Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Но девушка меня обломила, объяснив, как это работает. Один‑два, максимум три человека еще могут быть незаметны во время действия техники, больше – нет. Риск обнаружения возрастает с каждым новым живым существом, которое нужно прикрывать. Да и нужно же не только через стену перебраться, но и потом через весь город пройти и стражу на себя не сагрить.

Пришлось вздохнуть и вернуться к прежним планам. Точнее, искать того офицера желтых, который отвечает за порядок взаимодействия с засадниками. К счастью, Юэлян проследила обоих болтунов до дома, и мы знали, где их искать.

Первые полчаса все было штатно. Мы крались, как заправские ниндзя, кэндзи, в смысле, да. Замирали, когда мимо проходили патрули желтых, коих по случаю осадного положения было довольно много. Скрывались в тенях, что отбрасывали факелы, торчащие через каждые двадцать метров. Один раз чуть не привлекли внимание спешащей куда‑то сотни легкой пехоты – Юэлян наступила на мышь, копошащуюся в помоях, и чуть не закричала от испуга и неожиданности.

Я успел зажать ей рот, но звук задавленного визга все равно насторожил командира сотни. Остановив отряд, он поднял фонарь на длинной палке, освещая переулок, в котором мы схоронились.

Моя невеста быстро пришла в себя и, видимо, усилила действие техники. Сотника окликнул кто‑то из бойцов, спросив, не нужна ли ему помощь в борьбе с грызунами, тот буркнул что‑то и вернулся в строй. Через минуту они скрылись за ближайшим поворотом.

– Чуть было не оплошали, – шепотом сказал я.

Девушка смутилась и повела нас дальше.

Вскоре мы оказались в квартале, который раньше населяли богачи и чиновники. Дома здесь были не в пример выше, стояли на значительном расстоянии друг от друга, позволяя владельцам не просто завести крохотную грядку с овощами у крыльца, а и разбить пусть небольшой, но садик.

Китайцы в ландшафтном дизайне понимали, и здесь было на что посмотреть. Один дом был заключен в кольцо живой изгороди, которой садовники придали очертания зубчатой крепостной стены – даже башенки имелись. Другой прятался за сенью рассаженных в кажущемся беспорядке деревьев, и, только присмотревшись, можно было заметить, что хаос этот ненастоящий. Ветви с каждого угла как бы создавали акценты – с одного места видна была только крыша, словно парящая над зеленым облаком, с другого – таинственно и даже как‑то сказочно светились фонари в окнах.

– Оба живут на этой улице, – сообщила Юэлян. – Первый, тысячник тяжелой пехоты, вон в том доме, второй, заместитель командира гарнизона, рядом.

Нормально так устроились борцы за счастье для всех и гармонию народа под Желтым Небом! Выходцы из голытьбы, теперь они владельцы престижной недвижимости в центре города – вон и дворец градоуправителя крышу показывает. Хотя чему тут удивляться? Во все времена те, кто боролись с режимом, в конечном итоге занимали его место. Потому как внезапно оказывалось, что если счастье, читай, деньги, еду и предметы роскоши, разделить на всех, то каждому достается очень мало. А потому – смысл раздавать?

Ладно, фиг с ними, я сюда не рассуждать о легитимности власти пришел и не размышлять об идеальном устройстве общества. Мне нужно умыкнуть, желательно живым и способным отвечать на вопросы, командира желтых. И для начала стоит решить, кого именно, тысячника или замкомгарнизона?

– Заместитель – Стратег, – заметила девушка, когда я этот вопрос озвучил. – А тысячник – Воин. Думаю, надо брать Стратега.

И я этот выбор всецело одобрял. Мне ли не знать, как «хороши» Стратеги в близком контакте?

– Правда, он, кажется, еще и Заклинатель, – добавила Юэлян спустя миг.

Черт! Чертовы мультиклассы желтых! Заклинатель – это плохо. Я с одним встречался в начале своей карьеры Стратега и знаю, что ничего хорошего от этих ребят ждать не стоило. Тем не менее на кандидатуру «языка» он подходил больше, чем Великий Воин – черт еще знает, кто он еще.

– Ладно, пусть будет Стратег‑Заклинатель. Справимся.

Надеюсь. К тому же у меня есть «плащ полководца». Я, правда, еще ни разу им не пользовался за пределами виар‑площадки.

Дом охранялся, но не сказать, чтобы серьезно. Два панцирника на входе откровенно зевали и манкировали уставом караульной службы. Осада не осада, а кому придет в голову лезть в дом к одаренному в центре города? Поэтому стояли вояки лениво, по сторонам не смотрели и больше были заняты вялым трепом о какой‑то кухарке с невыразимо прекрасными округлостями, чем своими непосредственными обязанностями.

Мы легко обогнули входную группу, под прикрытием кустов с широкими листьями прокрались к торцу здания, а там повторили маневр, примененный на крепостной стене, – «легкие шаги» плюс веревка с узлами. Оказавшись на втором этаже дома, тихонько двинулись по коридору в сторону хозяйской спальни. В вопросе того, какая комната где находится, китайцы были теми еще консерваторами.

И вот там, прямо у дверей, нас поджидал небольшой, но очень неприятный сюрприз. Собака. Точнее, рыжего окраса бульдог. Блин, я думал, китайцы этих тварей едят, а они, оказывается, и в охране их используют!

Животина спала, положив голову на лапы, но уши чутко двигались даже во сне. Было похоже, что она нас еще не заметила, но что‑то уже потревожило ее сон. Я хотел было посоветовать вести себя потише, но Юэлян не колебалась ни секунды. Извлекла из чехла на спине лук, одним движением наложила стрелу на тетиву и выстрелила.

Промазала.

Вернее, стрела‑то вошла ровно туда, куда целилась моя невеста, – Стрелок все‑так, не погулять вышла. Но попала в деревянный пол, где спала эта мелкая тварюга. Однако собаки там уже не было. Смазанным коричневым пятном она неслась к нам. Молча.

Я среагировал инстинктивно. Нельзя быть горожанином в двадцать первом веке и ни разу не столкнуться с бродячими псами. Это вечная история: городские власти пытаются их отстреливать, сердобольные граждане подкармливают, зоозащитники – защищают. Страдают всегда те, кто ни при чем – школьники, которые решили срезать через гаражи, возвращающиеся домой подгулявшие мужики и почему‑то беременные женщины. На последних у стайных бродяг какая‑то особая стойка.

В общем, сперва‑то я просто выбросил руку вперед, чтобы бульдог вцепился в нее, а не в горло. Даже успел приготовиться к боли, которая пронзит конечность, когда зубы этого мелкой, но сильной твари пронзят кожу. А потом вспомнил – за какую‑то долю секунды! – что у меня есть защитная техника, и выдохнул истеричным шепотом: «Плащ полководца!»

Лё Ха нервно ржанул внутри черепушки, выдав что‑то вроде: «Призываю силу Венеры, мля!» А я с удивлением обнаружил, что бульдог мягко сползает по невидимой стене в шаге от нас с Юлькой. И понял, что только что применил свою новую технику.

Строго говоря, плащ был не совсем невидимый. Защитная способность словно преломляла свет, проходящий сквозь нее, и в результате область применения было все‑таки можно разглядеть. А если сосредоточиться и не смотреть , а видеть , то получалось и вовсе четко. Настоящий плащ китайского Бэтмана.

Юэлян, в отличие от меня, всю свою жизнь работала с ци. И ей не приходилось напрягаться, чтобы увидеть вселенскую энергию. Поэтому девушка не растерялась и вогнала сразу две стрелы в тушку оглушенного пса. Он взвизгнул и, заливая кровью пол, затих. А с первого этажа уже слышны были голоса – кто‑то услышал и стук, с которым стрела вошла в дощатый пол, и предсмертный вопль ночного сторожа.

Двери хозяйской спальни распахнулись, и перед нами предстал худощавый китаец в одних только белых шортах, завязанных под коленями. В одной руке он держал меч, а в другой – фонарь. Мужчина сориентировался мгновенно – достаточно было лишь посмотреть на парочку в черных одеждах и труп пса‑охранника у них под ногами, чтобы понять, что тут происходит.

Кричать он не стал, видимо, услышал топот бегущих по лестнице людей. Вместо этого, вытянул руку с мечом в нашем направлении, и тот вдруг стрелой понесся мне в грудь. Причем мужик его не бросил, никакого замаха не было, я точно бы заметил. Все походило на то, что меч именно полетел, будто в его навершие был встроен небольшой реактивный двигатель.