем крепко подперев другой рукой затылок наклонил того лицом кверху.

— Нет! — пронзительно завопил Трясучка, выкатывая на Монзу тот опухший глаз, который было ей видно. — Это сделала она! Муркатто! Она наняла меня! Убить семь человек! Месть за брата! И… и…

— Ты его держишь? — поинтересовалась Лангриер.